- Ксено Лавгуд. Он сидел в Азкабане вместе с Упивающимися. До самого суда. А потом благополучно освободился. И наш немецкий искатель приключений как-то умудрился с ним познакомиться. Более того, эти два одиночества сошлись на почве любви к искусству.
- Те есть к морщерогим кизлякам?
- Примерно так, - Люциус повертел в руках трость - создавалось впечатление, что этот жест придает ему уверенности. - Проблема в том, что Лавгуду достало ума копать под Мартеля, и его новообретенный друг занялся тем же самым. Согласись, мимо него сложно было пройти равнодушно.
Северус почти зачарованно следил за руками Люциуса. У него были такие же, как у самого Северуса, длинные пальцы - длинные пальцы на длинной трости.
- Безусловно.
Вообще Люциус выглядел до безобразия довольным жизнью. Северус решительно не понимал такой позиции: Малфой потерял любимую супругу, был привязан многочисленными клятвами к Министру, долгом жизни - к нему, кроме того, за последнее время семейное состояние заметно похудело. Северус не понимал Люциуса. Но его способности быть удовлетворенным завидовал.
- Северус. К несчастью для тебя, я тебя слишком хорошо знаю, - Люциус уложил трость на колени и наклонился вперед. - Что тебя не устраивает?
- С чего ты, позволь осведомиться, это взял? - прохладно ответил он.
Малфой опер поднятый подбородок на кисть руки:
- Сделаем так. Ты поведаешь мне о своих печалях, а я поработаю благодарным слушателем. Или нет… Тебе не нравится работать на Министерство?
Северус сохранил бесстрастный вид - как всегда, когда еще не знал, как повернуть разговор в нужное ему русло.
- Тебя угнетает необходимость работать на Шекклболта. А тебе бы забиться в нору и, - Люциус усмехнулся, - носа не показывать. И наш новоиспеченный мистер Певерелл. Зачем ему, думает Северус, старый страшный преподаватель зелий, который всю учебу его безжалостно терзал, а затем еще и помог любимому старикашке расстаться с жизнью?
Северус прибил бы Малфоя только за эти слова. Но это было бы чересчур роскошно. В результате Северус и пальцем не пошевелил - но не прожигать Малфоя разъяренным взглядом не мог.
- А рядом ходит такой молодой и соблазнительный Драко, и они так нужны друг другу… - Люциус расхохотался. - Честное слово, твоими глазами можно плавить двери гринготтских сейфов!.. Северус, неужели ты и вправду так думаешь?
Северуса смутил такой переход к веселью и еще больше - подобранный для этого веселья повод. И, очевидно, Люциус это заметил, поскольку снова впал в приступ смеха. Малфой смеялся звонко и раскатисто - совершенно не на свой возраст.
- Мерлин, помоги… Северус!.. О, ты великолепен!.. Просто неповторимый болван…
Северус раздраженно вскочил и, так ничего и не сказав, направился к выходу.
- Стой, - голос Малфоя прозвучал властно и спокойно - и Северус обернулся.
- В который раз тебе говорю, посмотри на меня. Посмотри на меня, идиот! Я вдовец. Я гавкнуть не могу, пока Министр не свистнет. У меня сын, которого надо ставить на ноги. И честь рода, которую хоть удавись, но надо блюсти. От всего моего состояния осталась четверть. Но я свободен! Мне каких-то сорок пять, я очарователен - нет, я прекрасен! И у меня есть, наконец, свобода делать то, что я хочу, а над тем, что надо, пусть думают другие. У меня есть моя жизнь, Северус, жизнь! У меня есть сын, - Люциус перешел на сокровенный шепот. - У меня есть ты, не то друг, не то...
Люциус поднялся и подошел к нему, величественно опершись на трость:
- У тебя есть гораздо больше… Чистое имя и чистая совесть, - трость наконечником скользнула вверх по брючине Северуса. - Возможность самому планировать свои действия. Молодой любовник… - Люциус приблизил лицо к самому уху Северуса, - который тебя любит, в то время как ты предпочитаешь закрывать на это глаза. У тебя есть семья и - страшно подумать! - настоящий демон в хранителях рода. Именно у тебя, главы рода Принцев… - Малфой обошел Северуса сзади и шепнул в другое ухо - Северус невольно повернул голову. - Но ты в рабстве.
Люциус внезапно резко притянул Северуса к себе и сжал руками его плечи, шепча:
- Осознай свою свободу, Северус…
Одна рука переместилась на грудь, ниже; на другую Люциус болезненно намотал смоляной хвост - и Северус ничего не смог сделать. Люциус был слишком притягательным. Он был почти божеством, персональным маленьким божком, совершенством. Люциус был труслив, но когда он не боялся, ему хотелось покориться. Он был создан для того, чтобы властвовать, великолепный, царственный…
Его зубы впились в шею Северуса - божественно…
Нельзя.
Северус усилием воли обернулся и окинул Малфоя ироничным взглядом:
- Не боишься отравиться? Яды, как ты знаешь, не пахнут.
С непонятным выражением лица улыбнувшись, Люциус грациозно опустился перед Северусом на колени и с еле слышным стоном потерся щекой о его живот.
От одного этого можно было сойти с ума. Но Люциус переместил свои изящные ладони на бедра Северуса и прижался лицом к его паху.
Это было не просто возбуждающе, это было возбуждающе мгновенно и судорожно; Северус вцепился руками в изумительные светлые волосы и… черт… с усилием оттолкнул Люциуса от себя, беззвучно кляня все на свете. Если сейчас позволить этому случиться, то Люциус снова одержит победу. Стоя на коленях и склонив голову - победит.
И, главное, можно будет вообще не возвращаться к Гарри. Тот, возможно, и простит измену, но Северус - никогда.
До боли закусив губу, Северус метнулся к камину.
* * *
Оказавшись в привычной столовой, Северус позволил себе выпустить пар. Кулак влетел в стену со всей дури, и его пришлось залечить заклинанием. Малфой умудрился сделать все то, что выводило Северуса из надежного душевного равновесия. Люциус со своим наследственным умением замечать слабости озвучил и высмеял тщательно скрываемые Северусом страхи, и теперь он был рассержен и растерян. С одной стороны, Малфой посмел влезть в его душу! Такое поведение Северус прощал только двум людям в его жизни: Лили и Дамблдору. Сейчас появился третий… И, с другой-то стороны, прозвучавшие из уст Люциуса, эти опасения показались беспочвенными и надуманными.
А то, что Люциус попытался сотворить потом… Северус не собирался себе врать. Люциус влек его. Иногда с меньшей силой, а иногда Северус не мог найти себе места. Только в краткие периоды, когда Малфой проявлял трусость или поступал неоправданно подло или жестоко, Северус прятался за чувством отвращения. В остальное время Люциус все еще был божком - но карающим. Карающим своей притягательностью, которой Северус никогда бы не разрешил себе отдаться. Невозможность получить желаемое распаляла Северуса еще больше, и он каждый день вспоминал Лили. И тогда вина и омерзение от собственного предательства заглушали бесплодную страсть, и Северус подозревал себя в новом предательстве - предательстве светлой памяти, которую нельзя было осквернять низменным влечением, тем более - к кому-то другому.
Но сегодня Люциус был так доступен!..
Со стороны входа послышались шаркающие шаги, и Северус, в одно мгновение собравшись, обернулся. В столовую, потирая под очками глаза, плелся Гарри.
- Я думал, что ты в Министерстве, - с легким недоумением сказал Северус.
Гарри посмотрел на него непонимающе:
- Сегодня суббота.
Северус хмыкнул, про себя досадуя на невнимательность.
Гарри потянулся. В одних трусах и распахнутом халате это выглядело весьма откровенно.
А Северус все еще был возбужден.
Он подошел к Гарри и, проведя рукой вверх по его животу, притянул к себе. В конце концов, он имеет право хотя бы попытаться быть счастливым!
