зажав пистолет между бедер. На ночном холоде еще теплое тело жандарма дымилось, словно он медленно испускал дух.
В конце длинной дубовой аллеи, на краю широкой полукруглой площадки перед замком, Циглер остановилась. Дул ледяной ветер, и бригада совсем замерзла. Огромные сказочные звери, цветники, засыпанные снегом, как сахарной пудрой, белый фасад…
Покой. Обманчивый покой, сказал себе Сервас, все чувства которого были напряжены до предела.
Спрятавшись от ветра за толстым стволом дуба, последнего в аллее, Циглер протянула Сервасу и Эсперандье «уоки-токи» и со знанием дела проинструктировала:
— Сейчас мы разделимся на две группы. Одна пойдет направо, другая налево. Как только вы окажетесь на позиции, откуда нас можно будет прикрыть, мы входим. — Она указала на Самиру. — В случае сопротивления отходим, объединяемся и только тогда врываемся внутрь.
Самира кивнула, девушки быстро перебежали центральную аллею и скрылись за деревьями. Если в замке кто и был, ему не дали времени на то, чтобы среагировать. Сервас посмотрел на Эсперандье, который выразительно приподнял плечи. Они тоже стали пробираться между деревьев с другой стороны, обходя полукруглую лужайку. Двигаясь вперед, Сервас не сводил глаз с фасада.
Вдруг он вздрогнул.
Тут затрещал «уоки-токи»:
— Вы на позиции?
Говорила Циглер. Сервас не знал, что сказать. Видел он тень или нет?
— Мне кажется, я кого-то заметил на этаже, но полностью не уверен.
— Ладно, в любом случае продолжаем. Прикройте нас.
Надо было им приказать чуть повременить.
Поздно. Они уже проскочили клумбы и летели по дорожке, засыпанной гравием. В тот момент, когда женщины пробегали между двух огромных деревянных львов, у Серваса кровь застыла в жилах. На втором этаже приоткрылось окно, и показался пистолет, зажатый в вытянутой руке. Не раздумывая, Сервас прицелился и выстрелил. Оконное стекло, к его удивлению, разлетелось вдребезги. Ну и окна у них! Тень исчезла.
— Что случилось? — раздался в «уоки-токи» голос Циглер.
Он увидел, что Ирен спряталась за фигурой льва. Убежище явно ненадежное. Один выстрел из-за кустов — и она будет тяжело ранена.
— Осторожно! — крикнул Сервас. — Там, наверху, по крайней мере один вооруженный тип, в вас могут стрелять!
Циглер сделала знак Самире, обе бросились к фасаду и исчезли внутри. Вот чертовы девчонки! У каждой из них в крови тестостерона побольше, чем у них с Эсперандье, вместе взятых!
— Теперь вы, — крикнула в аппарат Ирен.
Сервас ворчал. Надо было вернуться назад и дождаться подкрепления. Тем не менее он бросился вперед, за ним Эсперандье. На бегу они услышали несколько выстрелов внутри здания. Перепрыгивая через три ступеньки, мужчины взлетели на крыльцо и ворвались в открытую дверь. Циглер отстреливалась, спрятавшись за одной из статуй. Самира лежала на полу.
— Что случилось? — рявкнул Сервас.
— Нас обстреляли сверху!
Мартен с недоверием заглянул в анфиладу полутемных комнат. Циглер склонилась над Самирой. Та была ранена в ногу и теряла кровь. На мраморном полу остался след. Пуля прошла сквозь бедро, не задев артерии. Лежа на полу, Самира закрывала рану рукой в перчатке, стараясь остановить кровотечение. Ей ничего другого не оставалось в ожидании помощи. Циглер вытащила «уоки-токи» и вызвала «скорую».
— С места не двигаться! — приказал Сервас. — Ждем подкрепления!
— Но они приедут лишь через час, никак не раньше!
— Тем хуже!
Ирен тряхнула головой и сказала Самире:
— Я наложу давящую повязку. Кто знает, может, тебе еще придется пустить в ход оружие.
Достав из кармана бинт и несколько оставшихся в упаковке бумажных носовых платочков, она в несколько секунд соорудила давящую повязку и затянула ее достаточно крепко, чтобы остановить кровотечение. Сервас знал, что в таком случае жизни раненого опасность уже не угрожает.
Он достал свой «уоки-токи» и приказал:
— Пюжоль, Симеони, давайте быстро сюда!
— Что там у вас? — спросил Пюжоль.
— Нас обстреляли. Самира ранена. Нам нужна помощь, мы в холле замка. Ситуация шаткая.
— Понял.
Сервас повернул голову и вздрогнул.
Со стен на него глядели головы разных зверей: медведей, серн, оленей. Одно животное было ему знакомо.
Вдруг он увидел, что Ирен вскочила и побежала в глубь здания. Черт побери!
— Оставайся с Самирой! — крикнул Сервас своему заместителю и бросился за ней.
У Дианы было такое чувство, что она проспала много часов. Очнувшись, она через лобовое стекло увидела освещенную фарами дорогу и летящие навстречу снежные хлопья. Краем глаза слева от себя Диана видела на приборной доске вереницу светящихся букв, видимо, сообщений, приходивших водителю.
Потом она повернула голову и посмотрела на него.
Диана даже не спросила себя, не сон ли это, потому что понимала, что, к несчастью, это не сон.
Он заметил, что она проснулась, схватил зажатый ногами пистолет и, не выпуская руля, направил оружие на нее.
Гиртман не произнес ни слова, да это и не было нужно.
Интересно, где и когда он ее убьет? Избавиться от этой мысли Диане не удавалось, она все равно лезла в голову. Значит, ей придется кончить свои дни точно так же, как и десяткам других жертв, где- нибудь в яме в лесу? Ее парализовал страх. В этой машине она — как зверь в капкане. Такая перспектива была настолько невыносима, что постепенно страх начал уступать место гневу и решимости, такой же ледяной, как и воздух вокруг. Уж если ей суждено умереть, то не в роли жертвы! Диана будет бороться и задешево свою жизнь не отдаст. Этот негодяй еще не знает, что его ждет. Главное — дождаться удобного момента. Другой возможности не будет. Надо все время быть наготове.
— Месье! Пора ехать! Пойдемте!
Эрик Ломбар обернулся. В руках у него была канистра с бензином. Отто в одной руке держал пистолет, другая бессильно висела вдоль туловища, рукав был запачкан кровью.
— Подожди, Отто, подожди еще немного. Моя сестренка… Что они с ней сделали? Что они с ней сделали, Отто?
Он обернулся к гробу. Просторную круглую комнату освещало множество настенных светильников. Здесь все было белым: стены, пол, мебель… Посередине квадратное возвышение, с каждой стороны по две ступеньки. На нем гроб из белой стали, в головах — два столика, на них вазы с цветами. Столики, вазы и