Собрание сочинений в пяти томах. Том пятый. Пьесы. На китайской ширме. Подводя итоги. Эссе.

Портьюс. Должно быть, процветает. Он здоров?

Арнолд. Весьма.

Портьюс. Кхм! Заботится о себе, я полагаю. А я совсем расклеился. Ваш чертов климат не по мне.

Элизабет (леди Китти). Это миссис Шенстон. А это — мистер Лутон. Наше сборище вас не смущает?

Леди Китти (пожимая руки Анне и Тедди). Что вы, я в восторге. Сколько народу я тут собирала, политиков разных. Какая у вас чудесная комната!

Элизабет. Это все Арнолд.

Арнолд (волнуясь). Вам нравится этот стул? Я его только что приобрел. Я собираю эту эпоху.

Портьюс (безапелляционно). Подделка.

Арнолд (возмущенно). Ни на минуту не допускаю этой мысли.

Портьюс. Ножки не те.

Арнолд. Вы говорите странные вещи. Именно ножки такие, какие нужны.

Леди Китти. Безусловно.

Портьюс. Ты ничего в этом не смыслишь, Китти.

Леди Китти. Это ты так считаешь. А по-моему, очень красивый стул. Хепплуайт?

Арнолд. Нет, Шератон.

Леди Китти. Ну конечно. «Школа злословия».

Портьюс. Дорогая: Шератон. Шератон.

Леди Китти. Я же это и говорю. Во Флоренции я играла сцену с ширмой в любительских спектаклях, и Эрмит Новелли, великий итальянский трагик, признавался, что лучшей леди Тизл он не видал.

Портьюс. Кхм!

Леди Китти (Элизабет). Вы играете в спектаклях?

Элизабет. Куда мне! Я бы умерла от волнения.

Леди Китти. А я никогда не волнуюсь. Я прирожденная актриса. И проживи я жизнь сначала, я бы, конечно, пошла на сцену. Удивительно, как они сохраняют молодость. Я имею в виду актрис. Видимо, потому, я думаю, что все время играют разные роли. Как по-твоему, Хьюи, Арнолд на меня похож или на отца? Мне-то кажется, что он моя копия. Арнолд, тебе, видимо, следует знать, что прошлой зимой я перешла в католичество. Я много лет собиралась, а в наш последний наезд в Монте-Карло встретила совершенно восхитительного монсеньора. Я посвятила его в свои проблемы, и он так замечательно меня понял. Хьюи, я знала, не одобрит, и держала это в секрете. (К Элизабет.) Вы не интересуетесь религией? По-моему, это совершенно замечательная вещь. Мы обязательно переговорим о ней на днях. (Показывает на платье.) Калло?

Элизабет. Нет, Уорт.

Леди Китти. Я так и думала: Уорт или Калло. Я сама шью у Уорта и всегда говорю ему: линия, мой дорогой Уорт, линия. Что с тобой, Хьюи?

Портьюс. Адски мешают новые зубы.

Леди Китти. Мужчины удивительные люди. Они не могут переносить малейшее неудобство. У женщины вся жизнь из неудобств — с утра и до поздней ночи. Ты думаешь, удобно спать с маской на лице?

Портьюс. Как-то они не так сидят.

Леди Китти. Да зубы тут ни при чем. Тут десны виноваты.

Портьюс. Дантист ни к черту. В этом все дело.

Леди Китти. А по-моему, совершенно замечательный дантист. Мне он обещал, что я до пятидесяти лет прохожу со своими зубами. У него китайская комната — так интересно, он снимает зубной камень, а сам рассказывает о вдовствующей императрице, душечке. Вы не интересуетесь Китаем? По-моему, это совершенно замечательная вещь. Представьте, они все отрезали свои косицы. По-моему, безумно жаль. Так оригинально было.

Входит дворецкий.

Дворецкий. Кушать подано, сэр.

Элизабет. Вы не посмотрите ваши комнаты?

Портьюс. Мы увидим их после обеда.

Леди Китти. Мне нужно попудрить нос, Хьюи.

Портьюс. Пудри здесь.

Леди Китти. Таких невнимательных, как ты, поискать.

Портьюс. Ты продержишь нас еще полчаса. Я тебя знаю.

Леди Китти (роясь в сумке). Ладно-ладно, мир — любой ценой, как говаривал лорд Биконсфилд.

Портьюс. Он наговорил кучу глупостей, Китти, но этого он не говорил.

Леди Китти меняется в лице. Сначала оно становится растерянным, потом испуганным и наконец каменеет от ужаса.

Леди Китти. О-о!

Элизабет. Что случилось?

Леди Китти (с болью). Губная помада.

Элизабет. Вы не можете ее найти?

Леди Китти. В авто она была при мне. Хьюи, ты помнишь, что в авто она была при мне?

Портьюс. Ничего я не помню.

Леди Китти. Не валяй дурака, Хьюи. Когда мы въезжали в ворота, я еще сказала: «Дом, мой дом!» — и тогда же достала ее и помазала губы.

Элизабет. Наверное, в авто вы ее и обронили.

Леди Китти. Ради бога, пошлите кого-нибудь посмотреть.

Арнолд. Я позвоню.

Леди Китти. Без помады я погибший человек. Дайте мне пока свою, милая.

Элизабет. Очень сожалею, но, боюсь, у меня нет.

Леди Китти. То есть — как, вы не пользуетесь губной помадой?

Элизабет. Никогда.

Портьюс. Посмотри на ее губы. На кой черт, по-твоему, ей мазаться всяким дерьмом?

Леди Китти. Дорогая моя, вы делаете страшную ошибку! Вы должны пользоваться губной помадой. Это очень полезно для губ. И мужчинам нравится. Я бы просто не прожила без губной помады.

В стеклянной двери появляется Чампьон-Чини, держа в поднятой руке золотую коробочку.

Чампьон-Чини (входя). Никто тут не терял штуковину, содержащую, если не ошибаюсь, заветное туалетное снадобье?

Арнолд и Элизабет как громом поражены его появлением, и даже Тедди и Анна тушуются. Зато несдержанно ликует леди Китти.