[1].
В августе 1917 года положение с продовольствием в стране достигло точки, которая представлялась критической: хлебный паек в Москве и Петрограде составлял около 200 граммов в день, подмосковные города митинговали с плакатами: «Мы голодаем», «Наши дети голодают». Министр продовольствия распорядился всеми средствами — вплоть до применения оружия — взять в деревне хлеб.
После Октября Советы провели достаточно мягкую реформу продовольственных органов. На базе Министерства продовольствия Временного правительства был создан Народный комиссариат продовольствия. 21 декабря 1917 года из центра была разослана всем Советам телеграмма, которая предписывала образовать при Советах продовольственные комиссии, которые должны взять под свой контроль продовольственные комитеты Временного правительства, ввести в них своих представителей, постепенно переводя деятельность комитетов в полное ведение Советов [2].
В первые недели революции СНК и Наркомпрод, как и ранее Временное правительство, пытались решить продовольственную проблему чрезвычайными мерами. Д. Рид писал: «В Петрограде оставалось хлеба всего на три дня, а новых запасов не подвозилось. Армия на фронте голодала… Отряды матросов и красногвардейцев обыскивали торговые склады, железнодорожные вокзалы и даже баржи, стоявшие в каналах, открывая и отбирая тысячи пудов продовольствия, припрятанного частными спекулянтами. В провинции были посланы эмиссары, которые с помощью земельных комитетов реквизировали склады крупных хлеботорговцев» [3].
Практически одновременно предпринимались попытки наладить товарообмен с деревней: «Из Петрограда двинулось на восток тринадцать поездов, груженных железом и мануфактурой, для товарообмена с сибирскими крестьянами. Эти товары были собраны фабрично–заводскими комитетами. С каждым поездом ехал особый комиссар, прилагавший все усилия, чтобы выменять у сибирских крестьян как можно больше хлеба и картофеля…» [4]
Чуть позже в хлебные районы стали направлять рабочие продовольственные отряды — продотряды. Цель их формирования изначально была чисто агитационной. Троцкий, выступая в Москве с докладом на народном собрании в Сокольниках 9 июня 1918 года говорил: «Действительно, на местах необходимы отряды из голодающих мест… Когда голод где?то далеко — в другой губернии, то там, на сытых местах, его по–настоящему не сознают, не чувствуют. Представление о нем исчерпывается тем, что в газетах читают: в Москве голод! Ведь, мы тоже, прочитав, например, что где?то носится холера или чума, подумаем и забудем… И поэтому необходимо, чтобы туда, в богатые хлебом губернии, отправлялись рабочие отряды из голодных городов, питерцы и москвичи…
Наши отряды, поехав из Москвы и из Петрограда, прихватят с собой работниц, пролетарских жен, матерей, которые лучше всех знают, что такое голод в семье, где есть много детей. Явившись в Уфимскую губернию или в Западную Сибирь, такая женщина–хозяйка тамошнему кулаку скажет настоящее слово» [5].
Продотрядам разрешалось вести заготовку продовольствия по твердым ценам с тем, что половина заготовленного хлеба поступала в распоряжение пославшей отряд организации, другая половина — в фонд Наркомпрода [6].
Революция, первые чрезвычайные меры и реформа продовольственных органов создали естественную неразбериху на местах. Положение усугублялось непоследовательными действиями СНК — так, до мая 1918 года Советское правительство никак не обозначало своей позиции по отношению к хлебной монополии Временного правительства. Формально монополию никто не отменял. Но на практике в нее не вписывались те же рабочие продовольственные отряды, которые направлялись в деревню хоть и с одобрения центральных властей, но все же не от имени государства–монополиста, а от лица своих предприятий.
В мае 1918 года началась очередная, третья по счету с начала Первой мировой войны, кампания по централизации продовольственного аппарата в стране. Причем нужно отметить, что каждая последующая кампания проходила в неизмеримо более сложных условиях, чем предыдущая.
Декретом ВЦИК от 9 мая 1918 года (и совместным декретом ВЦИК и СНК от 13 мая) [7] Народному комиссару продовольствия предоставлялись чрезвычайные полномочия. Эти меры — по аналогии другими инициативами Советов по централизации управления, в частности, на железнодорожном транспорте («диктаторские полномочия» народного комиссара путей сообщения), получили название «Продовольственной диктатуры».
«Борьба с продовольственным кризисом требует применения быстрых и решительных мер, — говорилось в декрете, — …наиболее плодотворное осуществление этих мер требует в свою очередь централизации всех распоряжений продовольственного характера в едином учреждении и …таким учреждением является Народный комиссариат по продовольствию».
Наркомпроду предоставлялись полномочия, во многом сходные с теми, что имело ранее Особое совещание. Среди них — издавать постановления по продовольственному делу, в том числе, выходящие за рамки компетенции комиссариата — т. е. задействовать в своих целях другие учреждения. Требовать от них неукоснительного соблюдения требований Наркомпрода (за исключением ВСНХ и Комиссариата путей сообщения). Отменять продовольственные постановления других учреждений и т. д.
Декретом подтверждалась «незыблемость хлебной монополии и твердых цен, а также необходимость беспощадной борьбы с хлебными спекулянтами–мешочниками»; обязанность «каждого владельца хлеба весь избыток, сверх количества необходимого для обсеменения полей и личного потребления по установленным нормам» заявить к сдаче государству. Новых норм не устанавливалось, количество хлеба, необходимое для хозяйств, определялось законом о хлебной монополии от 25 марта 1917 года.
Вместе с тем вводились куда более строгие, чем ранее, репрессивные меры по отношению к нарушителям закона. Сохранялась угроза реквизиций, но теперь хлеб у «отказников» предписывалось отбирать бесплатно, а причитающиеся по твердым ценам деньги распределять так: половину тому, кто укажет на сокрытие, и половину сельскому обществу.
Одновременно декрет предписывал «Всех имеющих излишек хлеба и не вывозящих его на ссыпные пункты, а также расточающих хлебные запасы на самогонку» объявить «врагами народа, передавать их революционному суду с тем, чтобы виновные приговаривались к тюремному заключению на срок не менее 10 лет, изгонялись навсегда из общины, все их имущество подвергалось конфискации, а самогонщики, сверх того, присуждались к принудительным общественным работам».
Наркомпрод также получал полномочия «Увольнять, смещать, предавать революционному суду, подвергать аресту должностных лиц и служащих всех ведомств и общественных организаций», дезорганизующих работу продовольственных органов, а также «Применять вооруженную силу в случае оказания противодействия отбиранию хлеба или иных продовольственных продуктов».
27 мая был предпринят следующий шаг по централизации продовольственных органов — увидел свет декрет «О реорганизации Комиссариата продовольствия и местных продовольственных органов», в соответствии с которым, в частности, рабочие продовольственные отряды были введены в состав Наркомпрода. При комиссариате было образовано Управление по формированию и укомплектованию всех продотрядов. Впоследствии оно было переименовано в Управление Продовольственно- реквизиционной армии (Продармии).
Декретом перед комиссариатом ставилась новая нетривиальная задача — не только обеспечить сбор хлеба в государственные закрома, но и «объединить в одном органе (Наркомпроде) снабжение населения», причем — «всеми предметами первой необходимости и продовольствия».
В документе говорилось о необходимости «организовать в государственном масштабе распределение этих товаров и подготовить переход к национализации торговли предметами первой необходимости» [8].
Декретами от 9 и 27 мая вся полнота власти в этой сфере сосредотачивалась в руках Комиссариата продовольствия и его местных органов. Была создана вертикально интегрированная структура, ответственная за продовольствие и снабжение населения товарами. Для выработки планов распределения, заготовки, товарообмена и для согласования действий организаций, ведавших снабжением, при Комиссариате продовольствия был учрежден особый совещательный орган — Совет снабжения из представителей ВСНХ, других ведомств и Центрального союза потребительских обществ (Центросоюза) —
