она даже обрадовалась. Рая, сжав зубы, отошла от ее столика и стала строить про себя планы, как избавиться от этой клиентки. Напиваться – это было, конечно, ее право, но быть такой бессердечной и даже этого не скрывать…
Рая уже потеряла надежду вновь увидеть собаку, когда в один из вечеров в кафе вошла девушка и попросила сварить кофе. Барменша вгляделась в ее лицо и узнала ту самую милосердную посетительницу, которая провожала домой бухгалтершу.
– Вы знаете, – не дожидаясь вопросов, сказала девушка, – собака живет у меня.
– Как?! – От изумления Рая чуть не облокотилась о горячий лоток, где в песке томились маленькие турки с кофе. – Он ушел с вами?!
– Я не понимаю, почему он за мной увязался! – Девушка услышала в голосе собеседницы нескрываемое удивление и досаду. – Я его не приманивала. Даже старалась от него отвязаться, но он все шел… До самого дома. А потом – не могла же я его выставить!
Рая в самом деле была раздосадована. Она хорошо помнила собственные неудачные попытки отвести собаку к себе домой. Чем она хуже этой девицы? «Вот и верь, что собаки помнят добро, – с горечью подумала она. – Если бы не я – быть ему побродяжкой. Сколько костей давала, сколько возилась… Думала, он привязался ко мне, к кафе… И вот вам!»
– Уверяю вас, – Настя почему-то ощущала себя виноватой, хотя ее вины в предательстве Котика не было никакой. – Я и не думала его сманивать!
– Да не надо уверять, – неохотно ответила барменша. – Его многие пытались взять домой, но он ни с кем не шел. Значит, сам сделал выбор. Вы бы хоть в гости его привели, что ли? Далеко живете?
Настя назвала район, и барменша покачала головой:
– Вот куда переехал! А ведь дальше сквера ни разу не заходил.
– Что вы?
– Неизвестно почему, привязался к этому месту и ни шагу дальше. – Она налила кофе и подала его Насте.
– Теперь мы с вами вроде бы как породнились. Я эту собаку любила…
Настя грустно улыбнулась:
– Да я и сама к ней привязалась, только вот, думаю, у нее есть настоящий хозяин. Внутри его ошейника – телефон и адрес и еще имя – Владик. Только я так и не нашла этого Владика. Оказывается, это съемная квартира, а хозяйка ничего о собаке не слышала.
Барменша от волнения отхлебнула пива из кружки, налитой для другого клиента.
– Вы сняли с него ошейник?! Извините, как ваше имя?
Собеседницы представились, и барменша высказала предположение, что Настя, наверное, дрессировщица?
– Никому это не удавалось! Он даже начинал скалиться!
– Я сделала это, когда он спал, – пояснила девушка. – Мне почему-то думалось, что там что-то найдется. Только что толку?
– А вы хотите избавиться от собаки? – подозрительно спросила Рая.
– Я подумала, вдруг какой-то ребенок его ждет, – девушка глотнула кофе и огляделась. – Может, так оно и есть. А, наша знакомая опять здесь?
Она углядела у окна бухгалтершу. Та была еще не пьяна – так, слегка навеселе. Настю она, по всей видимости, не узнала, потому что скользнула по ее лицу равнодушным взглядом и снова уставилась в газету, которую успела основательно залить пивом.
– Здесь, – проворчала Рая, протирая стойку мокрым полотенцем. Насте пришлось убрать локти. – Куда же мы без нее! Нашла бы себе другое заведение, ей-богу, видеть ее уже не могу! Вот видишь, – она резко перешла на «ты», что было неудивительно: Настя годилась ей в дочери, – ты ей такую услугу оказала, отвела домой под ручку! А она хоть бы поблагодарила! Сидит, как чурка с глазами, а когда напьется, начинаются проблемы.
Настя еще раз оглянулась на бухгалтершу. Та, сощурившись, встретила ее взгляд, и девушке показалось, что в нем мелькнуло что-то похожее на вопрос.
– Я пойду поговорю с ней, – сказала она, почти неожиданно для себя. Все эти дни, когда она вспоминала сцену в кафе, у нее из головы не уходила мысль, отчего бухгалтерша сказала, что уже видела Чистякову. Где, если не здесь? И с кем? У нее даже мелькало подозрение, что Юлия могла быть тут с Николаем. Мысль реалистичная и неприятная.
– О чем тебе с ней говорить? – брезгливо поморщилась Рая. – Садись-ка лучше вон туда, столик освободился. А я тебе за счет заведения налью пива, салатик дам. В честь Котика. Ты же, наверное, студентка, денег нет?
Настя улыбнулась и ответила, что, к сожалению, она не студентка, учиться пришлось только на курсах секретарей-референтов. Не те у нее мозги, чтобы получать высшее образование, – как она с грустью говорила о себе сама. И деньги есть, потому что работает. А насчет бухгалтерши…
– Скажите, вы помните, мы с вами говорили о той парочке? Ну, о том, что тут случилось? Мне стало интересно, эти люди были тут впервые? Ведь это не постоянные клиенты, верно?
– Нет, – резко ответила та. – Снова об этом! Не видела ни до, ни после!
– Но ведь они почему-то пришли в это кафе? Может, бывали тут прежде? Он или она? Может, приходили сюда по отдельности?
Барменша с неудовольствием отвернулась к лотку с песком и, не поворачивая головы, ответила, что, если еще раз услышит какой-нибудь вопрос об этой парочке, не знает, что сделает. Уволится, может быть. И она совершенно убеждена, что они были тут впервые, – у нее отличная зрительная память.
– А ты уверена, что не в милиции работаешь? – все так же колдуя с турками, перемешивая песок, спросила она. – Что тебе эта пара покоя не дает?
Настя замялась. Сказать правду – значило вызвать множество расспросов… Да и к чему говорить? Барменша не лгала, уверяя, что видела тех людей тут впервые. А в сущности, больше она ничего сообщить не могла.
– Может, ты с кем-то из них была знакома? – вдруг насторожилась женщина. – Если да, то скажи, меня в милиции просили, чтобы я сразу перезвонила, если кто-то объявится!
Настя окончательно перепугалась. Она заявила, что ни с кем из тех людей, кто был в кафе в роковой вечер, знакома не была, а спрашивает из любопытства, потому что история очень уж странная!
– Меня поразило, что эта женщина повесилась в туалете! Ведь можно было все проделать дома!
Рая недоверчиво смотрела на нее, и было ясно, что ее терзают сомнения.
– Ладно, если так, – проговорила она наконец. – Только мой тебе совет – забудь про это и дай забыть мне. Честное слово, кошмары снятся! Как вспомню эту женщину и ее туфли на полу…
И она снова припала к ополовиненной кружке пива. Обычно Рая никогда не пила на работе, но этим вечером нарушила свой принцип. Она сказала Насте, чтобы та как-нибудь привела Котика в гости, хотела даже обменяться с девушкой телефонами, но не успела – к стойке подошла большая компания, только что с улицы, и Рая принялась их обслуживать.
Девушка потихоньку отошла в сторону. Ей вовсе не хотелось меняться телефонами, а потом, чего доброго, иметь объяснения с милицией. Она боялась, что и так наговорила слишком много. Сейчас ее волновало одно, как что-то вытянуть из бухгалтерши… Она взглянула на столик, где та заседала с газетой, и у нее сжалось сердце: стол был пуст и официантка лениво протирала его мокрой тряпкой. Помятая, залитая пивом газета валялась на стуле.
Девушка выскочила на улицу, огляделась и бросилась догонять бухгалтершу. Она сразу увидела ее в конце переулка. На сей раз женщина шла довольно ровно, хотя как-то скованно. Было ясно, что она пытается контролировать движения. Настя догнала ее уже у подъезда, когда та набирала код. Бухгалтерша обернулась и нахмурилась:
– В чем дело?
– Вы меня не вспоминаете? – задыхалась Настя. – Тот вечер в кафе, когда вы, ну…
– Что «ну»? – совсем уж неприветливо поинтересовалась та.
Настя замялась. Она не знала, как прямо сказать женщине, которая к тому же старше ее, что в тот вечер та была пьяна как свинья и не сумела бы дойти до дому самостоятельно. Но тут бухгалтерша сама
