Хогвартса установил на жилище Дурслей чары, скрывающие его от волшебников, за исключением приглашенных лично Поттером или Дамблдором. Все это якобы для безопасности Гарри. Ну а поскольку у Гарри знакомых магов как-то не наблюдалось, а директор Хогвартса ни с кем не делился информацией о месте проживания героя магического мира, то Поттер на десять долгих лет пропал из глаз волшебной общественности. МакГонагалл, которая кое-что слышала от Лили о ее сестре, да и благодаря собственным наблюдениям, была уверена, что в любом другом месте мальчику жилось бы гораздо лучше, но не могла обойти магию Дамблдора.
Однако в этом году наконец-то настало время, когда Гарри должен был пойти в школу, и сила заклинаний Хогвартса, направленных на поиск новых учеников, с легкостью обошла магию Дамблдора. МакГонагалл пожелала лично доставить письмо для мальчика, как она всегда делала для юных волшебников, происходящих из магловских семей или живущих вне волшебного мира. Все это было в рамках ее прямых обязанностей и не требовало разрешения Дамблдора. А то, что на доставку письма у нее ушел не один день, а целая неделя, это были исключительно ее проблемы.
Маглы, живущие на Тисовой улице, не обращали никакого внимания на кошку, которая часами наблюдала за домом Дурслей. Никто из них даже не подозревал, что они едва не стали свидетелями трагедии, о которых иногда пишут в газетах. Ведь только невозможность использования палочки в анимагической форме удержала профессора МакГонагалл от того, чтобы не использовать на Верноне и Петунье парочку непростительных заклятий, после которых родственнички Гарри до конца своих дней не вылезли бы из сумасшедшего дома. Кроме того, Дурслей спасло от гнева строгого профессора осознание Минервой того, что это будет слишком легким наказанием за многолетние издевательства над ребенком. И еще — проживание неподалеку от их жилища давней конфидентки Дамблдора — пожилой мисс Фигг. Старушка хоть и происходила из магической семьи, но была напрочь лишена волшебства, иначе говоря, она была сквибом. Но именно это несчастье позволило ей наблюдать за жизнью Поттера, ведь чары на доме Дурслей могли остановить только волшебника. Догадаться же, к кому поступала информация о Гарри, было несложно. И если директора устраивало столь варварское отношение родственничков к ребенку, то его заместитель была категорически против подобных экспериментов над детьми. Однако Дамблдор был очень важной персоной в волшебном мире, и действовать следовало с осторожностью.
Минерва не стала до поры до времени предпринимать каких-либо действий против Дурслей, выразив свое неодобрение их поведением исключительно кучками экскрементов, которые она старательно и с достоинством истинной леди ежедневно вываливала на новую машину Вернона. Что поделать, даже самые хладнокровные люди нуждаются в некоторой отдушине, тем более, если их кошачья форма позволяет проделывать такие вещи, не нарушая правил приличия.
Что бы ни задумал директор, МакГонагалл считала себя обязанной в любом случае поддержать мальчика, который спас их всех, и который за одиннадцать лет своей жизни испытал слишком много невзгод. Минерва не могла в открытую посоветовать Гарри жить отдельно от своих родственников, но она рассчитывала доступно намекнуть на желательность для него таких действий. По мнению профессора трансфигурации, проводить лето в Дырявом Котле было для Гарри гораздо предпочтительнее, чем терпеть издевательства злобных родственников. Однако ребенок сообразил сделать это и без ее помощи, так что ей перед расставанием с мистером Поттером пришлось всего лишь официально узнать о его намереньях в максимально расплывчатой форме, чтобы получить ответ, который можно было бы подвергнуть самому широкому толкованию. После чего оставалось при возникновении у директора вопросов о мальчике честно доложить Дамблдору, что ей предприняты все меры, дабы Гарри вернулся к Дурслям.
Уже достаточно давно Минерва МакГонагалл начала наблюдать у своего начальника признаки старческого ослабления ума. Чего только стоили его ежегодные речи первого сентября перед школой! К сожалению, былой авторитет директора не позволял проводить его с честью на заслуженный отдых, и Минерве приходилось прилагать титанические усилия, чтобы Хогвартс не превратился в сумасшедший дом. Но возможностей заместителя директора школы, увы, явно не хватало, и постепенно качество обучения в школе опускалось все ниже и ниже. Из учебного заведения Хогвартс превращался в какой-то полигон для психологических экспериментов Дамблдора, и страдали от этого, в первую очередь, ученики.
На это лето мальчик, как надеялась МакГонагалл, оказался избавлен от психологического террора родственников, а вот чтобы лишить Дамблдора возможности и дальше портить жизнь Поттеру, декану Гриффиндора пришло в голову предпринять кое-какие шаги. Анонимное письмо в полицейское управление графства Суррей об исчезновении Гарри Поттера и о подозрениях относительно того, что его пропажа — дело рук не вполне адекватных родственников, у которых он проживал, королевская почта получит сразу после того, как Гарри сядет в поезд на платформе 9 и 3/4. Хоть МакГонагалл и была истинной гриффиндоркой, но скрытая кошачья натура в свое время едва не отправила ее учиться в Слизерин. Северус сдохнет от зависти, узнав о ее коварстве, если, конечно, до него когда-нибудь дойдет нужная информация.
* * *
Гермиона Грейнджер первого сентября вскочила с постели в четыре утра, боясь опоздать на Хогвартс- Экспресс. До этого лета ее жизнь вряд ли можно было назвать чересчур счастливой. Да, у нее были любящие родители, которые искренне заботились о ней. Да, ее успехи в учебе заставляли учителей вздыхать от умиления. Но девочке не хватало совсем другого — понимания сверстников. Дети категорически не желали дружить с «мисс-всезнайкой», норовя при каждом удобном случае обидеть ее. Гермионе казалось, что во всей Англии она была единственным ребенком, которому были интересны книги. Ее высокая успеваемость не вызывала ничего, кроме насмешек сверстников, и Гермиона уже давно замкнулась в себе, не надеясь встретить понимание в этом мире. Сама себе она казалась очень взрослой и старалась вести себя соответствующим образом, презирая «глупых детишек».
И вот в середине июля к ней в дом пришла профессор МакГонагалл, объявившая, что мисс Грейнджер является волшебницей и будет отныне обучаться в магической школе Хогвартс. Поначалу Гермиона и ее родители восприняли это заявление как неумную шутку, но профессор привела неопровержимые доказательства. Если превращение их обеденного стола в свинью и обратно посеяло ростки сомнения в умах семьи Грейнджер, то преобразование самой мадам МакГонагалл в кошку окончательно убедило их в том, что в мире существует магия.
И вот сегодня Гермионе предстояло наконец окунуться в мир волшебства. Ее краткое посещение Косой аллеи совместно с профессором МакГонагалл зародило в душе девочки ожидание чего-то необычного. И больше всего она надеялась встретить наконец в этой школе детей, так же, как и она, интересующихся учебой. Ведь магия — это так интересно, и трудно представить себе ребенка, который бы не увлекся ей. При этом она старательно забывала, что с ее точки зрения математика и естествознание также были очень интересными предметами. Увы, дети в ее школе придерживались прямо противоположного мнения.
Как ни пыталась Гермиона уговорить родителей приехать пораньше, но они прибыли на вокзал Кинг-Кросс всего за час до отправления поезда! Гермиона была готова выехать сюда уже с вечера, однако Эмма и Дэн Грейнджер не разделяли ее нетерпения. Вот и проход между платформами 9 и 10, ведущий в магический мир! Гермиона быстро попрощалась с родителями и уже готова была толкнуть свою тележку в стену, которая была описана профессором МакГонагалл, но тут заметила, что рядом с ними остановился какой-то незнакомый мальчик. Профессор неоднократно упоминала, что Гермиона не должна привлекать своими действиями ненужного внимания обычных людей, и девочка решила чуть повременить с преодолением барьера, дожидаясь, пока невольный свидетель ее отбытия в школу не уберется куда-нибудь по своим делам. Хотя, конечно, хорошего настроения ей эта задержка не принесла.
— Доброе утро, тоже в Хогвартс? — вежливо обратился к ним мальчик.
Теперь Гермиона внимательнее посмотрела на незнакомца. Строгий костюм, напоминающий форму школы Регби, длинные слегка взъерошенные волосы, падающие на лоб, элегантный кейс в руке, веселый взгляд зеленых глаз — все это вызывало ощущение успеха и уверенности в себе. Именно то, чего так не хватало Гермионе. Впрочем, она не собиралась показывать свои истинные чувства и постаралась сразу же произвести впечатление строгой и уверенной особы.
— Да, сегодня в первый раз, — она протянула руку. — И, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а это мои родители Дэн и Эмма Грейнджер.
— Гарри, — просто ответил мальчик и пожал ее ладонь, а затем поздоровался с ее родителями — Я уже хотел пройти на перрон, но увидел вас и задержался, не желая привлекать внимание. И вы, похоже, делали то же самое.
— Это точно, — Эмма приветливо улыбнулась ребенку. — Думаю, мы представляли забавное зрелище, мешая друг другу. Ты уже учишься в школе или, как и Гермиона, впервые едешь в нее?
— О, я тоже первокурсник и, если честно, только месяц назад узнал, что являюсь волшебником, — казалось, мальчик чуть смутился.
— Ну, мы тоже не подозревали что наша дочь ведьма, — рассмеялась Эмма. — Теперь приходится отправлять ее одну в незнакомое место. А у магов даже почта особенная, и я не уверена, что мы сможем пользоваться совой.
— Миссис Грейнджер, я обещаю присмотреть за Гермионой, — весело
