его оснуют свое величие, будут править всем самовластно, а ими управлять будут вельможи, наиболее отличаемые» государем, и «таким образом монархические виды послужат только покрывалом страстям и корыстолюбию, а существо правления останется непременным». Государство в обоих этих «случаях не избегнет своего рока» и должно разрушиться. Государь обязан это предотвратить, и затем Сперанский делает цитату из своего политического трактата 1802 года[84], чем и доказывается с полной несомненностью принадлежность этой записки его перу.
Положительный вывод, к которому приходит Сперанский, состоит в том, что выработку полного плана государственных преобразований нужно поручить «сословию умов» под покровом «непроницаемой тайны», т. е. он повторяет мысль, высказанную им в «Отрывке о комиссии уложения» относительно предварительной подготовки втайне общего начертания государственного постановления (т. е. конституции). Он утверждает, что это необходимо и для законодательства вообще: так, напр., он высказывает мысль, что даже дарование «дворянской грамоты и городового положения не могло бы иметь места, если бы государственное положение имело свое начертание». Соответственно своему политическому трактату 1802 г. Сперанский признает, что «в государстве монархическом должен быть известный класс людей», предназначенных «к охранению закона», но он убежден, что «этот класс никак не может быть установлен на тех деспотических началах», на которых основана грамота дворянская[85]. Другой пример неудачной законодательной меры Сперанский берет уже из времени Александра I: «Предположение о так называемом преобразовании Сената было бы не менее сего несходно с истинными началами благоустроенной монархии, в которой место, охраняющее закон, должно иметь нечто более, нежели пустые выражения прав и преимуществ».
Граф Н. Н. Новосильцев (С. Щукин)
Сперанский считал необходимым «учреждение сословия» (т. е. комитета), известного только одному государю, которое составило бы «коренные законы» и постепенно приводило бы их в исполнение «без крутости, без переломов, нечувствительно». Это сословие будет всегда представлять государю «истину в начале ее», и он, действуя через него по утвержденному им самим плану и предупрежденный о видах и намерениях каждого из министров, будет вести, и их к известной цели, и им придется только «с удивлением покориться» его воле. Сперанский утверждает, что все время, прошедшее без такого «учреждения, потеряно для прошлого государства положения». Он изъявлял готовность представить более подробный план такого «учреждения» и настаивал на том, что оно, если даже останется неизвестным, «может быть наиболее блистательным» из всего, что сделано государем, и что «все прочее должно или на нем быть основано, или не будет иметь такого основания». Так как Сперанский докладывал государю по делам комиссии для составления законов с 20 дек. 1808 г. (см. выше) и так как он говорит, что на составление общего плана преобразований потребовался весь 1809 г., то я полагаю, что эта записка была подана имп. Александру в начале 1809 г. Доказывая здесь необходимость выработки втайне общего плана государственных преобразований, Сперанский предлагает для этого учреждение негласного комитета, но государь уже достаточно убедился в малой полезности комитета в 1801–3 гг. и, очевидно, предпочел работать по этому предмету с одним государственным секретарем. В числе материалов, из которых Сперанский мог кое-чем воспользоваться, были проекты Балугьянского.
Мих. Андр. Балугьянский[86] в последних месяцах 1808 г. составил «Memoires sur le droit public» (III Analyse du pouvoir legislatif), a в начале следующего года «Plan du Code du droit public», которые могли навести Сперанского на некоторые соображения при составлении им плана государственных преобразований. Возможно, впрочем, что к первой работе Балугьянский приступил еще по поручению Новосильцева.
Предположения Балугьянского гораздо менее решительны, чем планы Сперанского. В первом из двух названных трудов («Анализ законодательной власти»), написанном в последние месяцы 1808 г., Балугьянский после историко-теоретического рассмотрения этого предмета проектирует для России учреждение законодательного Сената (наряду с административным и судебным), члены которого назначаются императором, по крайней мере, по два от каждой губернии. Условия этого назначения: а) обладание собственностью земельною или промышленною с чистым доходом, размер которого Балугьянским не определен, и b) служба в известной должности — министра, губернатора, президента одного из государственных учреждений, чин статского советника, — для того, чтобы была представлена каждая отрасль администрации; кроме того, в состав Сената входят министры, начальники департаментов исполнительной власти и первоприсутствующие в высших судебных учреждениях. Звание сенатора пожизненно; его можно утратить только по судебному приговору. «Законодательный» (т. е. собственно законосовещательный) Сенат, состоящий из одной палаты, созывается государем, когда он найдет это нужным, обыкновенно же два раза в год. Каждый Сенат имеет право предлагать издание того или другого закона. Проекты законов, принятые Сенатом, подлежат утверждению монарха. Тут, следовательно, нет и речи ни об ограничении самодержавия, ни об участии в законодательстве, хотя бы с совещательным голосом, депутатов, избираемых народом.
Другой труд Балугьянского — «Государственное уложение» (Code du droit public) — написан в начале 1809 года[87]. По этому проекту русский народ разделяется на четыре класса: 1) дворяне, 2) именитые граждане, 3) класс промышленный и 4) класс рабочий. Первые три пользуются политическими правами. К именитым гражданам, между прочим, относятся землевладельцы — недворяне и крупные арендаторы казенных и помещичьих земель; к промышленному классу — мелкие свободные арендаторы помещичьих земель и лица, имеющие права гражданства в городах — мелочные торговцы и хозяева мастерских; к четвертому классу, не имеющему политических прав, в деревнях — «свободные половники (однодворцы)»[88] и свободные рабочие, в городах — «посадские», подмастерья и ученики, свободные поденщики и слуги и, наконец, вообще все крепостные.
Мордвинов (Пис. Рейхель)
Балугьянский не предлагает и в этом проекте создания государственной думы, как Сперанский в его проекте 1809 г.; политические права лиц, ими пользующихся, осуществляются посредством следующих учреждений: 1) собрания дворян и деревенских именитых граждан в каждом уезде, а в каждом городе или части города — собрания городских именитых граждан и лиц, имеющих право гражданства; 2) коллегии или комитета нотаблей в каждом уезде и в каждом городе[89]; 3) коллегии, комитета или собрания депутатов трех сословий (ordres) в каждой губернии. Уездное собрание составляется из дворян; кроме того, в нем «могут» участвовать землевладельцы — недворяне, крупные арендаторы казенных или помещичьих земель и, наконец, каждая деревня, «сделавшаяся свободной» (автор, вероятно, разумеет тут свободных хлебопашцев), имеет право посылать в него двух старшин. Все эти члены уездного собрания имеют в нем право голоса. Население казенных и удельных имений представлено в собраниях чиновниками, ими заведующими, а крепостные и рабочие — прокурором. Обыкновенно собрания созываются через каждые пять лет; они выбирают предводителя, исправника, членов гражданских судов первой инстанции и мировых судей волости (по одному на каждые 5.000 жителей); те и другие утверждаются правительством. Собрание избирает также депутатов в комитет нотаблей и может подавать петиции правительству. Комитет нотаблей собирается ежегодно, выбирает кандидатов в некоторые уездные учреждения, распределяет подати между местечками и деревнями и выбирает депутатов в губернское собрание.
Губернское собрание, состоящее из уездных и городских депутатов, лиц, назначаемых императором (не более пяти), и архиерея, предлагает правительству 10 лиц, которых оно считает наиболее способными к ведению важнейших дел в государстве и губернии, сообщает ему сведения о местных нуждах, производит раскладку податей между уездами и имеет право делать правительству (государю и Сенату) представления, если местные интересы нарушены. Из списков, присылаемых губернскими собраниями, составляется список нотаблей всего государства, и из этих лиц император назначает по два сенатора от каждой губернии, министров, начальников департаментов и проч. Губернское собрание выбирает также кандидатов на разные губернские должности в двойном числе, из которых назначение производит государь[90].
Сперанский серьезно поработал над своим трудом: «Введение к уложению государственных
