Последняя бурская война

стрельбу с расстояния четырехсот ярдов, тогда как на завершающем этапе сражения стрельба велась с расстояния в двести ярдов.

Смерть сэра Дж. Колли вызвала в сердцах людей большую скорбь и жалость, поскольку в колонии он пользовался заслуженным уважением и почетом; любой, кто имел честь знать этого простого и добродушного джентльмена, не мог не скорбеть о его безвременной кончине. Что заставило его пойти на этот шаг и дать бой у горы Маюба, так и осталось неизвестным. Сам по себе план был бы замечательным, если бы осуществлялся специально подготовленными войсками или предусматривал штурм перевала Лейнгс Нэк; иначе он представляется бессмысленным. Безусловно, выдвигалось множество предложений относительно мотивов, способствующих принятию такого решения, из которых наиболее вероятным представляется следующее. Зная о планах британского правительства в отношении Трансвааля, он решил нанести удар с целью завоевания военного превосходства, а затем и укрепления господства англичан в этой стране, понимая всю тяжесть последствий возможной капитуляции. Как генерал он тоже допускал ошибки, но несмотря на это, оставался мужественным и храбрым воином, а также человеком, которого прежде всего волнует честь и судьба своей родины.

Некоторые солдаты, которые видели его вечером накануне выступления на Маюбу, заявили, что генерал был, дескать, «сам не свой», намекая на то, что постоянные тревоги и переживания отразились на его умственных способностях. Чтобы опровергнуть подобные заявления, достаточно привести один факт, доказывающий, что все его телеграммы военному министру, последняя из которых была отправлена за полчаса до гибели, составлены с одинаковой выдержкой и хладнокровием, в той присущей только ему безучастной манере – будто сам он был сторонним наблюдателем, критически оценивающим все происходящее, – которая характерна для всех его сообщений и особенно телеграмм. Во всяком случае, ознакомившись с ними поближе, не скажешь, что их писал человек с расшатанными нервами или в крайне возбужденном состоянии; кроме того, я не нахожу в его действиях, касающихся трагедии у горы Маюба, каких-либо противоречий с его действиями как генерала, которые он предпринимал ранее в подобных ситуациях. Он всегда считал, что добиться успеха можно путем натиска и стремительности, а в каждом военнослужащем видел человека стойкого и отважного, не унывающего в трудную минуту, каким был он сам.

Многие считают, что каким бы опрометчивым ни был этот шаг, тем не менее сражение у горы Маюба, несмотря на плохое руководство, являлось более мудрым решением, чем наступление на Лейнгс Нэк или сражение у реки Ингого.

Но как бы то ни было, штатскому человеку все-таки трудно вникнуть во все тонкости его замыслов и стремлений, хотя, как знать, может быть, они являлись частью тщательно продуманного и разработанного плана, доведенного до совершенства согласно правилам военной науки, в которой, говорят, он был крупным корифеем.

Глава VI. Капитуляция

Речь королевы – Президент Бранд и лорд Кимберли. – Сэр Генри де Виллерс. – План сэра Дж. Колли. – Предложение Поля Крюгера. – Протест Дж. Колли. – Лестные телеграммы – Последствия событий у Маюбы для буров и английского правительства. – Причины капитуляции. – Профессиональные «сентименталисты». – Трансваальский комитет независимости. – Заключение перемирия. – Предварительный мир. – Получение известия в Натале. – Ньюкасл после провозглашения мира. – Массовый отъезд лояльно настроенных граждан из Трансвааля. – Цена собственности в Претории. – Увольнение должностных лиц в Трансваале. – Королевская комиссия. – Суд над лицами, обвиняемыми в зверствах и жестокостях. – Решение комиссии и его результаты. – Вопрос о территориальном разделе. – Аргументы «за» и «против». – Мнение сэра И. Вуда. – Пассивность членов комиссии и чем она вызвана. – Решение по китуордскому вопросу. – Конфликт с Монтсиоа. – Статьи, касающиеся компенсации и финансов, зафиксированные в докладе комиссии. – Обязанности английского полномочного представителя. – Особое мнение сэра И. Вуда по поводу отчета комиссии. – Подписание конвенции. – Похороны британского флага. – Сторона вопроса, касающаяся туземцев. – Речь членов комиссии перед вождями туземных племен. – Их мнение о капитуляции. – Бурский фолксраад возражает против положений конвенции. – Медлительность м-ра Гладстона. – Ратификация. – Ее наглый тон. – М-р Хадсон, британский полномочный представитель. – Празднество буров. – Результаты конвенции. – Далеко идущие последствия вышеупомянутых событий. – Как они отразились на положении республики. – Их моральные аспекты. – Их воздействие на умы туземцев.

Когда в январе 1881 года парламент собрался на свое очередное заседание, правительство, со ссылкой на речь королевы, объявило о своем намерении отстаивать права ее величества в Трансваале. Я уже вкратце упоминал о неудавшихся попытках решить этот вопрос силой оружия; теперь мне бы хотелось показать, как он решался на правительственном уровне в ходе дипломатических переговоров.

Как только боевые действия в Трансваале приняли вполне определенный характер, вызвав большую тревогу у английских властей, чьи пути, как мы знаем, это пути мира – любой ценой; в условиях полной неразберихи, когда они не знали, к кому обратиться за помощью, на политическую сцену выходит президент Бранд в качестве «нашего общего друга», которого правительство встречает бурей восторга.

Этот джентльмен многие годы возглавлял правительство Оранжевого Свободного Государства, которое он уверенно вел по пути богатства и процветания. От природы обладающий незаурядными способностями, добродушный по характеру, он всегда поддерживал буров в их нелегкой борьбе за независимость. События в Трансваале предоставили ему великий шанс проявить себя в трех направлениях: во-первых, способствовать решению весьма благородной задачи по предотвращению разрастания конфликта; во- вторых, под лозунгом соблюдения принципов нейтралитета способствовать укреплению голландских позиций в Южной Африке и, в-третьих, заставить английское правительство быть перед ним в бесконечном долгу. Его незаурядный талант смог проявиться в полной мере в каждом их трех конкретных случаев.

Как только обстановка накалилась, м-р Бранд забросал телеграммами представителей английских властей с требованием пойти на уступки бурам, с тем чтобы предотвратить кровопролитие. Он также вполне серьезно заявлял, что Оранжевая республика не оказывает никакой поддержки Трансваалю, – заявление, которое, если учесть, что республика являлась фактически базой повстанцев, куда они переправляли своих женщин, детей, домашний скот и откуда шло пополнение добровольческих отрядов, можно считать искренним лишь с очень большой натяжкой.

Приблизительно в это же время лорд Кимберли посылает м-ру Бранду телеграмму следующего содержания: «Только в том случае, если трансваальские буры воздержатся от вооруженного столкновения с представителями королевской власти», можно, по его мнению, каким-то образом урегулировать конфликт. Это первое доказательство, ставшее достоянием гласности, относительно того, какие мысли бродили в умах членов правительства ее величества, на которых сторонники радикалов начали оказывать прямое давление с целью убедить или заставить их путем угроз пойти на уступки бурам.

11 января президент через консульский отдел Оранжевой республики в Лондоне ставит в известность лорда Кимберли о своем намерении назначить сэра Г. де Виллерса, главного судью из Капской колонии, уполномоченным по урегулированию конфликта в Трансваале. По странному стечению обстоятельств примерно в то же время точно с таким же предложением выступила в Капской колонии голландская партия, возглавляемая м-ром Хофмейером, – совпадение, которое наводит на мысль, что у этих друзей буров был дальний прицел, если уж они так настойчиво рекомендовали сэра Генри де Виллерса на должность, которой он явно не соответствовал.

Все объясняется достаточно просто, если учесть тот факт, что сэр Г. де Виллерс, будучи сам голландцем по происхождению, всегда относился с сочувствием и симпатией к бурам, а потому и президент Бранд, и представители голландской партии заранее рассчитали, что если ему будет поручено дело по урегулированию спорных вопросов, то наверняка он будет отстаивать их интересы. Политический курс, которого он придерживался, став членом королевской комиссии, лишний раз подтвердил эту точку зрения, поскольку из доклада уполномоченных явно следует, что во всех конфликтных ситуациях он всегда становился на сторону буров. Он закрывал глаза на совершаемые ими преступления, и даже к почефструмской трагедии, которую резко осудили в своих выступлениях и сэр Геркулес Робинсон, и сэр