Бал был бел

словно забыв, что живём лишь раз,
что мертвецам не встать,
Арудж Барбаросса отдал приказ
форсировать реку вспять.

Нет, не застыла стеклом вода,
не смолк прибоя раскат,
но шёл генерал умирать туда,
где умирал солдат.

Неравный бой, беспощадный бой,
безнадёжный короткий бой!
Исход подтверждён испанской трубой —
и день померк голубой…

Погиб. Да главное — не один.
И более — ничего.
А младший брат его Хайраддин
был много умней его.

Он нажил то, что растратил брат,
а главное — твёрдо знал:
должен погибнуть в заслоне солдат,
чтобы ушёл генерал.

…Когда Христа придёт торжество,
то, оттеснив Петра,
сядет по правую руку Его
рыжебородый пират —

за то, что не знал на издержки цен,
наивен, неповторим!
А мы говорим: «компромиссы», «цель»
«жертвы», — мы говорим.

А мы говорим, говорим, говорим,
чёрт бы нас всех побрал!
Пойдём в огонь и в огне сгорим —
уйдёт один генерал.

Приводим примеры из мудрых книг,
из третьих, из сотых рук!
Небо, навеки запомни миг,
когда оглянулся Арудж.

1976

Пират и адмирал

Трёхмачтовый капер захвачен в приз.
Эскадру уносит бриз.
О чём-то вполголоса говорят
адмирал и авантюрист.
Один — Божьей милостью пират,
другой — на свой страх и риск.

Адмирал:
Забудьте на время, что вы в плену.
Как равного, вас приму.
С вами трудно беседу вести
в пороховом дыму.
Вы — бог абордажа (Господь прости!)
И всё-таки — почему?

Карьера! Возможность блестящих мест!
Молодость! Божий дар!
Вы же на всём поставили крест,
дьявол бы вас подрал!
Мне кажется, в ваших глазах — протест?

Пират:
Помилуйте, адмирал…

Желаете знать, почему? Ну что ж!
Выбор у нас хорош:
если ты жертва — ложись под нож,
нет — начинай грабёж.
А я на жертву по всем статьям,
как видите, не похож.

А вам не мерещится порой