Квестер

зачем вы пришли. Умоляю вас, не делайте мне и всем остальным ничего плохого. Мы такие же люди, как и вы…

            Тестер, хоть понимал немного по-английски, но из-за быстрого темпа речи этого юного создания кроме слова «мистер» не понял ровным счетом ничего. Однако говорила девушка жалобно, почти плакала, да еще Тестер видел, что она очень напугана. Очень-очень напугана. Он порылся в памяти, извлек из нее пару фраз и крикнул ей на английском:

 - Come to me! Come to me! Slowly, черт бы тебя побрал!

            Кейт поняла и осторожно ступая, направилась на звук. Тестер тем временем, не сводя с нее ствола делейтора, вновь быстро осмотрелся. Вроде бы ничего не изменилось вокруг, но все же напряжение его не отпускало. Не спроста ведь прислали девчонку! Что-то они задумали? Поэтому, когда девушка подошла почти вплотную к кустам, он скомандовал:

- Stop! Sit down to road!

            Девушка вздрогнула, остановилась и осторожно опустилась на землю. Теперь Тестер видел, что за ней никого нет – да и кто мог спрятаться за такой стройной фигуркой! Однако зачем же они ее прислали? Отвлекают его внимание, чтобы зайти с тыла или просто тянут время? Спросить бы надо, да как с ней разговаривать – ведь его английский годен лишь для того, чтобы общаться со словарем, да с самим собой еще, но никак не с иностранкой! И она, похоже, по-русски – «ни бум-бум». Но что-то надо было предпринять, и, устав от выбора вариантов, Тестер задал первый вопрос:

- Who are you?

ГЛАВА  XXХV.

            Кейт Вульф по меркам современной жизни была очень необычной девушкой. Такие дети иногда получаются в обеспеченных семьях, когда и достаток, и воспитание, и образование работают рука об руку с благой целью. Ее оставляли равнодушной дорогостоящие забавы «золотой» молодежи, всевозможные ультрамодные и ультрасовременные течения, она была в полном неведении относительно жизни поп- и кинозвезд и ее совершенно не привлекала беззаботность жизни обеспеченной красотки.

Пустой болтовне с подругами она предпочитала хорошую книгу, свиданиям с сынками богачей – занятия музыкой и языками. В общем, она росла немного несовременной и какой-то очень  «неамериканской» девушкой. При этом никто не рискнул бы назвать Кейт «синим чулком»: она не сторонилась шумных вечеринок, не терялась в больших компаниях, была остра на язык, а одеваться умела, как никто…

 У Кейт даже в юном возрасте во всем проявлялся превосходный вкус и тонкое чувство стиля, она была прекрасно воспитана и восхитительно красива. Ей попросту не нужна была эта блестящая ширма «модности» и «крутости», за которой иные девочки прячут частичное или полное отсутствие вышеперечисленных качеств. И уж совершенно естественно, что мечтой мисс Вульф было не одно лишь выгодное замужество (скажем, стать «миссис Сын-Губернатора-Штата-Вашингтон»), а совсем-совсем иное: девушка считала, что со временем вполне справится с обязанностями министра  иностранных дел США. Да, не больше, но и не меньше!

Правда в этой мечте был и тайный женский смысл: Кейт считала, что по дороге к этой должности ей встретятся гораздо более интересные мужчины, чем надутый сынок какого-то губернатора. 

Юная Вульф блестяще окончила колледж и уже была принята в университет, когда у отца на работе случилась вся эта штука с «пятым измерением». По примеру отца и матери Кейт «раздвоилась» и для ее цифроклона началась абсолютно новая жизнь. В Дорстауне ни университета, ни вообще каких-либо учебных заведений еще не былоересные мужчины, чем сынок ми богачей - занятия ила.424242424242424242424242424242424242424242424242424242 и жадно тянущаяся к новым знаниям Кейт стала буквально «выколачивать» их из отца и из его коллег. Те, со своей стороны, были не прочь поделиться своими знаниями со способной ученицей (тем более, что в Дорстауне им  больше и заняться-то было пока нечем) и за несколько месяцев девушка прошла полный университетский курс информатики, обильно приправленный специальным курсом кибернетики. Когда Кейт спрашивали «Зачем тебе это нужно?», она неизменно отвечала: «Я просто хочу это знать!»

          Знания всегда играют решающую роль в нашей жизни, но еще большее значение имеет тяга к знаниям.нечемесколько месяцев 42424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424 242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242424242 Кейт Вульф поняла это, когда из кустов до нее донеслось русское слово «чёрт».

          Чуть раньше, лет в шестнадцать, простое любопытство заставило Кейт прочитать книгу русского писателя Достоевского. Книга была огромна, героев в ней было тьма тьмущая, а о чем роман, Кейт, прочитав, так и не поняла: всё разговоры, да разговоры, и только в самом конце убили красивую женщину. Другая девочка на месте Кейт забросила бы книжку подальше и забыла бы о ней навсегда, но Кейт Вульф так сделать не могла: она понимала, что такую большую книжку такой знаменитый писатель просто так написать не мог – наверняка в ней есть большой смысл, который от нее в какой-то момент видимо ускользнул. И Кейт обратилась с вопросом к своему учителю литературы.

            Учитель, внимательно выслушав ее и похвалив за любознательность, ответил, что, по его мнению, все дело в переводе, который не смог отразить все нюансы психологии русских героев, а в ряде эпизодов возможно даже исказил содержание. «Ну, а потом, - учитель скорчил пренебрежительную гримасу, - эти русские писатели - такие зануды…»

Высказав имевшиеся у него соображения, учитель счел свой долг выполненным и был этим весьма доволен. Он был уверен, что его любознательная ученица охладеет к этому непонятному Достоевскому и возьмется, наконец, за милую его сердцу английскую литературу начала двадцатого века.

Но он плохо знал Кейт. Унаследовавшая от отца недюжинное упорство, юная Вульф в тот же вечер дала себе слово - выучить русский язык и прочитать роман в оригинале.

            Через два года ей это удалось. А теперь…, а теперь она явственно услышала русское слово «чёрт», прервавшее ее длинный и торопливый рассказ о себе, в свою очередь, явившийся ответом на простой вопрос незнакомца: «Who are you?».

- Черт! Ничего не понимаю! Говори помедленнее! – прокричал раздосадованный Тестер, полностью отдавая себе отчет в том, что криком он только еще больше запутает положение. Но в ответ («O my God!») он вдруг услышал:

- Ви рюсски? Я гаворью по-рюсски! Корошьо гаворью! Менья зофут Кейт Вулф! А ктьо ви? Как вашье имья, рюсски?

            Тестер вначале подумал, что ослышался. Затем не поверил. И только потом - облегченно вздохнул. Девушка и впрямь неплохо понимала и даже сносно балакала по-русски. Появилась надежда хоть что-то узнать о городе и его обитателях, при этом – в кратчайшие сроки. Гм-м…, удача.

Но теперь нужно было перебраться в местечко понадежнее, туда, где хотя бы спина была бы прикрыта, где можно было бы загодя заметить возможную атаку. Тестер приказал девушке спуститься с дороги, схватил ее за руку и, не обращая внимания на девичьи крики и вопли, бегом потащил ее за собой по лесу к укромному месту в скалах, которое он заметил ранее. Оно было более безопасно, чем его наблюдательный пост в придорожных кустах и там можно было спокойно поговорить о насущных вещах с этой очень даже милой особой.

            Сидя на каменном выступе, Кейт Вульф со страхом смотрела на крупного бородатого мужика, который притащил ее сюда. За спиной у него зловеще поблескивали стволы двух делейторов, глаза излучали ярость, движения были быстры и решительны, а слова – нарочито резки.

 «В общем, - отметила про себя Кейт, - правду говорят об этих русских – нецивилизованный, грубый и кровожадный народ».