Но Гриша крикнул:
— Я сам! — и принялся отпихиваться от Васьки. — Пусти! Говорят, я сам.
Двумя руками он изо всех сил дёрнул на себя удочку. Поплавок, выскочив из воды вместе с крючком и грузильцем, перелетел через Гришину голову.
Васька кинулся смотреть: ну, что поймалось?
Но на крючке ничего не было. Даже червяка — и того не было.
— Эх, ты! — Вася почти с презрением махнул на Гришу рукой. — Такую рыбину упустил!
Гриша смотрел на пустой крючок и чуть не плакал: разиня он, вот кто! Самый настоящий разиня…
Впрочем, не так сильно его огорчала рыба, которая, проглотив червяка, не захотела попасться на его крючок, как презрение, с которым Васька махнул на него рукой. Рыба-то ладно, лишь бы Вася не перестал с ним дружить!
Игорёк зовёт на помощь
А Игорька Таня пристроила как раз на том отлогом берегу, где был песок и где лежала гнилая коряга, через которую, булькая, переливалась вода. Она подтащила поближе к воде хороший плоский камень, посадила на него Игорька и велела никуда с него не уходить.
— Я скоро вернусь, будем вместе удить, — сказала она. — Смотри в воду не лезь. Нужно будет, позови Люсю, она тут рядом. Понял?
— Понял, — кивнул Игорёк.
С помощью Тани закинув удочку, он принялся смотреть на свой поплавок.
А вообще-то Игорьку было всё равно, какая рыба попадётся на его крючок — большая или маленькая, щука или плотица. Пусть лучше никакая не попадается! Вон какие проворные резвятся они на солнышке.
Игорьку было грустно, и много к тому имелось причин: до сих пор не нашлась его дорогая Тортила, хоть искал он её упрямо каждый день; и Гриша теперь не отходил от Васи, точно совсем позабыл, что на свете существует ещё один его друг, по имени Игорёк. Но, пожалуй, самое главное, — Игорёк очень соскучился без мамы и без папы. «И ещё без бабушки», — прошептал он и тихонько вздохнул.
А поплавок на его удочке между тем метнулся в сторону, потом нырнул вниз и весь ушёл под воду. Леска сильно натянулась, согнув кончик удочки. Игорёк почувствовал короткий и резкий рывок, будто там, внизу, под водой, кто-то сильный хочет выдернуть из его рук удочку.
И в ту же секунду большая светлая рыба выбросилась из воды и, упруго потянув к себе леску, снова ушла вниз.
Игорёк громко закричал и двумя руками вцепился в удочку.
— Ты чего? — спросила толстая Люся, занятая куском пирога, который у неё остался от завтрака и который она дожёвывала.
— У меня рыба поймалась! — жалобным голосом крикнул Игорёк.
— Вытаскивай, раз поймалась, — посоветовала Люся, продолжая лениво жевать.
— Я не могу…
— Дёргай на себя, и дело с концом!
— Она упирается!
— Упирается? — Люся перестала жевать.
— Она большая. Она сейчас меня утянет. Ой!
Тут Люся не стала медлить. Она сунула в карман остаток пирога и побежала к Игорьку.
А Игорёк уже стоял по колено в воде, хотя Таня строго-настрого велела ему даже близко не подходить к реке. Удочку он держал крепко, но удилище с натянутой, как струна, леской согнулось дугой и почти касалось своим концом поверхности реки.
— Давай, я сейчас вытащу рыбу, — сказала Люся, смело берясь за удочку.
Но едва она прикоснулась, как большая рыба снова выплеснулась из воды, ослепительно сверкнув на солнце серебром чешуи.
Люся с Игорьком испуганно переглянулись, и оба, не сговариваясь, закричали на всю реку:
— Таня! Таня! Таня!
Шереспёр
А Таня уже бежала к ним, перескакивая через кочки, колдобины и кусты.
И не только она одна спешила к ним на выручку. Откуда-то появились и Лёша, и Вася, и Гриша. А затем все остальные мальчики и девочки пятого отряда. Все, сколько их было на реке.
Все они бежали к тому мыску, возле которого по колено в воде стояли Игорёк и Люся, четырьмя руками вцепившись в удочку.
— Рыба поймалась! — кричала Люся, испуганно тараща голубые глаза.
— Большая! — чуть не плача, тоже кричал Игорёк.
Но Лёше объяснять этого было не нужно. По тугой, натянутой леске, по согнутому в три погибели удилищу он сразу понял, что в глубине под водой ходит крупная, сильная рыба.
С разбегу он влетел в воду и выхватил из рук Игорька и Люси удочку.
— Ступайте на берег, не мешайте, — приказал он, всматриваясь в воду и стараясь угадать, какая рыба попалась на крючок.
А вдруг шереспёр?
Одно знал Лёша и знал твёрдо: прежде чем выудить из воды крупную рыбу, нужно ей дать несколько раз хлебнуть воздуха. Он осторожно подтянул вверх удочку — большая рыбья голова медленно вылезла из воды.
Все протяжно охнули.
— Сорвётся! — крикнул было Гриша.
Но Васька яростно пихнул его в бок:
— Молчи!
Гриша прикусил язык.
Всякий раз, после того как рыбья голова показывалась над поверхностью воды, леска натягивалась всё слабее и слабее и конец удилища всё меньше клонился к воде.
Наконец рыба начала сдаваться.
Тогда Лёша, держа удочку двумя руками, медленно-медленно, пятясь спиной, шаг за шагом стал идти к берегу.
Вот песчаная отмель.
Он пятками нащупал прибрежную траву. Вот он уже на берегу. И рыба видна сквозь мелкую воду — длинная, серебряная. Глазам трудно поверить, до чего огромная!
— Теперь окружайте! — крикнул Лёша мальчикам.
Первым вбежал в воду Вася. За ним Гриша, Костя. И даже некоторые девочки.
Тесным полукольцом в полном молчании они окружили рыбу.
Лёша взялся рукой за леску и осторожно, волоком потащил рыбу из воды на песок.
И вдруг леска не выдержала и лопнула. Рыба заметалась, запрыгала на песке и… бултыхнулась обратно в воду.
