Представляется: Глеб арестован. Допрос. Он хмуро, нераскаянно объясняет: не мог больше мириться с тем, что настоящие вдохновители убийств уходят от ответственности…
И ведь прав, прав!
Тошно от этой его правоты.
Сна ни в одном глазу. Послонявшись по квартире, Анжела снова садится за компьютер. Дел накопилось…
Открывает одно письмо, другое… Зовут… Вечеринка “Мартини”, презентация бутика на Рублевке, премьера новой модели “Порше”… Все кажется мелким, мелочным, нисколько не важным.
В ЖЖ, что ли, зайти?
“Я вернулась, — строчат по привычке пальцы. — С Тапиром покончено. Сейчас арестуют убийцу Ники… Но легче не становится. Месть, оказывается, совсем не греет…”
Пишет и тут же стирает. Не из боязни… Не хочется больше проливать душу. Кажется, что если оставишь все это варево в себе, то, может, в конце концов, приготовиться какая-то мысль — длинная, неоднозначная, обдумывая которую, осмысляешь свою жизнь. Какой-то выход из обступившей темноты появится…
Анжела сворачивает свой ЖЖ, и тут в новостях на домашней странице Яндекса обновляется первая строчка: “В дорожно-транспортном происшествии погиб следователь СК при прокуратуре Москвы…” Удар курсором по прочитанной фразе — и вот они, словно предвиденные подробности: “В Южном Бутове, на пересечении Варшавского шоссе и улицы Кирпичные выемки, на большой скорости столкнулись “мерседес” председателя Комитета Госдумы Бизяева, в котором был только шофер депутата, и “Лада-приора”, в которой кроме шофера находились следователь Сорокин и задержанный им преступник Петр Зонин. Все четверо погибли”.
По дважды не мрут, а однова не миновать.
Лучше мучиться, чем мучить.
