По числу неразгаданных тайн Мадагаскар занимает, пожалуй, одно из первых мест среди прочих «диковинных» островов.
Обширные леса хранят множество зоологических загадок. Еще в 20–30-х годах начали раздаваться голоса натуралистов, веривших в существование на острове нескольких видов животных, в основном рептилий и млекопитающих, которые вымерли повсеместно, кроме Мадагаскара. Потом, разочарованные отсутствием каких бы то ни было вещественных доказательств, сторонники этой гипотезы оставили надежду найти животных, перешли в лагерь скептиков. Однако проведенный недавно анализ преданий и легенд местных жителей, упорно хранящих память о таинственных животных, обитающих в лесах острова и его прибрежных водах, заставил зоологов снова насторожиться: легенды ли это?
«…И я решился на это дело, и выложил много денег, и купил на них товары и вещей, и связал их, и увидел прекрасный новый корабль с парусами из красивой ткани… и вместе со множеством купцов сложил я на него свои тюки, и мы отправились в тот же день, и путешествие наше шло хорошо, и мы переезжали из моря в море, от острова к острову». Так начинается рассказ об одном из самых удивительных приключений Синдбада Морехода, героя сказок «Тысячи и одной ночи». После долгих странствий он оказывается на необитаемом острове и видит… Но сначала заглянем в историю вопроса.
Когда в 1658 году французский путешественник Этьен де Флакур напечатал свою «Историю большого острова Мадагаскар», над ним смеялись. Рассказы, записанные Флакуром со слов местных жителей, европейский читатель принял за насмешку. Еще бы, Флакур писал, что на острове живет огромная, чуть ли не со слона, птица. Коренные обитатели никак не могут ее поймать, так как она прячется в самых пустынных районах острова. Птица ростом со слона?..
Прошли годы, и появились новые сообщения. Вернувшиеся с острова утверждали, что птица несет такие огромные яйца, что местные жители используют их скорлупу как сосуд для хранения воды. А тут как раз в Европе стали появляться арабские сказки — удивительный мир волшебных снов, дальних странствий, восточных красавиц и джиннов. И опять упоминания о таинственной птице.
Синдбад прибыл на остров. «…И вдруг передо мной блеснуло на острове что-то белое и большое, и вдруг оказалось, что это большой белый купол, уходящий ввысь и огромный в окружности. И я подошел к этому куполу и обошел вокруг него, но не нашел в нем дверей и не ощутил в себе силы и упорства, чтобы подняться на него, так как он был очень скользкий». Даже если допустить, что Синдбад преувеличил размеры яйца во много раз, оно действительно должно было показаться ему огромным. Сказка долго оставалась сказкой. Но вот в 1834 году французские путешественники нашли на острове скорлупу — половину яйца необычного размера. Путешественники сделали зарисовку и послали ее парижскому орнитологу Ж. Верро. На основании рисунка ученый назвал птицу, снесшую яйцо, эпиорнисом, то есть «великорослой птицей». Через десять лет с небольшим в Париж доставили целых два яйца — каждым можно было бы накормить 70 человек! А еще через несколько лет другой французский ученый, известный специалист по истории Мадагаскара Альфред Грандидье, нашел в болотах острова несколько гигантских костей и поначалу принял их за останки слона или носорога. Но кости принадлежали птице ростом более трех метров и весом в полтонны.
«…И вдруг солнце скрылось, и воздух потемнел, и все померкло. Я поднял голову и, посмотрев, в чем дело, увидел большую птицу с огромным телом и широкими крыльями, которая летела по воздуху, и это она покрыла око солнца и загородила его над островом». Но ведь эпиорнисы, по данным зоологии, не могли летать: крылья у них недоразвитые, а ноги, как у страусов, сильные и массивные. Так кому же верить? Синдбаду или ученым? Конечно, зоологи правы. Эпиорнис не летал, Синдбад приукрасил свой рассказ о птице. Но остается факт, что на острове жили крупные представители отряда страусов.
Сегодняшние ученые различают три вида эпиорнисов — гигантский, средний и Гильдебрандта. Последний, наиболее мелкий, не превышал ростом страуса. Яйца эпиорниса, которые крестьяне часто находят под тонким слоем песка, вмещают до восьми литров жидкости, в то время как яйца страуса вмещают не более одного литра. Яйца всегда продавали европейским путешественникам, а потом и туристам. В 1917 году яйцо эпиорниса стоило 50 франков, в 1924 году — две коровы, два барана и 300 франков серебром, в 1930 году — 6000 франков. С годами цены росли. Всего в музеях мира, по подсчетам французского зоолога Р. Декари, должно находиться около 60 яиц эпиорниса.
Эпиорнисы — не единственные гигантские птицы Мадагаскара. Здесь же жили мюллерорнисы, среди которых палеонтологи различают три вида; самые крупные не превышали размеров новогвинейского казуара. Были и другие гиганты.
Венецианскому путешественнику Марко Поло не довелось самому побывать на Мадагаскаре, но и он слышал удивительные вещи: «Рассказывают, что есть там птица гриф, появляется в известное время года, и во всем гриф не таков, как у нас думают и как его изображают; у нас рассказывают, что гриф наполовину птица, наполовину лев, и это неправда. Те, кто его видел, рассказывают, что он совсем как орел, но только очень большой. Рассказывают, что гриф очень силен и велик, — продолжает Марко Поло, — схватит слона, высоко унесет его ввысь, а потом бросит его на землю, слон разобьется, гриф клюет его, пожирает, упивается. О грифе вот еще что нужно сказать: зовут его на островах Руком…» Синдбад называл его Рухх. В персидской мифологии тоже есть птица, и ее нарекли Симургом. Что это — совпадение? Свидетельство того, что у каждого народа была своя основа для легенды? Видимо, нет. Исследователи, специально занимавшиеся вопросами происхождения и состава сказок «Тысячи и одной ночи», пришли к выводу, что основа этого свода — созданные в Индии фантастические сказки и дидактические повествования, относящиеся к «животному эпосу». Называют даже памятник индийской литературы, давший арабам образец композиции: «Панчатантра» — сборник притч о животных. А на данные, почерпнутые из этого источника, наложились уже впечатления от дальних морских путешествий по Индийскому океану в первые века нашей эры. Но только ли в первые века?
Несколько лет назад французские зоологи обнаружили на острове очередные, никого уже не удивившие останки эпиорниса. Сенсацией стало другое: исследователи увидели на ноге у птицы бронзовое кольцо. На бронзе были оттиснуты какие-то знаки. Эксперты, изучившие кольцо, пришли к выводу, что на нем сохранился оттиск печати, относящийся к древнейшей городской цивилизации Индии — Мохенджо- Даро. Возраст печати — пять тысяч лет! Радиоуглеродный анализ костей птицы дал аналогичную цифру. Но сенсация ли это? Для специалистов, внимательно сопоставивших факты, многое прояснилось. В III тысячелетии до н. э. жители Индостана совершали смелые морские экспедиции по океану. К этому времени у них уже имелся более чем тысячелетний опыт навигации: сейчас ученым известны морские порты, относящиеся к V тысячелетию до н. э.! За три тысячи лет до нашей эры индийцы приплыли и на Мадагаскар. Остров поразил путешественников разнообразием растительного и животного мира. Тогда здесь в изобилии водились эпиорнисы. Среди моряков наверняка были любители фантастических историй; так рассказы о гигантской птице обросли дополнительными деталями, бескрылая птица стала летать, она заметно увеличилась в размерах, приобрела хищный нрав. Эти сведения о птице Рухх и почерпнул древнейший эпос. А оттуда она «перелетела» к персам, арабам и другим народам. Это, конечно, только предположение, и новые находки могут поддержать или опровергнуть его. Но зоологов увлекает не только история таинственной птицы. Яйца, которые находили в песчаных дюнах и болотах южных районов острова, оказались удивительно свежими. Казалось, они только что снесены. Стали спрашивать местных жителей. Они заявили, что птицы живут в самых дремучих лесах острова и увидеть их нелегко. В самом деле, еще сто лет назад европейские миссионеры слышали глухие утробные крики гигантской птицы, раздававшиеся в глубине лесных болот. В то же время легенды жителей ничего не говорят об охоте на эпиорнисов; значит, ради мяса их не истребляли. Конечно же, на сокращение численности или исчезновение птицы могло повлиять освоение острова — вырубка лесов и осушение болот. Но на Мадагаскаре есть еще множество нехоженых джунглей и топких болот. Словом, места для живого эпиорниса пока достаточно…
