Сюжет фильма — судьба русского солдата Андрея Соколова. Прошел бои и плен, потерял жену и детей. Подобрал мальчонка-сироту, у которого тоже никого не осталось. Пожалел, сказал ему, что он его настоящий отец, взял его жить с собой. Вот и весь сюжет. Сколько в дымном следе от войны похожих судеб?
«Иной раз не спишь ночью, глядишь в темноту пустыми глазами и думаешь: „За что же ты, жизнь, меня так покалечила? За что так исказнила?“ Нету мне ответа ни в темноте, ни при ясном солнышке… Нету и не дождусь!»
Фильм «Судьба человека» впервые показал
Начальник лагеря хотел Соколова расстрелять, а потом решил поиздеваться — напоследок. «Он постоял, подумал, а потом кинул пистолет на стол и наливает полный стакан шнапса, кусочек хлеба взял, положил на него ломтик сала и все это подает мне и говорит: „Перед смертью выпей, русс Иван, за победу немецкого оружия“.
Я было из его рук и стакан взял, и закуску, но как только услыхал эти слова, — меня будто огнем обожгло! Думаю про себя: „Чтобы я, русский солдат, да стал пить за победу немецкого оружия?! А кое-чего ты не хочешь, герр комендант? Один черт мне умирать, так провались ты пропадом со своей водкой!“
Поставил я стакан на стол, закуску положил и говорю: „Благодарствую за угощение, но я непьющий“. Он улыбается: „Не хочешь пить за нашу победу? В таком случае выпей за свою погибель“, А что мне было терять? „За свою погибель и избавление от мук я выпью“, — говорю ему. С тем взял стакан и в два глотка вылил его в себя, а закуску не тронул, вежливенько вытер губы ладонью и говорю: „Благодарствую за угощение. Я готов, герр комендант, пойдемте, распишете меня“.
Не он смотрит внимательно так и говорит: „Ты хоть закуси перед смертью“. Я ему на это отвечаю: „Я после первого стакана не закусываю“. Наливает он второй, подает мне. Выпил я и второй и опять же закуску не трогаю, на отвагу бью, думаю: „Хоть напьюсь перед тем, как во двор идти, с жизнью расставаться“. Высоко поднял комендант свои белые брови, спрашивает: „Что же не закусываешь, русс Иван? Не стесняйся!“ А я ему свое: „Извините, герр комендант, я и после второго стакана не привык закусывать“…
Наливает мне комендант третий стакан, а у самого руки трясутся от смеха. Этот стакан я выпил врастяжку, откусил маленький кусочек хлеба, остаток положил на стол. Захотелось мне им, проклятым, показать, что хотя я и с голоду пропадаю, но давиться ихней подачкой не собираюсь, что у меня есть свое, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались.
После этого комендант стал серьезный с виду, поправил у себя на груди два железных креста, вышел из-за стола безоружный и говорит: „Вот что, Соколов, ты — настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат. Я — тоже солдат и уважаю достойных противников. Стрелять я тебя не буду. К тому же сегодня наши доблестные войска вышли к Волге и целиком овладели Сталинградом. Это для нас большая радость, а потому я великодушно дарю тебе жизнь“».
Комендант-садист дважды ошибся. Явно считал «русс Ивана» алкоголиком — как и всех этих русишшвайнов (Соколов еще до войны бросил пить). А Сталинградом немцы в тот день не овладели. И не овладели им никогда, только потеряли в приволжских степях и в самом городе
Великой победе под Сталинградом предшествовала никому не известная победа Андрея Соколова.
Эту знаменитую картину поначалу даже не хотели запускать в производство. Хрущев требовал от творческой интеллигенции не копаться в прошлом, а создавать произведения о героях современности.
«На „Мосфильме“ состоялось открытое партийное собрание. На этом собрании наш сценарий был подвергнут серьезной критике. „Партия призывает нас снимать современные фильмы, а некоторые режиссеры работают над историческими сюжетами. Например, Чухрай. Он снимает фильм опять о войне“. Я защищался.
— Еще не высохли слезы вдов, еще у меня открываются раны. А для вас Великая Отечественная война — далекая история. Стыдитесь! — говорил я»[339].
Фронтовик, четыре ранения, воздушно-десантные войска, Сталинград — режиссер Чухрай верил в свою правоту. Ранее он побывал со своим первым фильмом «Сорок первый» в Каннах — там ему дали приз за лучший дебют. Окрыленный успехом, Чухрай замыслил амбициозный проект: он решил рассказать миру НАШУ правду о войне.
У Чухрая вообще получались самые невероятные проекты. При Брежневе его творческое объединение было на хозрасчете (в порядке эксперимента, конечно), и создатели фильмов получали — невероятно — процент с проката. Это была чисто американская система и это были серьезные деньги.
«Баллада о солдате» — первый отечественный фильм о войне, снятый с учетом требований зарубежного проката.
С расчетом на будущий киноэкспорт, режиссер местами сознательно отступал от исторической точности. Так у солдат 1942 года появились погоны.
«Снимая картину для советского зрителя, я втайне надеялся, что ее увидят и за рубежом, в странах, через которые наша армия гнала фашистскую нечисть. А вдруг люди, видевшие советских бойцов уже в новой форме, заметив на форме героя петлицы, не смогут совместить эти два образа? Нет, скажут, нас освобождали не эти… Вот почему мы одели Алешу в форму конца войны».
Алеша прошел по фестивальным экранам всего мира
Были и другие отступления от исторической точности. В ее начале отпуска солдатам не давали почти никогда, а все действие фильма строится на том, что главный герой Алеша Скворцов едет с фронта в деревню к маме, встречая по пути разных людей и помогая им. Отпуск он получил за то, что подбил два немецких танка. Этот эпизод в самом начале — единственная военная сцена в «Балладе о солдате». Это был, наверное, первый фильм о войне, в которой боевые действия сознательно не показаны.
Необычный фильм кинематографическое начальство пустило вторым экраном, по провинции, но народ стал на него буквально ломиться, и об этом узнали в Москве. «Балладу о солдате» посмотрел Хрущев, картина ему понравилась… Снова в Канны и снова — приз, даже два — «За лучший фильм для молодежи» и «За высокий гуманизм и исключительные художественные качества».
«Баллада о солдате» — самый титулованный советский фильм на международном уровне. 101 премия, включая такие экзотические, как «Серебряное сомбреро» в Мехико или «Варшавская сирена» в Польше.
Мечта молодого тогда Чухрая сбылась: бывший десантник-парашютист устроил индивидуальный прорыв советского военного кино за рубеж.
