получится. Рука дрожит, ТТ ходит, прицелиться некогда… — порассуждал вслух Саша и вдруг, абсолютно не торопясь, пошел через двор к «джипу». На этот раз было четыре выстрела подряд. Саша спокойно присел за «джип».
— Перезарядился, — констатировал он. — Но больше тебе это сделать я не дам. В общем, наган ты зря Семенычу подкинул. Он точнее. Хотя все от стрелка зависит. А стрелок ты хреновый. Что у тебя там на столе стоит? Стакан?
Безумная, радостная и расчетливая ярость охватила Сашу. Выдернув из-за пояса парабеллум, он привстал и выстрелил навскидку. Стакан разлетелся мелкими дребезгами. В ответ безнадежно пальнули.
— Лампочка под абажуром, — продолжал перечислять Саша. — Слоник на комоде. Кошечка рядом. Ваза с бумажными цветами. Шишечка на кровати.
И все перечисленное под выстрелами разваливалось на куски.
— Понял, как надо? — сказал Саша. — Пошутили и будет. У меня в патроннике последний патрон. Для тебя. И я иду к тебе, гад. — Он рванулся к дому и присел под окнами. Тишина. Подождав, он стремительно прыгнул на крыльцо, схватился за ручку, вместе с дверью ушел в сторону и в продолжение этого движения ногой ударил в ближайшее окно. Прогремело два выстрела — в дверь и в окно.
— Все. Ты пустой, — объявил Саша и через сумеречный тамбур шагнул к двери в комнату.
Он знал противника. Вышибая дверь, он нырком ушел вниз. Нож просвистел над ним и вонзился в дверную раму.
Саша поднимался и поднимал пистолет. Тот, кто звался Сергеем, тихонько пятился.
— Руки за голову. Лицом к стене, — устало предложил Саша. Тот покорно все исполнил.
Саша переложил парабеллум в левую руку, подошел, уперся стволом ему в позвоночник, а правой быстро и ловко проверил, что в карманах, под мышками, за поясом. Из голенища левого сапога вытянул запасной нож. Не торопясь, отодвинул от стола, покрытого вышитой скатертью, стул в чехле, сел. Приказал:
— Обернись. Я тебе в глаза посмотрю.
Тот, кто звался Сергеем, обернулся, бешено глянул.
— Не нравлюсь? — тихо осведомился Саша.
— Мне бы раньше трехнуться. Подфартило тебе, фрей.
— Знаешь, что мне сейчас хочется?
— Знаю. Из этой дуры мне в кочан плюнуть.
— При попытке к бегству, — пояснил Саша, поднялся и скомандовал: — Руки за спину, и пошли.
— Не надейся. Я не побегу, — пообещал бандит.
Они вышли на крыльцо. Светило солнышко, ласкали взор анютины глазки.
— Бери сидор! — распорядился Саша. Бандит подошел к саквояжу, послушно поднял его, постоял недолго, затем медленно обернул к Саше жалкое лицо.
— Иди. — Саша кивком указал на калитку. Бандит обреченно повернулся и, волоча ноги, направился к выходу.
Хлопнула калитка. Бандит, по-бабьи взвизгнув, метнулся в сторону и, петляя, побежал через пустырь к железнодорожным путям.
Саша ухмыльнулся и не спеша стал поднимать пистолет.
Бандит бежал. Саша спокойно, как в тире, поднимал парабеллум.
И вдруг Саша увидел, что навстречу бандиту как раз в створе выстрела поднялась маленькая фигурка.
— Алик, уйди! — бешено закричал Саша. — Алик, не смей!
Но Алик посмел. Он стоял и ждал бандита. Бандит остановился, поставил чемоданчик на землю и медленно пошел на Алика. Стрелять было нельзя. Саша отчаянно напомнил:
— Он левша, Алик!
Бандит надвигался. Он был рядом. Молниеносным движением влево Алик спровоцировал бандита на выпад, а сам, уйдя вправо, правой же нанес прямой удар в челюсть. Бандит головой пошел в землю. Но тут же тяжело поднялся и опять двинулся на Алика. Алик подпустил его поближе и провел мгновенную серию: прямой в солнечное сплетение, крюк в печень и страшный апперкот в склонившийся подбородок.
Бандит лег надолго.
Алик стоял и ждал, когда подойдет Саша. Саша подошел и сказал:
— Спасибо. А теперь уйди. Смотреть на это не надо.
Поняв, Алик попятился. Он смотрел на Сашу полными ужаса глазами и медленно пятился.
Бандит пришел в себя и увидел черную дырку парабеллума.
— Не убивай, — попросил он.
Саша молчал.
— Не убивай, — еще раз попросил бандит. Он понимал, что любое его движение может вызвать выстрел, но, сам того не замечая, отталкиваясь пятками, спиной скользил по траве.
— Не хочу убивать! — в ярости воскликнул Саша.
На крик подбежал Алик.
— Вяжи его, — приказал Саша. Алик вытянул свой ремень, а бандит, перевернувшись на живот, услужливо подставил отведенные назад руки. Своим ремнем Алик связал руки, а бандитским — ноги. Поднялся.
Саша и Алик стояли и смотрели, как по близкому железнодорожному полотну шел к Москве состав. В настежь распахнутых теплушках, опершись о перекладины, стояли солдаты, все как один, сильно немолодые. Они глядели на Сашу и Алика и, смеясь, махали им руками.
— Демобилизация. Первая очередь, — сказал Саша.
РАССКАЗЫ
НИКОЛАЙ ЧЕРКАШИН
ПОЛЕТ «НА ПОЛНЫЙ РАДИУС»
Веками люди рвались в небо с помощью лестниц и башен, не догадываясь, что путь в поднебесье ведет с полей. С летных полей. Перед въездом на северодарский аэродром висел голубой щит «Счастливого полета!». Чуть ниже чья-то осторожная рука дописала карандашом: «Сплюнь три раза!»
За Гринвичем облачная пелена поредела, рассеялась, и Атлантика открылась с видимостью «миллион на миллион». Всюду, куда позволяло выглянуть остекление кабины, взгляд утопал в голубом сиянии надпланетного воздуха. Океан отражал небо, а небо вбирало в себя синь океана.
Майор Анохин оторвался от штурвала и кивнул правому пилоту на старую парашютную сумку, из которой торчали батоны бортпайков. Капитан Филин нажал переговорную кнопку:
— Экипажу приготовиться к обеду!
Филин, правый пилот, все еще не мог привыкнуть, что все команды по самолетному переговорному устройству приходится передавать ему…
Лет пять назад Анохин от удара катапульты перекусил язык. Его списали вчистую. Немой командир
