а) Таким максимально общим термином является прежде всего'парадигма'(paradeigma), что мы буквально переводим как'модель'или'образец','прообраз','первообраз'. С ним мы уже много раз имели дело, поскольку всегда наталкивались не на идею в ее изолированном существовании, но на такую идею, которая является заданностью или зарядом тех или иных своих внешних осуществлений или проявлений.
То, что это термин достаточно древний, видно уже из сообщения о пифагорейце Гиппасе (фрг. 11=I 109, 28), по которому'число есть первая модель миротворения'. Материалы на эту тему из Платона – выше (ИАЭ II 552 – 554). Из Аристотеля сюда относится прежде всего учение об уме–перводвигателе (IV 38 – 90, 608 – 610, 635 – 636), что характерно также и для Плотина, и для Прокла. У Плотина прямо читаем о вечности как о модели (III 7, 1, 19; 2, 12; 13, 24). Солнце у него (IV 3, 21, 15) – 'модель логоса'. Все существующее есть проявление эйдоса, почему эйдос и модель есть одно и то же (V 8, 7, 16 – 28; 8, 5 – 11). О Прокле – выше (VII, кн. 2, с. 83).
Поэтому не будет ошибкой переводить данный термин по–русски как'прообраз'или'первообраз'.
б) Другим таким тоже чисто софийным термином, и притом подчеркнуто софийно–процессуальным, является в античной философии термин hypothesis, который не очень удобно переводить русским словом'гипотеза'ввиду посторонних и вредных ассоциаций и который мы бы предложили передавать по–русски как'ипотеса'. Однако ввиду тождества русского слова'гипотеза'с его греческим произнесением нам все таки придется пользоваться не только словом'ипотеса', но и'гипотеза'.
Что касается текстов, то уже в пифагорейской литературе (58 C 6=I 466, 10) попадается выражение'первая ипотеса всего', а софист Антифонт (87 B 13=II 341, 28 – 36) понимал под ипотесой бесконечное приближение вписанных в круг треугольников к окружности круга. И уже в этом последнем тексте видна вся специфика античного термина'ипотеса', поскольку уже здесь имеется в виду не устойчивая идея, но скрытая в ней бесконечная возможность ее смысловых порождений.
Но, конечно, в разработанном виде эта категория выступает только у Платона, из которого мы в своем месте (ИАЭ II 538 – 539) привели все необходимые для этого тексты и дали их соответствующий анализ. Аристотель также понимает под ипотесой не просто тезис и не просто определение, но тоже такую именно мысль, которая требует перехода в свою противоположность: то, что единица неделима, это есть ее определение; но то, что она делима до бесконечности, это ее ипотеса (Anal. post. I 2, 72a 18 – 24). Однако ипотесу Аристотель понимает и в максимально общем смысле, когда берется тезис не сам по себе и тезис не доказанный и не опровергнутый, но только признаваемый в качестве источника для последующих утверждений, то есть когда он является посылкой для последующих суждений (10, 76b 27 – 77a 4). Соответствующие рассуждения можно найти у Плотина и особенно у Прокла, которым мы в своем месте (VII, кн. 2, с. 144 – 162) посвятили целый специальный анализ.
Таким образом, термин'ипотеса'как указывающий на смысловую заряженность идеи с полным правом можно считать общеантичным.
4. То же. Логос
а) Из всей софийной терминологии греческое слово'logos'получило огромную и даже всемирно–историческую популярность, что и привело к бесконечному разнобою в понимании этого термина и к необозримому количеству разного рода семантических неточностей и ошибок. Это объясняется тем, что данный греческий термин сразу обозначает собою и мысленную и практически выраженную идею, а в Европе это необходимо считать единственным и в дальнейшем неповторимым явлением. Для нас же сейчас важно то, где в античности имелась в виду именно софийная мысль, то есть мысль как некоего рода смысловой заряд или смысловая заданность. Поэтому при обычной склонности слишком резко противопоставлять мысль и слово всегда возникали трудности Для понимания именно софийной природы античного логоса. Условно и описательно его можно было бы перевести:'мысль, адекватно выраженная в слове и потому неотделимая от него'или:'слово, адекватно выражающее какую нибудь мысль и потому от нее неотделимое'. Поэтому перевод этого термина на другие языки весьма затруднителен. Такие ходовые переводы, как латинское'verbum', немецкое'Wort', французское'parole', английское'word'да и русское'слово', передают только языковую сторону значения термина, но не его смысловую и логическую стороны.
б) Тем не менее только в зависимости от контекста речи этот термин и в греческом языке может пониматься то более узко, то более широко; вообще же ни при каком контексте речи нельзя забывать указанного глубочайшего единства мысли и слова.
Из многочисленных отдельных значений можно указать следующие. Смысловые значения:'смысл','понятие','категория','определение','суждение','мысль','умозаключение','отношение', 'основание','принцип','причина','аргументация','доказательство','исследование','предположение','теор ия','метод','закон','наука','рассудок','разум'(как чисто человеческий разум, так и в том или ином другом обобщении, включая божественный разум). Значения из области языка:'слово','предложение','высказывание','изложение','речь','разговор'.
Термин и понятие'логос'является одним из самых оригинальных порождений греческого гения, выраставшего на основе стихийного материализма и не понимавшего такой чистой мысли, которая не была бы в то же самое время практически использована. Стоики, в особенности же ранние, а предположительно уже и Гераклит, не отождествляли бы так легко логос с самыми обыкновенными вещами и с их смысловой значимостью, если бы здесь не лежал в основе античный стихийный материализм. Логос – одновременно и огонь, и смысл вещи, и сама материальная вещь[290] .
в) Философия логоса начинается с
Таким образом, рассуждая строго филологически, доказать наличие у Гераклита определенного и развитого учения о логосе как о той или иной космической силе и тем более представить его предшественником христианского учения о боге–слове невозможно. Поскольку же Гераклит является одной из вершин греческой натурфилософии, можно думать, что проповедуемая у него материя огня имела свою диалектическую закономерность. И тогда, на основании окружающего исторического фона, необходимо утверждать, что гераклитовский логос, во всяком случае, есть категория онтологическая, причем в этом онтологизме подчеркивалась такая смысловая сторона стихийно–элементного космоса, которая была
