- Но Феникс, для чего они?
— Смотри, мой малыш. — Феникс раскрыл коробки и разбросал палочки корицы по гнезду. Затем он взял жестянки и рассыпал коричный порошок по вершине и бокам кучи, пока всё гнездо не покрылось пылью цвета красного кирпича.
— Вот он, — печально произнёс Феникс. — Традиционный коричный костёр Феникса, прославленный в песнях и сказаниях.
И с третьим упоминанием слова 'костер' ноги Дэвида ослабели, и словно что-то застряло в его горле. Он вспомнил, теперь, где он встречал это слово раньше. В своей книге исследователей, и это означало... это означало...
— Феникс, — еле выдавил он, — д-д-для кого этот костёр?
— Для меня самого, — произнёс Феникс.
— Феникс!
- Сейчас, я умоляю тебя... пожалуйста... ох, я знал, что это будет трудно объяснить. Посмотри на меня, мой мальчик.
Дэвид сделал, как ему было сказано, хотя его глаза наполнились слезами, и он не мог видеть, поскольку все размывалось.
- Итак, - сказал Феникс мягко, - дело в том, что у меня, кроме моего необычайно острого Интеллекта, есть Инстинкт. Этот Инстинкт и подсказал мне, что сегодня мой день рождения. Он также сказал мне, построить это гнездо из корицы. Сейчас он говорит мне, что я должен сделать это гнездо своим костром, потому что это то, что делает Феникс по завершении пятисот лет. Теперь, пожалуйста, мой мальчик!... Признаю что это кажется не очень радостным способом празднования, но это должно быть сделано. Это традиционный конец для Феникса, мой мальчик, а мы не можем игнорировать традиции, независимо от того, какие чувства могут быть у нас. Ты понимаешь?
- Нет! - воскликнул Дэвид. - Пожалуйста, Феникс, не делай этого! Это ужасно! Я не дам тебе сделать это!
- Но я должен, мой любезный товарищ! Я не могу с этим ничего поделать. Вот что значит быть Фениксом. Ничто не может остановить традиции. Пожалуйста, мой мальчик, не расстраивайся так! Это нисколько не ужасно, я уверяю тебя. Мой инстинкт так мне подсказывает.
- Ты сказал, что собираешься дать мне образование, - зарыдал Дэвид. - Ты сказал, что мы увидим... ты сказал... а мы совершили только четыре приключения... ты никогда не говорил мне об этом...
- Мне очень жаль, мой мальчик. Я не мог рассказать тебе об этом, потому что я не знал об этом до сих пор. Что касается твоего образования, жалко, что оно оборвалось таким образом. У меня были большие планы... Но подумай - у тебя было четыре приключения, которых не было ни у кого в целом мире. И, кроме того, мой мальчик, мы увидим друг друга снова. Я не знаю, как и где, но я уверен в этом.' - Феникс смахнул слезу со своего глаза кончиком крыла, пока другим неловко хлопал Дэвида по плечу.
- Не уходи, Феникс, пожалуйста, не уходи.
- Я должен, мой мальчик. Держи, позволь мне подарить тебе небольшой символ (ай!) нашей дружбы.
Смутно, сквозь слезы, Дэвид увидел, что Феникс выдернул длинное, синее перо из хвоста, и он почувствовал, как оно опустилось в его руку.
- Прощай, Дэвид, - хрипло сказал Феникс.
Дэвид не мог выдержать дольше. Он повернулся и слепо бросился прочь от Феникса, споткнулся в зарослях, и упал на землю, прикрыв голову руками. Позади себя он услышал, как хрустят веточки, когда Феникс взбирался на свой костер. Спичка чиркнула по коробку. Первый язык пламени зашипел на ветках. Дэвид прижал руки к ушам, чтобы приглушить звук, но он мог чувствовать жар пламени, пока оно разгоралось. И шум не мог быть заглушен. Он рос и рос, шипя, треща, ревя, пока он, казалось, не заполнил весь мир...
* * * * *
Возможно, он упал в обморок. Или, возможно, из-за неподвижности он погрузился в своего рода глубокий сон. Что бы это ни было, внезапно он снова вернулся в сознание. Его руки соскользнули с ушей, и звук вернул его обратно. Он поднял голову и прислушался. Огонь уже погас сам. Остался только шум шипения и треска остывающих углей. Но эти звуки были слишком слабыми, чтобы пробудить его - должно быть было что-то еще. Да - это был голос. Он мог слышать его сейчас довольно ясно. Это были сердитые крики, приходившие откуда-то ниже уступа.
Тщательно стараясь не
