хозяин. Вам будет комфортно в этой комнате?
Мейлстром растерянно огляделась, словно впервые увидев обстановку гостиной. На Джен она почти не смотрела.
– Разумеется. Я вам очень благодарна. Не хочется мешаться…
– Ну что вы, у нас не тесно и места хватит. Пойдем, Дейв, гостье нужен отдых. Спокойной ночи, Эшлин.
– Да… спокойной ночи, – эхом прошелестела девушка.
Оставшись вдвоем с Джен в их спальне, Дейв честно попытался изложить ей историю Эшлин. Дженнет слушала вполуха, переодеваясь ко сну. Когда он окончил рассказ, она зевнула и произнесла:
– Да, бедная девочка… не повезло с родней, конечно… ну что ж, она, похоже, тихая мышка, не из нахалок, так что пускай погостит денек или два. Ох, Дейв, вечно ты всем стараешься помочь…
– Это что, плохо?
– Это очень хорошо, – улыбнулась Джен и легко поцеловала его в губы. – А теперь давай спать. Я зверски устала в этом вертепе.
Сейбин так удивился ее спокойствию и разумности, что даже порадоваться им не смог.
Три дня прогостила Эшлин Мейлстром в доме Сейбинов довольно мирно и спокойно. По крайней мере, так могло казаться ей после всех злоключений, но вот Дейв прежний покой начал терять. И вовсе не потому, что его незваную гостью могли преследовать полицейские-бандиты. Гораздо хуже этого была двусмысленность ситуации в целом.
Того, чего побаивался Дейв, не было совершенно. Дженнет отреагировала на присутствие в доме чужой женщины предельно адекватно – ни подозрений, ни скрытого недоброжелательства, ни даже невинного вопроса, типа «Милый, а мисс Мейлстром еще не собирается возвращаться домой?». На ее отношениях с мужем все происходящее опять же не сказалось. Дейв раньше даже не думал, что так бывает: все его предыдущие подружки были ужасно ревнивы по его меркам и закатывали истерики, едва заметив, что им приходится делить его внимание с кем-то еще. Джен же оказалась в этом плане просто ангелом. Эшлин тоже заметила это. И однажды, как они были наедине, проронила:
– Похоже, Дейв, у тебя идеальная жена. Поздравляю.
Оставались наедине они часто. Дженнет была по уши в заботах о свадьбе младшей сестренки. Дейв же был занят разработкой веб-сайта для одного из своих клиентов, и Эшлин, с её дипломом маркетолога, неожиданно оказалась источником ценных советов. Она знала, как и в каком виде надо подать ту или иную рекламу, как замаскировать откровенные призывы купить товар.
В такие часы Эшлин превращалась из забитой и растерянной жертвы обстоятельств в умную, знающую и приятную особу. Красоткой она не была, но в ней было особое обаяние. Наедине с Дейвом это обаяние расцветало, и мисс Мейлстром могла улыбаться, шутить, что-нибудь рассказывать, ходить пританцовывая. Но стоило объявиться Дженнет, как дневная бабочка сразу становилась серой молью, притыкалась в уголок дивана и грустила о чем-то своем. Еще более странным было ее общение с Сейбином. В присутствии Джен она не спускала с него глаз, но стоило ему заговорить с ней – отмалчивалась, садился рядом – отворачивалась. Зато уж если Джен дома не было, молчунья Эшлин начинала бойко щебетать с ним на самые разные темы. И взгляды ее, по-прежнему пристальные, были уже из другой серии. Дейв их не одобрял, но они не могли ему не льстить.
Именно это несколько коробило его, эти перепады в настроении Эшлин. Однако на третий день общения с Эшлин его стала гораздо сильнее беспокоить чрезмерная умиротворенность и беспечность Дженнет.
Конечно, мало кто из мужей назвал бы это проблемой – наоборот, радовались бы, перестань их супруги хоть на день ловить каждый их взгляд в сторону других женщин. Но Дейву это совсем не нравилось, чего он от себя сам не ожидал. Если бы в их доме поселился молодой, ну пусть даже не особо привлекательный друг Джен, он бы их вряд ли по целым дням вдвоем оставлял, а его дражайшая половина даже в ус не дует. Разве так должна вести себя любящая жена? А как? На цепи его держать? Дейв не знал – он сам запутался в своих пожеланиях. С одной стороны, его устраивало все – а с другой, ничего не устраивало.
Вечером третьего дня все было как всегда. Эшлин закрылась в выделенной ей комнате, Джен была где-то наверху. Дейв решился, наконец, честно спросить у Дженнет, что она думает по поводу их странной ситуации, пока Эшлин не слышит.
Поднявшись наверх, Сейбин услышал доносящийся из спальни голос жены, и понял, что она опять говорит по телефону, похоже, со своей сестрой Натали. Они обсуждали какую-то общую знакомую, Джен посмеивалась. Дейв решил спуститься обратно – он знал, что с сестрой Дженнет может чесать языки не один час. Но вдруг услышал собственное имя, произнесенное женой с таким же издевательским смешком. Остановился, прислушиваясь.
– Дейв? Да что ты, никогда! Он не станет обращать внимание на других, а если обратит – я его мигом воспитаю. Но пока у бедняжки даже шанса не было, ведь среди его окружения нет достойной меня соперницы… по сравнению со мной они просто пустое место…
Бедняжка… спасибо, любимая, на добром слове!
Сейбину стало крайне обидно – и за себя, и за Эшлин, которую Джен так небрежно и уверенно приравняла к нулю. Неужели эти женщины, в самом деле, верят, что их чар достаточно, чтобы мужчина никогда даже не думал о других? Неужели они допускают саму возможность такого? Для этого надо быть полной дурой, а ведь Дженнет далеко не наивная неопытная глупышка…
Бросив злобный взгляд на дверь, Дейв развернулся и направился в комнату Эшлин.
– Открыто, – отозвалась она тихо на его стук, и Дейв вошёл, все еще толком не понимая, зачем он это делает. Просто вбил себе в голову, что надо, – и всё.
Мейлстром сидела на заправленной кровати, на коленях у нее лежала сумочка. Увидев Дейва, она переложила сумочку на столик рядом, встала, неловко оправляя короткий халатик.
– Добрый вечер, Дейв? Случилось что-то? Я… уже собиралась спать.
– Прости, что потревожил, – выдавил Сейбин, теряясь в догадках, как подойти к ней. – Мне… это… нужно поговорить.
Эшлин уселась обратно и безмятежно улыбнулась:
– Ну, давай, поговорим.
Дейв расценил ее действия как приглашение, и сел рядом.
– Так, в чем дело? – спросила она, поняв, что он не собирается выкладывать все немедленно, и взглянула прямо ему в глаза.
На самом деле сказать ему было нечего. Поэтому Дейв просто схватил ее за плечи, прижал к себе и впился в губы. Мейлстром воспротивилась лишь на мгновение, а потом расслабилась и обняла его – насколько позволяла его хватка. Ничего против она, похоже, не имела, а останавливаться было уже поздновато, так что оставалось повалить ее на подушки, что Дейв и сделал. И вот как раз в этот самый момент у дома раздался звук полицейской сирены.
У Дейва Сейбина был просто какой-то период неподходящих моментов!
Внушительный, хотя и не дотягивающий до определения «шкаф», полицейский едва перешагнул порог, когда Дейв открыл дверь, и пробасил:
– Лейтенант Стрейтбек. Мистер Сейбин, я не ошибаюсь?
– Нет. Дейв Сейбин.
– С кем проживаете?
– Только с женой, Дженнет. Могу ее позвать.
– Не стоит. Я всего лишь хочу предупредить вас, что из вашего района поступил звонок. Здесь в окрестностях видели пару разыскиваемых нами лиц. Вот, берите листовки. Вы не видели никого из них?
Дейв взглянул на машинальные взятые им листки. «Леонард Мак-Киннон, 1980 года рождения, разыскивается за воровство, разбой, сбыт наркотиков… Эшлин Мейлстром, 1983 года рождения…»
Дейв затаил дыхание.
