– Откуда я знаю? Ее муж сказал мне только два слова, да и те с трудом.
– Опять пьяный? – с внезапным интересом спросил он.
– Какая тебе разница: пьяный – не пьяный! Она умерла, это точно!
– Сегодня?
– Да, сегодня! Вчера вечером я звонила ему, и он мне сказал, что она в магазине. Работает. Значит, умерла этой ночью.
– Да… Дела… – протянул Саша. – Ну, а что тут, собственно, такого страшного?
– Как… – У Анжелики даже язык отнялся при этих словах.
– Ну, сбили ее, – спокойно продолжал Саша. – Мало ли пьяных ездит? Конечно, тебе ее жаль. Ну а мне – нисколько.
– Саша… – У нее с трудом прорезался голос. – Что ты порешь ерунду? Что ты говоришь?! Ее убили, ты не понял?!
– Ну и что?
– «Ну и что»?! А за что ее убили?!
– Да мало ли за что. Стерва была еще та. Может, не только нам вред причинила. Всех ненавидела. Кидалась на чужих мужиков. Зудело у нее… Знаешь, есть такая палочка, от тараканов? «Машенька» называется? Вот это в ее честь назвали. Так что отстань от меня со своей Машенькой! Ты своими звоночками доведешь меня до дурдома. Добренькая ты моя! Мне и так тут радостей хватает. Эта сука совсем взбесилась! Вот уже два часа, как орет. Не знаю, как успокоить. Могут соседи прийти, узнать, что у нас тут делается.
– Господи, – Анжелика чуть не заплакала. – Да ты соображай хоть немного! Маша занималась этим делом! Она выслеживала эту девку! Эта девица ее видела! Я теперь ей верю… У Маши был адрес этой девицы, и я надеялась его взять. А теперь что делать?!
– Иди ты, знаешь куда! – посоветовал Саша. – Мне нет дела до этой швали! Мне по горло хватило того дерьма, в котором она всех нас утопила! У нас была нормальная семья, поняла?! Нор-маль-на-я! – отчеканил он с какой-то дикой злобой и тоской. – Пока не появилась эта Маша!
– Но послушай!
– Чтоб я больше не слышал ее имени! Вообще! Поняла! Слышать о ней не могу! Сбили ее, скажите пожалуйста! – кричал тот, постепенно забираясь голосом все выше и уже приближаясь к визгу. – Все вы меня достали, достали! Что?!
Он внезапно прекратил орать, и оглушенная Анжелика с трудом расслышала, как он обращается куда-то в сторону, видимо, к Лене. В конце концов он сказал почти нормальным голосом:
– Ну вот, она по тебе, оказывается, соскучилась. Зовет в гости.
– Лена? – упавшим голосом ответила она. – Мне сейчас не до нее.
– А она очень просит. Слышишь?
Видимо, он отвел трубку от уха, и Анжелика услышала приглушенный зов: «Дай мне ее! Дай поговорить!» Это звала Лена, но таким странным, слабым голосом, что казалось, говорит ребенок. Анжелика ответила резко, чтобы не поддаться жалости, которую вызывал в ней этот голос:
– Нет, я не могу приехать. Не могу, не могу! С меня хватит.
– Представь, она забрала себе в голову, что я ее убью, – устало ответил Саша, и в его голосе уже не было никакой злобы.
– Она мне говорила.
– Она только об этом и говорит. Иногда, правда, является желание придушить ее подушкой.
– Саша!
– Но я не сделаю этого, – усмехнулся он. – Я не желаю идти в тюрьму из-за сумасшедшей.
– Все шутишь? Есть же у тебя силы… Саша, я боюсь.
– Кого? Этой девицы?
– Да! Я думаю, это ее рук дело.
– Точнее, ее машины дело, – сострил Саша. – Надо же, а это серьезно. Наверное, ей не понравилось, что за ней следят.
– Наверное… Я не хочу идти к ней на встречу.
– На какую встречу? – удивился Саша.
– Во Дворце молодежи. Она назначила мне свидание, понял? Обещала все объяснить. Я не хочу туда идти! Она убила Машу, я знаю. Я думаю, что она и Игоря убила!
– Не ходи, – посоветовал Саша после минутного молчания. – Черт ее знает… В самом деле, она что-то не вызывает доверия… Я раньше не принимал ее всерьез… Думал, вы, бабы, ее выдумали. Вам же надо иметь, к кому ревновать!
– Дурак! Да ты даже не верил, что она была! А ты спроси у своей жены! Она знала, что у Игоря была эта девка! Еще раньше всех нас!
– Хватит, я не желаю у нее больше ничего спрашивать. Она на все отвечает, что я ее убью. В конце концов она проглотит свой язык, задохнется и все спишет на меня.
– Ты ее не развязывал?
– Нет.
– Саш, ей же больно! Полежал бы так пару суток!
– И больше полежит. У меня нет сил. Я не высыпаюсь. Аппетит пропал. Я себя чувствую черт знает как… – жаловался он монотонным, в самом деле, очень усталым голосом. – Не забудь, что ты должна мне принести продукты.
– Ты все съел?! – поразилась она. – Ничего себе, нет аппетита!
– Нет… Но если эта девица и тебя убьет, кто мне принесет пожрать? Я хочу сделать запасы.
– Дурак, – ответила она.
– От такой слышу. Не ходи на встречу, поняла? Не лезь на рожон.
– Ишь, как ты забеспокоился! – вздохнула она. – Боишься, что останешься без продуктов? Я же не одна пойду.
– Что?! С кем?! – взорвался он. – Разболтала?! Я так и знал! Все разболтала?! Кому?! Юрке?
– Твоему Юрке нельзя даже говорить, сколько времени, если он спросит, – отрезала девушка. – Это опасно. Юра сейчас, наверное, уже стучит на всех нас следователю.
– Что?!
– То! У него вчера был кто-то из милиции, и его пошили на том, что он знал Машу двенадцать лет назад. У него нашли ее портрет. И мать его замели по этому поводу. Они же врали, что не видели ее раньше! Понял? А там недалеко момент, когда Юра выложит вообще все. И про Машу, и всю ее историю с твоим отцом, и с Игорем… Как он объяснит, почему скрывал все это? Скажет, что Маша – его первая любовь? А его мать скажет, что она терпеть ее не могла? «Только и всего? – спросит мой любимый Владимир Борисович. – А может, было что-то еще? А не были вы в сговоре с некоей Анжеликой Прохоровой? А с Александром Прохоровым?» Ох, как он любит задавать такие вопросы…
– Я сейчас позвоню Юрке!
– А стоит ли? – с деланым равнодушием ответила она. – Больше всего он повредил себе самому. Про наше дело он ничего не знает и сказать не сможет. И тебе больше с ним не договориться. Его поймали на даче ложных показаний, и он теперь будет выслуживаться и все выкладывать, как есть. Его припугнут. Понял? А если он расскажет, как мы просили его, чтобы он сделал мне алиби? И потом вдруг у меня действительно появилось алиби… Возникнут вопросы. Вот этого бы мне не хотелось. Я не понимаю, чего они так долго ищут убийцу?! Когда ее найдут, смогу вздохнуть спокойно…
– Почему ты говоришь «ее»?
– Потому что пока, кроме этой девки, убить Игоря было некому.
И первым, что она увидела, положив трубку, были глаза Жени. А вторым – халат Игоря, в который с трудом влез Женя. Рукава халата почти доходили ему до локтей, полы заканчивались где-то над коленями. Выглядел он смешно, но смотрел вовсе не весело. Анжелика попыталась улыбнуться, но не смогла – она поняла, что Женя слышал все или почти все.
– Тебе пора? – спросила она, собираясь проскользнуть мимо него на кухню. Но мужчину с такой фигурой трудно было миновать без последствий: Женя загородил собой всю дверь и остановил Анжелику,
