Америке своим башмаком и... договорился с президентом Кеннеди об обмене делегациями студенческих газет.
В Советский Союз приехали американские ребята.
Я их видел мельком, когда они шумной стайкой проходили по нашему длиннющему университетскому коридору в сопровождении городского начальства.
Наша делегация начала готовиться к ответному визиту. От газеты «Ленинградский Университет» назначили меня. Готовясь к поездке, я отправился в Москву слушать инструкции о том, как следует вести себя в «логове капиталистического империализма».
«Меньше трех не собираться, это самое главное...» — спокойный и уверенный голос инструктора ЦК ВЛКСМ.
Я засел за английский, теща из Таллина давала советы по части валюты, даже нашла где-то у себя в шкатулке пятидолларовую бумажку двадцать девятого года выпуска, учила, как ее спрятать. Был составлен краткий список необходимых покупок.
Но разочарование не заставило себя ждать. Американцы вдруг потребовали от нашей делегации отпечатков пальцев.
Хрущёв рассвирепел. Поездка лопнула.
Позже я всё-таки вывез за границу пять долларов из тещиной шкатулки. Что удивительно — их у меня приняли не глядя. На эти деньги я купил ей плед — дело было, естественно, в Англии.
«Оттепель» продолжалась. Это было время «общественное», время надежд и ожиданий. Как потом оказалось, ожиданий бесплодных. Как выяснилось ещё позже, нормальных ожиданий, которые свойственны и естественны для молодости. Другое дело, что нашему поколению посчастливилось — просто совпало. Тогда же многие из нас вступили в партию.
ТЕЛЕВИЗОР, КОТОРЫЙ ВСЕХ СОЖРЁТ!
В Америку я не попал, но был взят на заметку Ленинградским обкомом комсомола, который и направил меня вскоре на глухое и неясное дело — организовывать молодежную редакцию на Ленинградском телевидении.
Крошечная студия (60 кв. м) в деревянном доме на улице академика Павлова, тесные комнатки на чердаке Дома радио на улице Ракова (ранее и нынче — Итальянская), телевизоры «КВН» в немногих квартирах, куда сходились соседи, чтобы посмотреть трансляцию какого-нибудь театрального представления. Таковы были в то время скромные владения этой «музы».
Но главный режиссер Ленинградской студии телевидения, бывший чапаевец Иван Федорович Ермаков уже тогда гремел апокалиптическими предсказаниями:
— Всё сожрет телевизор! У народа не будет ни кино, ни театра, ни газет, ни радио! Люди незримыми цепями будут прикованы к телеэкранам!
Это говорилось в 1956 году.
Работали энтузиасты, верящие в предсказания Ермакова: директор Борис Афанасьевич Станчиц, редакторы Б. Савранский, Т. Карганова, Б. Шварц, Н. Пономарева, Р. Зильберман, режиссеры Т. Стеркин, В. Горлов, Б. Каминский, А. Рессер... Люди странные, с пестрыми биографиями.
Алексей Александрович Рессер, например, имел фамилию, которая читалась в обе стороны одинаково. При этом он обладал гениальным, но бессмысленным даром произносить любую фразу задом наперед. Вот эту последнюю фразу он бы тут же переиначил: «Дерепан модаз узарф юубюл итсензиорп морад мыньлаинег ладалбо но мотэ ирп». И это через секунду, с точным соблюдением всех ударений! Приобрел он этот дар после контузии на фронте.
Странные, необъяснимые, подчас тайные страсти и увлечения, думаю, есть у многих людей.
Я тоже, сколько себя помню, страдаю собственным «бзиком». Чуть ли не с детства я помню все лестницы, по которым ступал в школах, в университете, на «Ленфильме», в разных домах в Москве и Петербурге, даже в парижском метро, где так много лестниц.
Наметанным глазом я сразу определяю «структуру» возникшей передо мной лестницы и ступаю на нее только тогда, когда уверен, что завершу восхождение или спуск по ней своей правой ногой.
Разве это не «бзик»? Что скажет психоаналитик? И не объясняет ли это многое, слишком многое в моей путанной, разветвленной творческой биографии?
Итак, Рессер, увидев однажды мои карикатуры (я и на телевидении выпускал стенгазеты), предложил оформить детский телеспектакль про обезьянку под названием «Приключения Жакони». Кукол мастерила художница Валя Малахиева, я строил декорации.
Так судьба совершила очередной кульбит. Позже я работал сценографом уже с такими ленинградскими режиссерами, как Георгий Товстоногов, Игорь Владимиров, Рубен Агамирзян, Павел Вайсбрем, Давид Карасик, Александр Белинский, Лев Цуцульковский, Вадим Голиков...
Советское телевидение постепенно выходило из своего младенческого возраста.
