Chukcha, Natali: Скотч и немного обиды
Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Глава 1.
У Северуса Снейпа началась депрессия. А почему, собственно, и нет? Ведь Снейп, несмотря на свой несносный характер и неординарную (мягко говоря, Северус, мягко говоря) внешность, тоже человек, и у него вполне может случиться обычная депрессия. Ну ладно, пусть не обычная, а педагогическая. Осенняя педагогическая депрессия, которая приходит в середине сентября, после того, как развеивается эйфория первых учебных дней и становится ясно, что за лето студенты не только не поумнели, но, кажется, стали еще тупее и распущеннее. Что их работы, по-прежнему, полны идиотских ошибок, а любимый вами предмет вызывает только презрительное шушуканье на задних партах.
Позже, к середине семестра, это пройдет, вместе со снятыми баллами и удовлетворением от панического страха мелких мерзавцев перед внезапными контрольными, но сейчас знаменитому Ужасу Хогвартских подземелий было до ужаса хреново. И Снейп не был бы Снейпом, если бы не решил поделиться своим отвратительным настроением с окружающими.
И поделился бы, обязательно поделился, но вот беда – депрессия захлестнула грозного профессора в субботу, когда все старшекурсники уже благоразумно сбежали в Хогсмид, а младшие студенты, наслаждаясь последними теплыми деньками, высыпали на школьный двор. Нужно сказать, что на улицу Снейпу не хотелось, да и не интересно срывать свое дурное настроение на перепуганных детях. А тащиться в Хогсмид, особенно если сегодня не твоя очередь дежурить, – слуга покорный, увольте. Дамблдор, старый хитрец, прекрасно знал, в каком омерзительном состоянии духа пребывает штатный хогвартский зельевар каждую осень, и сегодня предусмотрительно отправил в деревню МакГонагалл в сопровождении довольного Хагрида.
Сообразив, какого развлечения лишился, слизеринский декан сначала выругался самыми непотребными словами, а потом нехорошо прищурился. Пронзительный взгляд черных глаз скользнул по онемевшему от ужаса волшебному зеркалу, по стопке студенческих работ, которые едва не воспламенились от столь пристального внимания, затем по каминной полке… каминной… О да, кажется, Снейп понял, с кем он разделит это отвратительное утро.
* * *
Люциус сидел в своем кабинете и скучал. Нет, он не просто скучал. Он СКУЧАЛ. Ну а как же иначе? Дражайшая супруга, ссылаясь на неспокойную обстановку в Англии, отправилась в вояж по Европе. Любимый повелитель вот уже два дня не требовал никаких отчетов. Гоблины исправно преумножали богатства и так не бедного рода (пятое место среди богатейших семей магического мира, и шестое – мира магглов). И даже сын, оканчивающий престижную школу, не доставлял никаких неприятностей.
Люциус с надеждой посмотрел в окно: может быть, там начался ураган? Но нет, на дворе стоял отвратительно погожий осенний денек, деревья в парке были покрыты золотистой листвой, а коротко подстриженная трава жизнерадостно зеленела под сенью вековых лип. Даже смотреть на эту пастораль было тошно. Именно поэтому Малфой обрадовался, когда в его кабинет ввалился злой и хмурый Северус.
Слизеринский декан вылетел из камина во всем великолепии развевающихся черных одежд и резко остановился, воззрившись на вальяжно развалившегося в кресле друга. Злость, чуть пригашенная слабым головокружением, всегда сопровождавшим каминные перемещения, вспыхнула вновь. Яйца Мерлина, он который год мечется между Лордом, факультетом, зельями для больничного крыла и проклятым Поттером, а некоторые преспокойно нежатся перед камином в фамильном имении. Палец о палец за всю жизнь не ударив, о чем буквально вопиют холеные аристократические руки.
– Друг мой, я рад видеть тебя в моей скромной обители, – радушно улыбаясь, проворковал хозяин кабинета. – Что будешь пить? Кофе, коньяк, огневиски?
Настроение зельевара из просто плохого стремительно превращалось в отвратительное. От кофе после недели ночной проверки студенческих эссе его уже тошнило, запах коньяка напоминал о недоваренном доксициде для Филча, а огневиски Снейп недолюбливал. После употребления огненного напитка он становился меланхоличен и постепенно скатывался в черную тоску. А разум подсказывал, что тоски на сегодняшний день ему уже вполне достаточно.
– Скотч, – выплюнул он, заранее кривясь от обжигающего вкуса.
– Как пожелаешь, – радость Люциуса была так велика, что он поднялся из кресла и сам наполнил бокал янтарным напитком. Протянув его другу, он с затаенным восхищением скользнул взглядом по изящным пальцам, сжавшим тяжелое стекло, по вызывающему изгибу плотно сжатых губ, по упавшему на бледную щеку локону блестящих черных волос.
– Как там Драко? – вежливо поинтересовался Малфой, чтобы хоть немного отвлечься от возбуждающих фантазий.
– Твоему сыну стоило бы вести себя скромнее, – Снейп поднял бокал, внимательно рассматривая благородный напиток на свет, хотя прекрасно знал, что некачественное спиртное просто не может оказаться в доме такого сноба, каким был его старинный друг. Но сейчас ему хотелось позлить Люциуса. В конце концов, именно из-за его отпрыска, организовавшего попойку слизеринских старшекурсников в первый же вечер учебного года, факультет лишился двух десятков баллов. Кто виноват, что Кребб и Гойл заснули прямо на лекции у Минервы? Верно, Драко Малфой, который проспал завтрак и потому не соизволил зайти к декану за предусмотрительно заготовленным антипохмельным зельем. О том, с кем именно спал наследник гордого рода, Снейп предпочитал даже не думать.
– Скромность – не главное достоинство Малфоев. Но если тебе это доставляет такое неудобство, то я поговорю с сыном, – Люциус ухмыльнулся, представив, как позабавит его сочинение вопиллера. Он даже начал прокручивать в уме гневные фразы, которые обрушит на голову бестолкового отпрыска, но его мысли прервал голос Снейпа:
– Хаффлпаффцы, Люц. Он спит с хаффлпаффцами. Я мог понять, пока это были слизеринцы. Борьба за власть, подчинение сильного противника, – он резким движением запахнул верхнюю мантию и опустился в кресло, нервно потирая кончиками пальцев начинающий ныть висок. – Рейвенкловцы еще могли оказаться полезны, все-таки ему сдавать ЖАБА. Проклятье, Люц, я бы даже понял, если бы он связался с гриффиндорцем. Адреналин и гормоны – та еще смесь, но это было бы объяснимо. Но Хаффлпафф…
Лорд Малфой, аристократ, глава древнего рода, стоял с открытым ртом и смотрел на Северуса. Такого от своего сына он не ожидал. Прошла почти минута, прежде чем он смог выдавить из себя:
