Она блефовала, Игорь никогда ничего не говорил ей в «такие минуты». Но попала в точку – Лена сжалась, разом потеряла часть боевого задора, не покидавшего ее с той минуты, как она призналась в том, что была любовницей Игоря. Она призналась с гордостью, как будто это была бог весть какая честь. Зато теперь… Анжелика была уверена, что Игорь не изменил своим интимным привычкам и с этой женщиной. Он никогда ей ничего не говорил! Она доказала свое превосходство и теперь заговорила спокойнее. При этом ее душил смех, нечто подобное она уже испытала, когда узнала о связи своего мужа с соседкой – матерью Юры. Второе подобное открытие далось ей легче первого. Она уже успела свыкнуться с мыслью, что муж принадлежал не ей одной. Но и уязвлена была больше, чем в первом случае. Может, мать Юры и могла вызвать ревность, но только не у нее. С Леной все обстояло по-иному. Эта женщина, так часто бывавшая в их доме, вызывавшая у Анжелики даже уважение, жена Саши, их сообщница, наконец… Последняя мысль не давала Анжелике покоя с той самой минуты, когда она услышала признание Лены. Саша, возможно, также больше думал об этом, чем о самой измене. Но ни он, ни Анжелика пока не произнесли об этом ни слова, как сговорились. Лена взахлеб выкладывала подробности своего несчастливого романа, но о своем согласии убить Игоря также не упоминала. И мало-помалу умолчание об этом становилось важнее тех слов, которые говорились вслух. Женщины говорили об измене, но за их словами мелькал другой смысл. И теперь, когда Лена съежилась от жестокого предложения Анжелики, и наступила тишина, впервые подал голос Саша.
– Ну, хватит кудахтать, – услышав это, женщины, которые в этот миг молчали, невольно переглянулись. – Хорошенькая компания! Ты и мой братец!
Эти слова предназначались его жене, но та и бровью не повела. Видно было, что уязвить ее могла только Анжелика – соперница, бывшая жена, но все-таки жена… Саша со своей грубостью был скорее жалок. Говорил, не поднимая на них глаз, у него даже голос изменился, он будто ослаб за те полчаса, пока молчал, слушая их перепалку.
– Вообще об этом говорить не хочу, – продолжал он. – Я тебя, оказывается, не знал.
– Присоединяюсь, – вставила Анжелика. – В тихом омуте…
– Помолчи! – оборвал ее Саша. – Я не с тобой говорю!
– Да ради бога. – Анжелика достала зеркальце и, подойдя к окну, внимательно рассмотрела оба подбитых глаза. Они как будто начинали приходить в норму, по крайней мере в размерах. Цвет синяков по-прежнему был диким, не спасала даже пудра. Она повернулась и обронила через плечо: – Только если бы не я, Сашенька, никогда бы ты ничего о ней не узнал. Для этого нужен женский глаз. Ты бы все еще жалел свою бедную чувствительную женушку, которой так поплохело из-за смерти совершенно чужого человека… Вот какая она сердобольная, порядочная! Мы с тобой ее не стоим! Да?! Это ты мне все время внушал? И про ее хваленые мозги тоже? Да, умна, ничего не скажешь! Здорово она нас обвела!
– Помолчи, – снова попросил он, уже не так резко. – Уж не думаешь ли ты, что я тебе спасибо скажу, что все узнал?
– А ты бы предпочел ничего не знать? – изумилась она.
– Саша из таких, – заметила Лена. Она откровенно насмехалась, разглядывая убитое лицо мужа. – За эти годы ты сто раз мог меня поймать. А почему не сделал этого? Да не хотел. А может, – тут она чуть не хихикнула, и этот звук прозвучал очень странно. – Может, ты давно все знал?
– Дрянь!
– Идиот.
Обменявшись краткими любезностями, супруги замолчали.
– Пусть твоя жена нам объяснит, чего ради согласилась его убить, – потребовала Анжелика. – Раньше это было понятно, а теперь, прости, дико.
– Я ничего объяснять не буду, – отчеканила Лена. – Я ухожу.
– Да? Ну, иди, – спокойно согласился ее муж. В его тоне было нечто такое, что удержало бы любого, во всяком случае заставило бы насторожиться. Но Лена не слишком вслушивалась в тон речей своего супруга. Она встала, застегнула кофту (нарочито медленно, словно бравируя своим спокойствием), потом нагнулась, чтобы поднять сумки… И ахнула, глухо, изумленно – Саша вскочил, схватил ее за плечи и так тряхнул, что ноги у женщины подкосились, она опустилась на колени. Ее обесцвеченные, свалявшиеся, непричесанные еще как следует после больницы волосы упали ей на глаза, она растерянно откинула голову, пытаясь сохранять достоинство… Анжелика злорадно захихикала. Это сцена напомнила ей вчерашнее унижение, и она всерьез посоветовала:
– Дай ты ей по морде, что стесняешься! Увидишь, начнет слушаться. Такие стервы все на один лад. Спорю, Игорь ее бил?
Может быть, Саша сперва и не собирался бить жену. Но упоминание о брате довело его до точки кипения. Удар вышел звонкий, и, видимо, достаточно болезненный. Лена задохнулась от шока и боли, закрыла глаза, стала хватать воздух губами. Саша изумленно смотрел на дело руки своей, потом вдруг заторопился, стал поднимать жену с пола, подвел ее к дивану, усадил. Анжелика презрительно прокомментировала:
– А, конечно. Слабая женщина. Только что после больницы. Где валялась, отравившись по поводу смерти любовника.
– Ну и злая же ты стала… – услышала она в ответ от обманутого мужа.
– Да, станешь злая! – возмутилась она. – Ладно, можешь говорить что хочешь, пусть я стала злая и пусть стану еще хуже, но знаешь, Сашенька, что я тебе скажу? Тебе другой бабы и не нужно. Тебе нужна эта. Она будет тебе наставлять рога, а ты просить прощения.
– Лика, принеси лучше воды, – ответил он. – Ей плохо.
– Тошнит, – сдавленнно проговорила Лена.
– Переизбыток яда, – Анжелика раздраженно выдохнула. – Гадючьего. Ты бы, Ленка, сама себя за руку укусила, чем таблетки лопать. Мгновенная смерть!
Но воды она все же принесла. Пока Саша отхаживал жену, Анжелика брезгливо за ним наблюдала. Наконец Лена стала дышать спокойнее, но выглядела неважно. Саша несколько нерешительно обратился к гостье:
– Слушай, мне неудобно тебя просить, но может, ты сейчас поедешь домой?
– Нет! – вдруг крикнула Лена, распахнув глаза и разом подавшись вперед. – Не оставляй меня с ним! Он меня убьет!
– И будет прав, – усмехнулась Анжелика. – Нет, милые мои, я никуда сейчас не пойду. Тем более что меня там могут ждать.
– Кто?
– Мой благодетель, – она указала на свои синяки. – Я боюсь.
– Ночуй у нас! – Лена едва не вцепилась в нее. – Я тебя прошу!
– Да иди ты! – возмущенно ответила Анжелика. – Тебе место в дурдоме. Ты его боишься? Да он младенец по сравнению с тобой. Не видишь, этот дурень тебя любит? Ох, меня уже саму тошнит от вас обоих… Скажешь ты, наконец, чего ради решила Игоря убить? Он что, бросил тебя?
– Нет. – Лена отвела от себя руки мужа, села без его помощи и растерянно пригладила волосы. Держалась она уже не так вызывающе, как вначале. Вид у нее был пришибленный, чуть ли не виноватый. Она могла бы вызвать жалость, но только не у Анжелики. Что касалось Саши – первый его порыв раскаяния уже прошел. Он молча смотрел на жену, ожидая ее ответа. Но она упорно молчала, разглядывая свои ногти с облезшим лаком, как будто ничего важнее и интереснее в эту минуту и быть не могло.
– Так что же? – настойчиво повторила Анжелика. – Как ты все это объяснишь? Ведь, когда он предложил тебе принять участие в убийстве, ты согласилась почти сразу!
– Да. – И это было все, что она сказала.
Тут не вытерпел Саша:
– Ты что, хочешь, чтобы мы тебя приняли за сумасшедшую? Или хочешь выставить нас полными идиотами? Тебе придется это объяснить!
– Я могу вообще ничего вам не говорить. – Лена не отрывала взгляда от своих рук. – Я ничего вам объяснять не буду. Я могу пойти в милицию и там все рассказать.
– Что? Что ты расскажешь? – воскликнула Анжелика. – Мы сделали столько же, сколько и ты! Вот дура- то! А меня вообще оправдали! Саш, я же затем тебе и звонила, чтобы рассказать! Сегодня у меня была
