Как в Его страстях. В славе Его страстей. И все четверо вместе, а может быть, чуть дальше или чуть ближе. Чуть дальше или чуть ближе. Они всегда держались отдельной кучкой. Маленькая процессия чуть позади большой. Чуть позади. И их узнавали. Она плакала, плакала под длинным льняным покрывалом. Длинным голубым покрывалом. Чуть выцветшим. Вот что Он сделал со Своей матерью. Она плакала так, как никому не будет послано; Как никогда не будет назначено Женщине плакать на земле. Никогда вовеки. Ни одной женщине. Вот что Он сделал со Своей матерью. С матерью родительницей. Странно то, что ее все уважали. Люди очень уважают родственников осужденных. Они даже говорили: бедная женщина. И тут же избивали ее сына. Потому что таков человек. Так уж он устроен. Таков мир. Люди такие, как они есть, и их не изменить никогда. Она не знала, что Он, напротив, пришел изменить человека. Что он пришел изменить мир. Она шла следом, плакала. А они тут же избивали ее мальчика. Она шла следом, шла следом. Таковы люди. Их не изменить. Их не переделать. Их не переделать никогда. Она шла следом, плакала. Ее все уважали. Ее все жалели. Люди говорили — бедная женщина. Ведь все эти люди, возможно, и не были злыми. Они не были злыми в душе. Они исполняли Писание. Странно то, что ее все уважали. Почитали, уважали, дивились ее скорби. Ее отталкивали, ее отгоняли очень мягко. С особой заботой. Потому что она была матерью осужденного. Они даже говорили это тихонько. Они говорили это между собой С тайным восхищением. И они были правы, то была вся Его семья. Его семья плотская и Его семья избранная. Его семья на земля и Его семья на небе. Она шла следом и плакала. Глаза ее так помутились, что свет дня никогда им не покажется ярок. Никогда больше. Вот уже три дня люди говорили: Она постарела на десять лет. Я ведь видел ее. Я видел ее еще на прошлой неделе. За три дня она постарела на десять лет. Никогда больше. Она шла следом, плакала, понимала не очень ясно; Но она очень ясно понимала, что власть против ее мальчика; То есть дело плохо. Что власти хотели Его казнить. Да, плохое дело. И добром кончиться не могло. Все власти объединились против Него. Власть иудеев и власть римлян. Власть судей и власть книжников. Власть солдат и власть священников. Ему от них точно не вырваться. Конечно, нет. Все были против Него. Все были за Его казнь. Чтобы Его казнить. Хотели его смерти. Иногда бывает, что какая-то власть за тебя. А другая против. Тогда можно выпутаться. Но против него были все власти. Сначала все власти. И власти, и народ. Это сильнее всего. Вот что главное было против Него. Власти и народ. Обычно они ни в чем не соединяются. И тогда этим пользуются. Этим можно воспользоваться. Власти и народ соединяются очень редко. И тогда тот, кто против властей. Тот с народом. А тот кто против народа. Тот с властями. Заодно с властями. Тот, кто опирается на власти. Не опирается на народ. Того, кого поддерживает народ, Не поддерживают власти.
