Фотий ван Кун глядел в пол.
Дикая ситуация. Мы забываем о том, что прошлое имеет когти и хлысты, что прошлое безжалостно и ни в грош не ставит человеческую жизнь. Да и нас можно понять: когда и как столкнешься с таким Пругом? Он представил себе негодование, растерянность и боль археолога, когда Пруг и его молодцы решили поговорить с ним на своем языке. Хоть он проштудировал массу исторических сочинений и все знает о Чингисхане, Гитлере или Иди–Амине, все это осталось за пределами его практического опыта, — ну как человек может предположить, что столкнется с бронтозавром, если бронтозавры вымерли, и это научный факт? Или человек остается один на один с бешеной собакой. А как разговаривать с бешеной собакой, его не учили. Оп только знает, что, если где–то появилась бешеная собака, на это есть специалисты, которых учили, как отлавливать бешеных собак и изолировать их, чтобы не покусали окружающих. Более того, оп уверен, что те специалисты проявят гуманность к бешеной собаке и постараются ее вылечить. Бедняга. Его, наверно, с детсива никто не бил, да и в детстве он не лез в драку.
— Возьмите себя в руки, ван Кун, — сказал Андрей. — Все это скоро кончится. Мы их посадим в клетку.
Пруг понял. Пругу это не понравилось. Пруг перестал улыбаться. Пруг решил принять меры.
Андрей был почти готов к этому. Психология Прута, если с ним немного пообщаться, не представляла глубокой тайны. Андрей прыгнул с кресла в тот момент, когда хлыст взвизгнул, разрезая воздух. Разумеется, оп опустился на больную руку, и боль была страшная.
Он со злостью к себе подумал: «Вот ты, голубчик, и потерял форму. Раньше ты бы успел отпрыгнуть».
Но, к счастью, злость и боль не замутили сознания. Здоровой рукой он успел схватить за конец хлыста и вырвать его. Он тут же отпустил хлыст, потому что колючий шарик распорол ладонь — этого еще не хватало! — но и Пруг потерял равновесие, тяжело вывалился из кресла вперед.
Воин выхватил нож. Андрей замер.
К счастью, Пруг быстро соображал. Он отмахнулся от воина, сам подтянулся сильными ручищами, втащил себя в кресло и сказал:
— Молодец.
Но смотрел при этом на археолога. Археолог глядел в пол.
«Ему сейчас кажется, что все это дурной сон, — подумал Андрей. — Ничего, было бы желание проснуться».
— Если вы еще раз поднимете хлыст на равного, то вам придется убить меня, — сказал Андрей. — Честь не терпит скотства.
— Ну ладно, ладно, — сказал Пруг, — я пошутил, и обиды нет.
— Кнутом не шутят.
Андрей говорил на языке Пруга. Он знал, что Пруг перешел грань дозволенного в отношениях между свободными людьми. Перешел ее не случайно. Успех с археологом, которого удалось сломить, дал надежду, что он добьется того же с Андреем. Археолог был чужаком. Андрей же, которого Пруг принимал в своем доме, был благородным. Иначе терял лицо Пруг — кого же он приглашал и кормил? Раба, которого можно хлестать?
— Я погорячился, — сказал Пруг.
Андрей больной рукой достал платок, прижал его к ладони. Он не хотел показать, что ему больно.
— У вас идет кровь, — вдруг брезгливо сказал археолог, как будто все это его совершенно не касалось.
— Ничего, — засмеялся Пруг. Он предпочел забыть о маленьком поражении. — Ты лучше повтори то, что рассказал. О планете Ар–А. О ее арсенале. Ты рассказывай своему ДрейЮ, я уже все знаю. Только не лги.
— Я излагал суть открытий в сообщении в Школе Знаний, — тихо сказал археолог. — Вы можете ознакомиться. Бумаги у вас.
— Вот, — обрадовался Пруг. — В Школе Знаний был ДрокУ. Мы давно ждали его приезда. Очень ждали.
Андрею хотелось как–то расшевелить археолога. Он специально вызвал гнев Пруга, чтобы показать ван Куну, что тот не одинок. Но демонстрация прошла впустую.
— А что это за история с фигурками мести? — спросил Андрей.
— Что? Какой мести?
— Вы перед самым похищением купили в магазине четыре фигурки воинов. Помните?
— Солдатиков? — спросил ван Кун, неожиданно оживая. — Да, я купил. А остальных не успел.
— Точно, — сказал Пруг. — Я его спрашивал, но не понял ответа. Я думал, в этом какой–то смысл. А он мне говорил чепуху.
— Это были солдатики, — сказал археолог. — Неужели вы не можете понять простой вещи? Я собираю солдатиков. Всех стран и народов. У меня коллекция! Понимаете, коллекция!
— Как все бывает просто! — улыбнулся Андрей. — Коллекция. Конечно же, марки, открытки, солдатики…
— Ты понимаешь? — спросил Пруг.
— Некоторые люди собирают много одинаковых вещей — им интересно.
— Ладно, — отмахнулся Пруг. — Ты говори об арсеналах.
— Там была война, — сказал археолог. — Им удалось фактически кончить жизнь самоубийством. Джинн из бутылки.
— Понятнее говори, — проворчал Пруг.
— И без этого понятно, — сказал ван Кун. Он глядел на Андрея, и глаза его были загнанными, усталыми. — Они многого достигли. Даже вышли в космос. По крайней мере, они могли достигать планеты Пэ–У. Технологическая цивилизация. Но они воевали. Убивали друг друга. Отчаянно воевали. И долго. Пока мы можем только предполагать. У них было бактериологическое оружие. Оно нарушало генетический код. Они не смогли найти противодействия. Очевидно, оружие разрабатывалось в условиях войны и казалось панацеей — одним ударом, как атомной бомбой. А остановить они уже не смогли.
— Ясно, — сказал Андрей. — И не осталось никого?
— Хуже. Когда они поняли, что гибнут, — они в подземельях прятались, они искали противоядие, войны уже прекратились, но они еще старались спастись… Некоторые остались живы, но на ином уровне… У меня с собой были материалы, по они все украли.
— Ты говори, — ответил Пруг. — Ты скажи об арсеналах.
— Неточное слово. Условность. Это больше, чем арсеналы. Они прятали все. Они уже были последними, но сидели в норах и боялись. Может, если бы они объединились, они могли бы выжить.
— Не рассуждай, — сказал Пруг. — Говори, что нашли.
— Дикари не учатся на исторических ошибках. Я намерен был все подробно рассказать в вашей Школе Знаний. Я думал, что это предупреждение. А это соблазн. Соблазн начать все сначала. Им мало одной планеты!
— Мы все поняли, мой дорогой. Жаль, что ты упрямился. Пришлось тебя наказать. Если люди дружат и помогают друг другу, то нет нужды в наказаниях.
— Меня нельзя было бить, — вяло сказал археолог.
— Ты стоял на пути благородного дела освобождения моей страны от власти корыстолюбивых и гнусных тварей. Ты стоял на пути освободительных сил, ты стоял на пути моего величия. И ты был наказан. Как и каждый, кто посмеет мне помешать!
— Ему надо к врачу, — сказал Андрей.
— Что? — Пруг не сразу переключился на обыденность. — К доктору? Ну, веди его к доктору. Пускай доктор его лечит. И пускай тебя лечит тоже. Что, болит рука? — Пруг засмеялся. — Я в детстве тоже схватился за хлыст. Меня хотели наказать. Я был гордый, я схватился за хлыст. Скажи доктору, что от шарика получаются занозы, они нарывают. Не смотри так на меня, ДрейЮ, я не дам тебе меня убить. Я убью тебя сам. Не сейчас, а когда мне это будет нужно.
Андрей поднялся и сказал археологу:
