нашего заключения о многочисленности купцов и товаров: князья стояли долгое время, пока «не взошли гречник и залозник»; следовательно, долгое время восходили купцы; следовательно, их было очень много. Далее: не может быть, чтобы это случилось только в одном году; следовательно, торговое сообщение было обыкновенное, как оно было «обыкновенно» в норманнском периоде, и только в летопись оно попало под этим годом, по особенному случаю, равно как и следующее под 1170 г., когда великий князь Мстислав Изяславич созвал также князей почти со всей Южной Руси и «возбудил» их против половцев именно потому, что последние «изотымали» у Руси пути: Греческий (т. е. Днепр), Соляный (т. е. тот, по которому русские промышленники ездили за солью в Крым, по свидетельству Рубруквиса) и Залозный.
«Река (Мстислав Изяславич) тако: „братье! пожальтеси о Русской земли и о своей отцине и дедине, оже несуть хрестьяны на всяко лето у веже свои, а с нами роту взимаюче, всегда переступаюче; а уже у нас и Гречьский путь изотимають, и Соляный, и Залозный, а лепо ны было, братье, възряче на Божию помочь… поискати отец своих и дед своих пути и своей чести. И угодна бысть речь его преже Богу, и всее братье, и мужем их. И рекоша ему братья вся: Бог ти, брате, помози в том, оже ти Бог вложил таку мысль в сердце, а нам дай Бог за крестьяны и за Русскую землю головы свое сложити, и к мучеником причтеном быти“» и пр.
Вот и второе ополчение, столь же многочисленное, как и Ростиславово, через короткое время после того.
Поход был очень успешен, и князья вернулись с добычей и славой. Но вследствие этого похода они сочли за необходимое принять новые сильные меры для охраны гречников в следующем году. Опять собрались они из Киева, Вышгорода, Луцка, Дорогобужа, Овруча, Турова и пошли в Канев.
«…И потом по мале посла Мьстислав по братью свою, и съвкупишася вся братья у него Киеве: Ярослав из Лучьска, Володимир Андреевич из Дорогобужа, Рюрик из Вручего, Давыд из Вышегорода, а Гюргевич Иван из Турова. И нача молвити Мьстислав братьи своей: се, братье, Половцем есме много зла створили, веже их поимали есмы, дети их поимали есмы, и стада, и скот, а тем всяко пакостити Гречнику нашему и Залознику; а быхом въшли противу Гречнику. И люба бысть речь всее братье, и рекоша ему братья: тако буди, то есть нам на честь и всее Рускей земли — и шедше сташа у Канева».
Под Каневым обыкновенно князья стерегли землю Русскую от нападений половцев, например, в 1192 году: «Князь Святослав со сватом своим с Рюриком совокупившеся с братьею, и стояше у Канева все лето стерегучи земли Русские».
Эти известия наших летописей разительно поясняются и подтверждаются известиями арабских писателей, например, Ибн Хордадбехом, который у нас был мало известен, обнародованный после книги Френа; он жил во второй половине IX века. Вот его слова: «Что касается до Русских купцов, принадлежащих к Славянам, то они из отдаленнейших стран Славянских привозят бобровые меха, меха черных лисиц и мечи к берегу Румского моря, то есть Черного, где оно касается Византийского государства, и к морю около Константинополя. Там дают они десятую часть Византийскому Императору».
Вот они, наши гречники!
«Иногда они на кораблях ходят по реке Славян (то есть Волге) и проезжают по заливу Хазарской столицы (Итиля), где платят десятую часть тамошнему Царю. Оттуда отправляются они в Каспийское море и выходят на берег, где им угодно. Иногда они возят свой товар на верблюдах до Багдада». В Булгаре, как и в Итиле, русские купцы имели целые слободы и складочные амбары, живя там подолгу.
О вывозе мехов русскими в другие страны повторяют писатели Х века: неизвестный сочинитель Книги стран, Массуди, Истахри; в ХI в. Мукаддези, в ХII Идризи, и другие. Согласно с этими древними известиями, позднейший писатель Ибн аль-Атир (ум. в 1233 г.) говорит, что после поражения русских и половцев монголами в 1224 году, «соединились многие из важнейших купцов Русских и богачей (в Корсуне), нагрузили, что имели ценного, и отправились морем в земли мусульманские на нескольких судах; но когда они приближались к пристани, к которой шли (вероятно, Синопу), одно судно разбилось, а люди спаслись… остальные суда уцелели. Об этом и рассказывали бывшие на них люди».
У Ибн аль-Атира есть темное известие о русских купцах в Таврисе.
Первые западные путешественники к татарам свидетельствуют то же:
Плано-Карпини (1246) встречает русских в Орне или нынешнем Азове.
По словам Рубруквиса (1233) русские торговцы приезжали в Судак или Сурож в крытых телегах, запряженных волами, меняли меха на шелковые и бумажные ткани и пряные коренья. В Крым за солью приезжали со всех концов России (это нынешние чумаки). За воз соли давались две бумажные ткани, стоившие половину константинопольского червонца.
Киевляне торговали также с половцами.
Еще митрополит Иоанн (1080–1089) в своем церковном правиле доказывает всякому гостю или купцу, сколь грешно торговать крещеными рабами в земле язычников половцев, даже ездить туда, и для выгод сребролюбия оскверняться нечистыми яствами.
От половцев, как прежде печенегов, получали лошадей, овец, рогатый скот.
Под 1184 г. находим мы известие в Киевской летописи, что русские князья, в походе своем против половцев, встретили гостей или купцов, шедших из земли Половецкой, которые доставили им сведения о местах, где тогда кочевали половцы, а именно по реке Хоролу.
О торговле солью из Галича есть известие у Нестора в житии Св. Феодосия: «Егда же Святополк с Давыдом Игоревичем рать зачаста за Василькову слепоту… не пустиша купцев ко Киеву от Галича и Перемышля, и не бысть соли во всей Российской земли».
Когда, по словам Патерика, Прохор, чудотворец Печерский, раздавал пепел вместо соли, «вздвижеся зависть от продающих соль, и створися им неполучение хотения своего: мневшеся в ты дни всего мира богатство приобрести в соли; и сеже бысть им тщина велия, иже прежде драго ценяще, по две головажни на куну, ныне же и по 10 не брегоме».
В 1164 г. «пойде вода из Днестра велика в болонье, и взиде оли до Выковаго болота, и потони человек более 300, - иже бяху пошли с солью из Удеча».
Из наших городов видим мы киевских купцов только во Владимире Залесском, как свидетельствует Суздальская летопись под 1173 г., и то совершенно случайно.
Как киевские купцы ездили по другим городам, так новгородские и прочие приезжали в Киев.
Наконец, кроме домашних купцов, жили в Киеве и иноземные, латинские или немецкие, что всего яснее видно из следующего места в летописи:
В 1174 г. Ярослав луцкий, подозревая киевлян в измене, будто они навели на него Святослава Всеволодовича черниговского, «попродал (обложил контрибуцией) весь Киев, игуменов и попов, чернцов и черниц, Латину, и гостей, и затворы, и всех киевлян». Под затворами нельзя разуметь ничего, кроме магазинов, амбаров. (Затворами назывались иногда монастыри, но здесь местом, которое занимает это слово — между Латинами, гостями и киевлянами, уже после духовенства, исключается последнее значение).
Еще лучшее свидетельство о пребывании иностранных купцов в Киеве сохранилось в Новгородской летописи, что весьма замечательно, указывая именно на торговое сообщение (известие принесено было, вероятно, в Новгород из Киева новгородскими купцами), а именно под 1203 годом: половцы, взяв Киев, дали жизнь иноземцам всякого языка, затворившимся в церквях, разделив товары с ними пополам. («1203, января 1 дня, Рюрик с Ольговици и с погаными Половци… взяша град Кыев на щит… а что гости иноземьця всякаго языка, затворишася в цьрквах, и въдаша им живот, а товар с ними разделиша наполы»).
Свидетельства наших летописей подтверждаются словами современника Нестора, польского летописца Мартина Галла, который так выражается (в предисловии) о своем отечестве: «Польша делалась известною преимущественно только потому, что через нее проезжали иностранные купцы в Русь».
Из немецких грамот мы узнаем, что Регенсбург в XII веке, случалось, имел в Киеве свои торговые дома, и что через Енс (?) и Вену отправлялись регенсбургские торговцы в Киев за покупкой меховых товаров. Они (Ruzаrii — купцы, торговавшие с Русью, как наши гречники торговали с Грецией?) платили подать при отъезде и по возвращении в отечество.
В начале X столетия русские купцы приходили со своими телегами через Богемию на берега Дуная, продавать баварцам лошадей и невольников.
В 1027 году поляки с русскими доходили до Сицилии.
Жиды имели особую улицу в Киеве и отличались, видно, богатством, потому что при смерти
