Краткий очерк истории философии

научно выясняет также их гносеологические корни. «Наблюдая свои собственные действия, — пишет он, — человек видит, что им предшествуют соответствующие им желания, или — чтобы употребить выражение более близкое к его образу мыслей — что эти действия вызываются этими желаниями. Поэтому он думает, что и поразившие его явления природы были вызваны чьей-то волей. Предполагаемые существа, волей которых вызываются поражающие его явления природы, остаются недоступными для его внешних чувств. Поэтому он считает их подобными человеческой душе, которая, как мы уже знаем, невещественна в указанном выше смысле».

В сочинениях Плеханова анализируются представления, возникающие у первобытных людей под влиянием их образа жизни, и показывается, что впоследствии, в обществе, разделенном на классы, развитие идеологий совершается под сильным влиянием социальных отношений, классовой борьбы.

В своих работах Г. В. Плеханов обосновывал положение об активной роли идей в жизни общества. «…Идея — великая вещь! — писал Плеханов. — Но для того, чтобы она могла сыграть свою великую роль, она должна быть разумной идеей, она должна уметь схватить и выразить действительный ход истории. При этом условии идея является непреодолимою силою. В противном же случае она служит источником слабости, разочарования, умственного и нравственного падения…»

Разработка проблем эстетики. В трудах, посвященных проблемам эстетики («Письма без адреса», «Искусство и общественная жизнь» и др.), Плеханов применял Марксову теорию исторического материализма к эстетике, ярко и убедительно критиковал идеалистические теории и реакционные течения современного буржуазного искусства. В «Письмах без адреса» он доказывал, что «отныне критика (точнее, научная теория эстетики) в состоянии будет продвигаться вперед, лишь опираясь на материалистическое понимание истории. Я думаю также, — говорил Плеханов, имея в виду русскую революционно-демократическую критику, — что и в прошлом своем развитии критика приобретала тем более прочную основу, чем более приближались ее представители к отстаиваемому мною историческому взгляду».

Плеханов отстаивал точку зрения марксизма на искусство, считая, что оно есть специфическая форма общественного сознания, развитие которой в конечном счете обусловлено трудовой деятельностью людей, зависит от экономики общества. «Искусство всякого данного народа… всегда стоит в теснейшей причинной связи с его экономикой, — писал он. — Поэтому, приступая к изучению искусства у первобытных народов, я должен сначала указать главнейшие отличительные черты первобытной экономики». С возникновением классов искусство зависит от хода классовой борьбы, которая воздействует на психологию борющихся классов. Искусство, по Плеханову, не обособленная сфера индивидуального творчества, а явление общественное. Объективным мерилом совершенства произведений искусства служит соответствие художественной формы произведения его содержанию, замыслу; единство формы и содержаний — закон развития искусства. В противоположность идеалистическим взглядам, согласно которым в искусстве выражаются только чувства и нет места мысли, Плеханов подчеркивает познавательную роль искусства, считает его «мышлением в образах». «…Искусство, — писал Плеханов, — начинается тогда, когда человек снова вызывает в себе чувства и мысли, испытанные им под влиянием окружающей его действительности, и придает им известное образное выражение». Своеобразие искусства как формы общественного сознания состоит в том, что оно выражает чувства и мысли людей не отвлеченно, а в живых образах.

В своих работах Плеханов дал критический анализ формалистических течений искусства, проследил их идейный распад в современном буржуазном обществе, доказывал, что капитализм обесцвечивает искусство, заражает его буржуазным индивидуализмом, который закрывает от художников источники истинного вдохновения. Разлагающему искусству реакционной буржуазии Плеханов противопоставлял ростки передового реалистического искусства, выражающего интересы рабочего класса, народных масс.

Плеханов о проблемах истории философии. Считая важной задачей историко- философской науки выяснение зависимости философской мысли в конечном счете от экономических отношений и борьбы классов,

Плеханов видел специфическую роль историко-философского знания в научном анализе самого процесса движения философской мысли, его внутренней логики, т. е. закономерностей развития философии. «Прежде чем ответить на вопрос, — заявлял Плеханов, — почему развитие идей совершалось тем или иным образом, надо сперва уяснить себе, как шло это развитие. В применении к предмету наших очерков это значит, что объяснить, почему материалистическая философия развивалась так, как мы это видим у Гольбаха и Гельвеция в XVIII и у Маркса в XIX столетии, можно только после того, как ясно будет показано, чем была в действительности эта философия, которую так часто понимали неправильно и даже совершенно извращали».

В исследовании истории философии, как и истории других идеологий, у Плеханова в центре внимания стоит проблема преемственности в развитии общественной мысли и духовной культуры человечества. Причины преемственности в развитии философских идей коренятся в потребностях экономической жизни и прогресса науки. Одни философские идеи прошлого, соответствующие интересам данного экономического развития, воспринимаются и продолжаются, другие — не прямо соответствующие этим интересам — могут быть критически переработаны для создания новых идей. Некоторые же старые философские идеи прошлого могут лишь тормозить развитие нового и потому отвергаются прогрессивными силами общества, но охотно берутся на вооружение реакционными силами. Широко используя логический прием антитезы для объяснения развития философской мысли, Плеханов пытается доказать, что в каждую эпоху философия становится отрицанием, антитезой философских идей предшествующей эпохи (например, в XVIII в. философы во Франции были атеистами, их последователи, французские утописты XIX в., почти все были склонны к мистике); здесь он отдает известную дань схематизму.

Плеханов предостерегал против вульгаризаторского, упрощенческого отождествления политических и философских взглядов, доказывая, что хотя они и связаны между собой, но не каждый революционер в политике есть представитель передовой философии и не каждый сторонник реакционных социально- политических идей бывает реакционером в философии. Так, отстаивая диалектику Гегеля от обвинений в реакционности, Плеханов справедливо замечал: «…такие эпитеты, как реакционер или прогрессист, никоим образом не характеризуют теоретических заслуг или ошибок данного философа. Кто хочет уничтожить этого философа во мнении мыслящих людей, тот должен опровергнуть теоретическую часть его учения. Только после опровержения этой части он имеет право указать на то практическое стремление или на то влияние общественной среды, которое побудило мыслителя исказить истину или помешало ему додуматься до нее При соблюдении этого условия указание на политические симпатии мыслителя (реакционер, прогрессист и т. д) будет содействовать выяснению генезиса (происхождения) его заблуждений».

В противоположность вульгарным материалистам типа Шулятикова, которые видели лишь социальное назначение философских учений, но не понимали их познавательного смысла, Плеханов подчеркивал относительную самостоятельность философии как специфической формы общественного сознания. Развитие философских идей вытекает из «мыслительного материала», оставленного предшественниками, и связано с состоянием и уровнем развития других идеологий и науки. Если в конечном счете характер и содержание философских идей зависят от экономической жизни общества, то это не означает, что все философы господствующих классов сознательно фальсифицировали действительность. И французские просветители, и представители классической немецкой философии, и многие другие мыслители прошлого были искренне убеждены в том, что их точка зрения на мир — единственно правильная, служит делу прогресса и развитию науки и т. д., но в силу исторической ограниченности своего времени и своего класса они не могли еще дать адекватного познания мира и его законов.

Плеханов подверг критике буржуазные концепции в истории философии (Ланге, Сури, Ибервега и