длиться больше часа, иначе фильм не считался полнометражным и имел совсем другое финансирование. Но во всем мире уже тогда существовал стандарт телевизионной серии в пятьдесят две минуты. Так и «Собаку Баскервилей» мне пришлось сокращать для показа по Би-би-си...
В конце девяностых годов телеканал ОРТ занялся переформатированием советских телефильмов, среди которых «Вечный зов», «Тени исчезают в полдень» и другие известные сериалы. В этот список попал и наш «Холмс». Но в тех фильмах были единые истории, и достаточно было склеить все серии в одну большую, а затем порезать по пятьдесят две минуты, чтобы получился новый формат. У нас же каждая серия — это отдельный фильм со своим сюжетом.
Сделать новый формат было сложно, но очень хотелось, ведь оригиналы фильмов переводились в таком случае на цифровую основу, картины сразу обновлялись, «молодели», замечательно выглядели. Появлялась практическая возможность отреставрировать изрядно поношенные ленты с царапинами, аварийными склейками, шипящим оптическим звуком. К тому же новый формат позволил бы продавать их по всему миру.
Я позвонил Валуцкому.
— М-да... — сказал Володя. — Там же отдельные рассказы... «Пестрая лента», «Этюд в багровых тонах», а «Собака» это даже повесть...
— Их надо объединить в один сюжет! — говорю я. — Им нужен сериал...
— Объединить их мог только сам Конан Дойл, но, увы, его уже нет среди нас, — иронизирует Валуцкий.
— А без него?
— Не знаю...
Вскоре Валуцкий написал связующую историю, опирающуюся на подлинные факты биографии Конан Дойла, которого затем сыграл Алексей Петренко. Это были эпизоды, в которых писатель со своим секретарем Вудом работает над сборником рассказов о знаменитом сыщике.
В этой истории сплелись два сюжета: судьба «потрошителя» Джорджа Идалжи, индуса по национальности, и странные взаимоотношения автора с его главным героем.
Почему странные? Потому что сэр Артур Конан Дойл, как я уже говорил, однажды возненавидел свое детище — Холмса. И всякий раз норовил избавиться от него. Но секретарь писателя Вуд и экономка мисс Кью спасают несчастного Холмса от гибели. Роль секретаря сыграл Сергей Бехтерев, а роль экономки стала последней киноролью незабвенной Марины Левтовой...
— Мисс Кью, что у нас сегодня на завтрак? — спрашивает Конан Дойл.
— Овсянка, сэр, — отвечает экономка.
Как и десять лет назад, мы снова развлекаемся.
— Мисс Кью, а что у нас сегодня на завтрак? — снова спрашивает Алексей Васильевич Петренко в другом дубле.
— Пломпудинг, сэр... — смеется Марина.
В одном из эпизодов снималась совсем юная, очень похожая на мать, дочь Марины Левтовой — Даша Мороз. Она играла ТЕНЬ МАТЕРИ...
Общественное российское телевидение обеспечило съемки почти четырех часов этой новой истории. Из прежних фильмов мы выделяли отдельные рассказы и после очередной дискуссии Конан Дойла с Вудом вставляли их целиком в сборник. Так новый и старый материалы слились в единое целое и появился на свет 13-серийный фильм со сквозным действием, получивший название «Воспоминания о Шерлоке Холмсе».
Я встал из-за монтажного стола.
Володя Дашкевич сел за рояль.
Картинка засияла первозданной свежестью, звук стал внятен, убраны длинноты, слились воедино фильмы, созданные на протяжении восьми лет несколькими творческими группами, многочисленными актерами. Все они поименованы в титрах. Появился новый продукт — экспортный, фестивальный, конкурентноспособный телесериал.
5 апреля 2000 года Общественное российское телевидение показывает нашу работу и свое детище.
Не тут-то было!
Дальше нам на горло наступил капитализм. Разразился скандал.
Оказалось, что все права на фильмы о Холмсе «Ленфильм» (директор Виктор Сергеев, работавший когда-то вторым режиссером на этих фильмах) продал дельцам и перекупщикам, следы которых и сейчас проследить трудно. Они потребовали от ОРТ компенсацию за использование в новом сериале материалов прежних фильмов.
Состоялся суд, и новый сериал судебными приставами был арестован...
Среди этих тяжб и разбирательств утонул судебный иск Василия Ливанова, оскорбленного неучастием его в каком-то померещившимся ему «дележе».
Появились скандальные статьи — «Шерлок Холмс в гневе», «Холмс под арестом»...
Жаль, что истинный Шерлок Холмс не мог нам помочь!
Теперь все наши труды лежат на полке и ждут неизвестно чего. Единственное, что согревает душу, — то, что всё-таки где-то на полке лежит новенький, свеженький киноматериал!
Мир так и не увидел нашего Холмса, если не считать ворованные Западным Берлином фильмы, показанные телевидением ГДР (см. Предисловие к этой книге). Может быть, когда-нибудь увидит...
Вот такова была очередная «осечка», которая привела-таки меня к Государственной премии. Но не за «Холмса», а за «вклад в развитие телевизионного кино»: фильмы «Зимняя вишня», «Воспоминания о Шерлоке Холмсе» и «Что сказал покойник».
Президент В. В. Путин, вручая мне эту награду, тихо сказал: «Ну „Вишня“, ну „Холмс'... Но при чем тут „Покойник“?»
ТЕЛЕВЕТЕРАН
Я — «телевизионный ветеран»!
Одиннадцать лет работал на ленинградском телевидении, знаю всех московских и ленинградских телестариков, несколько лет был худруком объединения телевизионных фильмов на «Ленфильме».
Был я и худруком «5 канала — Петербург».
Никогда не чурался работать для телевидения, в отличие от многих именитых режиссеров Москвы и Ленинграда, говоривших: «Телик это не искусство!»
Загадочное противостояние Ф. Т. Ермаша (председатель Госкино) и С. П. Лапина (председатель Гостелерадио) приводило к тому, что все печатные издания, подчиненные Кинокомитету, не имели права рецензировать телефильмы, хотя эти фильмы в большом количестве уже выпускали и «Мосфильм», и «Ленфильм», и другие студии в Одессе и Киеве. Долгие годы делался вид, что телевизионного кино не существует.
Этот мир абсурда и лжи напоминает мне старый анекдот: «Человек, бросивший подаяние в шляпу слепого, заметил, как нищий выгреб монеты и, внимательно пересчитав, засунул их в карман.
— Что вы кривляетесь, изображая слепого? — возмутился прохожий. — Вы такой же слепой, как я!
