Поскольку на подлинном корабле не было следов конопатки, то было решено вообще обойтись без нее, хотя и существовали опасения, что копия будет давать очень большую течь. В ходе испытания течь была столь сильной, что хотя судно и не затонуло, но корпус был полон воды. Эта почти что катастрофа имела чудесный конец: за 24 часа шпангоуты впитали очень много влаги и сильно разбухли. В итоге все щели в корпусе оказались герметично заделанными и судно стало пригодно к плаванию.
В сентябре 1986 года, после того, как все испытания были закончены, «Кирения II» начала свое путешествие на Кипр. Командование кораблем принял профессиональный шкипер Антонис Василиадис. В научную группу экспедиции вошли: Хари Критзас из отдела классической археологии, Янис Вихос — специалист по древним судам, Никое Лианос из отдела подводной археологии.
Основной целью экспедиции было на практике определить возможности древних плавсредств. Однако каждый из участников имел и свое индивидуальное задание, которое входило в программу плавания, разработанную греческими археологами и историками. Например, врача экспедиции «Кирения II» доктора Томаса Скулиса интересовала психологическая совместимость членов экипажа, вынужденного продолжительное время жить в условиях ограниченного пространства. Молодого археолога Яниса Вихоса интересовал сам корабль, его поведение в открытом море и т. п.
Экспедиция начала свой маршрут из порта Пирей и взяла курс на мыс Сунион — место первой стоянки. По пути штормило, сила ветра доходила до 6–7 баллов, высота волн — до 3 м. Ко всеобщему удивлению, судно шло очень ровно, делая до 7,5 узла. Отсутствие шума (поскольку никакого двигателя не было) создавало у команды ощущение необыкновенной свободы и спокойствия.
Судно двигалось с помощью одного прямоугольного паруса площадью 62 кв. м. Как и на всех древних кораблях, он должен был изготовляться из льна. Во время строительства «Кирении II» это вылилось в огромную проблему — найти мастера, способного изготовить такой парус, было делом непростым. К счастью, она была решена благодаря помощи шотландской фирмы, производящей паруса для военно- морских сил Великобритании.
В оптимальных условиях под парусом судно делало минимум 6 узлов. При использовании весел (либо в безветренную погоду, либо для маневрирования в портах) скорость «Кирении II» не превышала 1 узла да и то лишь на короткое время. Работа весельщика была отнюдь не легкой.
Как и все древние суда, «Кирения II» управлялась при помощи двух рулевых весел, расположенных в кормовой части корпуса. В соответствии с открытиями археологов команда состояла из капитана и трех матросов. Провиант для моряков состоял их копченого мяса, сухарей, миндаля, меда, фиг, винограда, маслин, оливкового масла, вина и пр. — все, как в прежние времена.
Корпус корабля был открытым, и, по современным меркам, никакого комфорта на борту не было — команда постоянно испытывал на себе воздействие погоды. Совершенно очевидно, что жизнь древнегреческих моряков была очень тяжелой и только особо выносливые моряки могли ее выдержать. На «Кирении II» были две небольшие палубы в передней и задней частях корпуса, которые использовались, соответственно, для управления судном и для сбрасывания якоря.
По грузу истинной «Кирении» можно было догадаться, в какие порты она заходила: ее маршрут пролегал, соответственно, от порта Пирей до мыса Сунион. Далее она направлялась к Кикладам, в центральной части Эгейского моря, побывала в Китносе, Сиросе, Наксосе. Далее путь судна пролегал к Южным Спорадам — островам Кос, Нисирос и Родос. От Родоса — к последнему греческому острову в этом районе, Кастелоризону, расположенному у берегов Турции.
Во всех портах, куда заходила «Кирения II», она брала на борт чисто символическое количество груза — того же типа, что брала и подлинная «Кирения».
Самым интересным участком пути стал отрезок в 167 морских миль между островом Кастелорисо и Кипром. Сначала дул легкий ветер, который превратился в сильный, в результате чего все путешествие заняло около 60 часов, что, впрочем, вполне нормально даже для современных кораблей. Из-за шторма на подходе к Кипру сломалось рулевое весло, но команда сумела починить его, пока корабль плыл.
К сожалению, из-за того, что Кирения была в 1974 году оккупирована Турцией, «Кирения II» не смогла зайти в тот порт, куда ходил древний корабль 2300 лет тому назад. Было решено плыть в гавань Пафос, где и завершилось 2 октября 1986 года это беспрецедентное путешествие длиной в 595 морских миль.
Прибытие «Кирении II» в Пафос стало одним из важнейших событий на Кипре. На церемонии встречи присутствовали президент республики Спирос Киприану, министры и члены парламента, а также тысячи киприотов и туристов.
За возвращением «Кирении II» в Грецию вновь наблюдала международная команда археологов. Судно прошло 800 миль. Причем в это время сильно штормило и сила ветра нередко доходила до 10 баллов. Более того, оно сумело справиться с западным ветром благодаря своей способности плыть при 50 градусах против ветра. С боковым сносом 15 градусов, несмотря на свою почти бескилевую конструкцию, корабль не только ровно шел в штормовую погоду, но при этом еще и имел скорость до 12 узлов. «Кирения II» скользила по волнам высотой до 3,5 м, не набирая при этом воды. Глафкос Кариолу, сын Андреаса и капитан судна, на обратном пути отмечал максимальную бортовую качку при 25 градусах. При этом фальшборт оказывался на уровне воды, но погружения не было. Корпус оказался очень прочным, вероятно, из-за конструкции типа «обшивка сначала».
После первого успешного исторического эксперимента интерес к киренийскому кораблю не прошел. Более того, он получил новое «дыхание». Вторая реплика древнего корабля была сделана в Японии, а затем, в 2002 году — третья — на Кипре, в Лимасоле.
ТИР И СИДОН
Уважаемый читатель. Ты знаешь, что такое ночь посреди океана…
Куда ни кинь глазом — вода, вода, вода, необъятная ширь, которую не решаются обсуждать даже альбатросы. А над нею в пустоте висит одинокая луна, загадочная, словно золотой диск древних инков. Нет ничего более одинокого на свете, чем луна над океаном…
Не от страха ли одиночества Бог создал нас, людей? Не являемся ли мы всего лишь порождением огромного космического страха? Потому и жизнь наша с самого детства до старости наполнена страхами, разнообразными страхами, царствующий из которых — страх одиночества. Может быть, пытаясь заглушить этот страх, Господь и создал муравейник, а затем по его подобию — город. Но муравей — это системный продукт Создателя, а человек, «Гомо сапиенс», то есть «Человек разумный» — существо низшей категории природы. Почему? Потому, что способен убить творение Всевышнего и развеять в пыль город — колосс, созданный руками и гением соплеменников. Сделать то, что дозволено сотворить только Богу.
