В другие времена такая простота И легковерия такого пустота Меня бы развлекли, и вашей речи, право, Не прерывал бы я для собственной забавы. Но слух про смерть мою и этот мнимый клад, Который тщетно я искал весь день подряд, Родят в моей душе огонь сомнений злейших: Ведь Маскариль-то плут и из плутов первейших! Ни совесть на него не действует, ни страх, На злые каверзы способен он в делах. Ансельм.
Как! Это был обман? Одно злоумышленье? О голова моя! В каком я положенье? Потрогаем его… Он самый, это так. Чума меня возьми! Попался как дурак! Пожалуйста, Пандольф, держите все в секрете, А то посмешищем я буду в целом свете. О, помогите мне обратно раздобыть Те деньги, что я дал, чтоб вас похоронить! Пандольф.
Вы дали денежки! Так вот в чем объясненье, Загвоздка тайная и камень преткновенья! Убыток ваш! А я не погляжу на вас, На Маскариля я пожалуюсь тотчас, В суд на него подам, ни много и ни мало — Его повешу я во что бы то ни стало! (Уходит.)
Ансельм (один).
А я-то, простачок, доверился лгуну! Ужель я потерял и разум и мошну? Но это поделом! Хоть голова седая, А делать глупости я быстро поспеваю. Не вникнув, не поняв, серьезно или нет… Вот кстати Лелий. Ансельм, Лелий.
Лелий. (не замечая Ансельма).
Ну, имея сей билет, Я к Труфальдину в дом могу теперь явиться. Ансельм.
Вы с горем, кажется, успели распроститься? Лелий.
Не говорите так! Покинет ли оно То сердце, где ему так много отдано? Ансельм.
Прошу вас выслушать сейчас мое признанье: Ошибка вышла тут без моего желанья. Я деньги вам давал. Мне кажется, средь них Попалось несколько фальшивых золотых.[18] Хочу их заменить монетой полноценной. Мошенники у нас так стали дерзновенны И все у нас в стране подделками кишит, Что подозрение любой теперь внушит. Повесить жуликов без всякого зазренья! Лелий.
Я благодарен вам за это предложенье, Но фальши, кажется, не замечаю в них. Ансельм.
