Стихотворения

Революции вздымайся пламя!
Мы летим. И нашу лаву — натиск
Не сдержать темницам произвола.
Радио разносит клич веселый:
«Пролетарии, соединяйтесь!»

ПЕРВОМАЙСКАЯ ПАСХА

Под купоросом, чуть желтея,
обмякла липкая листва.
И месяц, чертова затея,
мерещится едва-едва;
в мохнатом золоте курчонок
на одуванчика похож,
и лица уличных девчонок
как будто вылупились тож.
Что синевы прозрачной глубже?
Что неба майского свежей?
Так не жалей в лобзаньи губ же,
пасхальных не жалей свечей!
Но ветхий, обомшелый образ
в мозгу ты должен побороть, —
того осилить, кто, раздобрясь,
набросил на тебя оброть.
Он был хитер и в ласке гневен,
и пригвожден он был, как царь.
В смраду, во тлении тридневен,
воскрес он баснословно встарь.
И над сияющею басней
кадят духами шулера:
бормочет риза и подрясник,
что словом сдвинута гора.
Но вырви образ с корневищем
из закоптелого мозга:
в тысячелетиях освищем
мы темень, нашего врага!
Мы только в мозоли поверим
да в наши жилы, в нашу кровь!
Да здравствует весенний терем,
трудом поимая любовь!
Пчела, сосущая сережку,
девчонка с веткой босиком, —
все на одну плывет дорожку,
и все — земной единый ком.
В серпа и молота когортах
идем сквозь смрад и холод скверн.
И не Христос восстал из мертвых,
а Солнценосный Коминтерн!

1921 Харьков

«Четыре года, долгих года…»

Четыре года, долгих года
(Где, что ни шаг, — вперед верста!)
Тебя трепала непогода
Неспроста.
И неспроста на твердой страже
Ты, революции солдат,
Следил, как лицемерил вражий
Циферблат.
Твой взор стал зорок, слух стал тонок,
И сталью налилась рука.
И Запад слушает спросонок
Звон штыка.
Одним он гибель предрекает,
Венки победные — другим.
Пятиугольная мелькает
Звезда сквозь дым.
На ней скрестились серп и молот, —
Труда крещенье таково!
Что зной, что ветер, мрак и холод,
Коль торжество!
Да, торжество единой силы,
Союз рабочих и крестьян!
Буржуазия глаз скосила
На дружный стан.
Надеется и не надеется
Рабов вчерашних одолеть.
Свети, звезда красноармейца,
Пока во мраке свищет плеть!
И впредь, великий воин в мире,
Стой нерушимей верных скал,
Как эти тяжкие четыре
На славной страже ты стоял.

(ноябрь 1921 или февраль 1922)