И вновь услышал внутренний голос: 'Не кричи, сосредоточься. Возьми курс влево'. Наконец очнулся дядя. Взял управление на себя, исправил курс. Вышел на связь с землей и вновь потерял сознание. Мальчик опять повел самолет. Под крылом самолета береговая черта, 'земля' выходила на связь много раз, но Кори не мог ответить, не зная, где находится кнопка радио. Самолет постепенно снижался. Виден скалистый берег, кромка прибрежного песка, океан.
Мальчик судорожно прижимает штурвал к себе, тем самым уменьшая скорость, самолет начинает трясти перед сваливанием в штопор и тут снова голос: 'Отдай штурвал от себя, иначе упадешь. Иди прямо, сажай самолет на пляж — до земли считанные секунды'. Очнувшись, летчик выхватил штурвал у мальчика и со стоном начал сажать самолет. Под крылом промелькнула зелень, удар — и самолет остановился у пляжного здания, где буквально в 20 м купались и загорали люди.
Самолет окружили, помогли выйти мальчику, вытащили дядю, он был мертв — обширный инфаркт в полете. Все, в том числе и летная комиссия, были в недоумении: как мог десятилетний мальчик, в шторм, при умирающем пилоте и почти без горючего, спастись…
Но Кори уже знал, помня внутренний голос, что ему кто-то помогал. И вот этот Кто-то так и шел с ним по жизни. Он успешно закончил университет, почувствовал способность к врачеванию, стал лечить людей. Закончив летное училище, стал летать. Идет служить в воинскую часть на Север Америки, где пролетал 15 лет.
Стал менеджером ансамбля. Записал 20 золотых пластинок на Голливудской студии. Затем снимается в Голливуде, в кино. И все ему удавалось.
Единственное, что не удалось Кори — это семья. И первый, и второй браки его были неудачными. Тогда он берет на воспитание пятнадцатилетнего мальчика — сироту, неблагополучного, пристрастившегося к наркотикам. Приемный сын закончил университет, радует Кори своими успехами. При очередной нашей встрече Кори сказал мне, что всю жизнь он под неусыпным наблюдением и руководством тех, кто когда-то забирал его на НЛО и вживил ему под кожу за ухом компьютер, да, да, я не оговорилась, действительно, маленький компьютер, очевидно, через который жители Плеяды поддерживают связь с Кори, а через него — с людьми Земли. Сейчас это уже не секрет, что сотни людей, столкнувшихся с НЛО, были прооперированны инопланетянами и носили, а часть из них и сейчас носят в себе в различных частях тела чипы, при помощи которых инопланетяне наблюдают за своими 'подопечными' и при случае оказывают помощь.
Кори в Москве. Приехал организовать телевизионный уфологический мост. Надеюсь, ему это не так уж сложно. Кори рассказывал, что он находится в постоянном контакте с инопланетянами, что очень часто его забирают на борт, и он летает по бесконечным просторам Вселенной. И это те, что забирали его еще в детстве. И что в некоторых ситуациях они помогают ему принять правильное решение, оберегают его, как это было в истории с полетом. И все те достижения, которые у него есть в области музыки, технике, науки и т. д. приобретены, ему думается, частично благодаря помощи его друзей с Созвездия Плеяды, которые ежегодно прилетают на нашу Планету и встречаются с моим другом.
Последний раз мы встречались с Кори в 1996 году, за последнее время в стране произошло столько изменений, что остается жить только воспоминаниями и надеждами на лучшее будущее. Надеюсь, что друзья с Плеяды помогут Кори оказаться в Москве, в Звездном. Открыв дверь, я увижу ослепительную улыбку, озорной взгляд его светлых, блестящих глаз, чем-то неземным повеет от него, и услышу я его слова, которые он каждый раз произносит при встрече: 'ай лав ю', а я отвечу 'ай лав ю, ту!' Когда я дописывала эти строки, мне позвонил А.Ф.Репитюк и сказал, что Кори Увейд в Москве. Ему вручен Диплом действительного члена Академии Энергоинформационных наук, и что он готовит Международную телевизионную программу об НЛО, о контактах с НЛО и контактерах, о том грядущем, незнакомом нам, с чем придется встретиться Человечеству в Новом XXI веке.
Его путь, так же как и вся жизнь, состоял из двух этапов: на первом — он познавал основы и психологию научно — технического творчества, на втором — основы эзотерических, иррациональных или нестандартных знаний. Если первому этапу сопутствовали марксистко-ленинское мировоззрение, философия и научная картина Мира, и в его полном распоряжении были: школа, Ленинградское военно- топографическое училище, Университет марксизма-ленинизма, Военно-инженерная академия имени В.В.Куйбышева, адъюнктура, Центральный институт патентоведения, Высшие академические курсы, которые ему удалось закончить, то второй этап пути был сопряжен с трудностями: нелегальное положение многих наук, которые квалифицировались в то время как лженауки, якобы напрямую связанные с 'мистикой', с религиозностью и суевериями, за что в любой момент могли уволить его из армии.
Два этапа, исключавшие взаимно друг друга по своей идеологии, шли параллельно, с некоторым отставанием второго этапа.
На первом этапе — с курсантских лет до опытного офицера, слушателя академии в знании капитана — он со всей страстностью, целеустремленностью настойчивого в достижении целей человека вникал в сущность материализма и в нем пытался найти ответ на глубоко волнующий его вопрос — 'как, откуда берутся' открытия, изобретения, новшества, когда на первый взгляд все уже открыто, изобретено, усовершенствовано. Кто они — эти новаторы, изобретатели и первопроходцы!?
Второе, что волновало тогда еще молодого офицера, было спрятано от всех глубоко в душе, в сердце: человек, прожив какие то 60–70 лет, умирал. Это было очень несправедливо и жестоко: даже черепаха, попугаи жили по несколько сот лет, не говоря уже о баобабе — до 10 тысяч лет. Куда уходили потом его энергия и знания, опыт? Неужели так все бессмысленно, не зная для чего родился на свет, не ведая почему умер? А вокруг кипит жизнь: воины, катастрофы, страсти, реализованные или нет желания, мечты, прогнозы…
Многие десятки журналов, такие как: 'Наука и жизнь', 'Химия и жизнь', 'Знание — Сила', 'Техника молодежи', 'Техника и вооружение', все выпуски общества 'Знание' и др. сотни статей были прочитаны с пристрастием, чтобы найти ответ на вопрос: как и с чего начинает изобретать человек что — то новое? Почему он, вопреки всем канонам и мнениям, инструкциям и руководствам начинает крушить все старое, привычное, освоенное? Какова при этом психология новатора? И как он 'видит' несовершенство техники, технологии…? Какая сила толкала его на конфликт с техникой, откуда брал мужество, чтобы заявить — это не так!
По мере изучения подобной информации стали возникать свои вопросы, которые были бессмысленны без решений и ответов на них. Завел книгу записей, которую сам назвал 'Вопросы идиота' — настолько были сумасшедшими его идеи и вопросы. Они не увязывались с традиционным мировоззрением, философией и тем более — с научной картиной Мира. С годами другие люди в иных странах все-таки находили ответы на эти вопросы, решали их. Это снова ввергало его еще в большую растерянность; как они смогли додуматься до такого?
Появилось желание самому что-то совершенствовать и он предложил устройство для измерения расстояний и углов с помощью известного циркуля-измерителя с укрепленным на нем фрагментом шкалы обыкновенного транспортира. Комиссией училища это предложение было высмеяно и осуждено за испорченный инструмент. Через несколько лет в журнале 'Наука и жизнь' Станислав увидел фото точно такого же устройства, сделанного в чужой стране — стало обидно и вместе с тем радостно — он был на верном пути…
Позже, на четвертом курсе академии, когда он уже был опытным членом кружка ВНО (военно- научное общество) слушателей кафедры фотограмметрии, так как участвовал в работе с первого курса (обычно принимали на третьем-четвертом курсах, когда пройдена основная часть специальных дисциплин), появилось первое рацпредложение. Он сумел переступить психологический барьер, сдерживающий всех начинающих — 'все сделанное — совершенно' что оказалось не совсем удачным. И второй вывод — сначала нужно в совершенстве освоить прибор, технологию, чтобы заметить самому несовершенство, низкую производительность, невысокую эффективность и утомляемость от лишних деталей, движений и пр. В ходе выполнения исследований Станиславу пришлось сделать многотысячные измерения регистрограмм — фотограмметрических кривых на высокоточных автоматизированных
