Однако! Далеко пойдешь, вьюнош… Если крылья не оборвут. Знавал я когда-то Тимофея Соль - человек страшный.
- Так он, отче, для врагов государевых страшный.
- Для врагов? Ну-ну… Вот и я о том… - Паисий усмехнулся. - А ты не глуп, отроче. Впрочем, что я? В разбойном приказе дураков не держат. Признайся, сегодняшняя кражонка - твоя затея?
- Моя, - кивнул Иван. - Очень нужно было с тобой встретиться, поговорить, а архимандриту я не хотел открываться. Я для него - богатый торговый гость и не более.
- Небось мзду давал настоятелю? - стрельнул взглядом Паисий. - Людишек своих, чай, пристраивал?
Иванко потупился и ничего не ответил.
- И хорошо, что настоятелю не открылся, - строго произнес гость. - Человек-то он неплохой, но… много вокруг сброда разного вертится. С чем послан - спрашивать не буду, догадываюсь, что не с глупостями разными. Чаю - в хлебе дело, а? Не отвечай, не надо, не велик-то и секрет, если подумать. Что от меня нужно? Помощь?
- Угу… - Иван кивнул и твердо посмотрел в глаза старцу. - Смерть таможенного чернеца Ефимия. Узнать хотелось бы.
- Узнать, кого зацепил? - хохотнул Паисий. - Узнаешь. Откуда я только узнаю, что грамота твоя не поддельная? - Темные глаза монаха обдали лютым холодом. - Может, лучше тебя в железа заковать да в Москву? Или в клеть да пытать? А? Что молчишь?
- Можно и в клеть, - тихо отозвался юноша. - Можно и в железа. Только это все ворогам на руку будет. А ты, то ведаю, честен.
- Кто это тебе сказал? Уж не Тимофей ли Соль?
- Нет.
- Ишь, «честен»…
Судя по изменившемуся лицу старца, эпитет сей был ему приятен.
- Инда ладно, хватит пустое пороть. О смерти таможенника хотел узнать? Слушай…
Многих, многих зацепил своим расследованием судебный старец, жаль, доказательств маловато было, да и свидетели как-то разом перемерли - кто в реке утонул, кого возом переехало, кто в царевом кабаке упился до смерти. Однако все следы к московскому купцу Акинфию вели, не иначе.
- Против Узкоглазова у меня прямых улик нет, - тихо пояснял гость. - Человек он на посаде не из последних, зазря тронь - вони не оберешься. А московит тот - чужой, его не жалко, я его человечка взял да по дурости в монастырский подвал бросил - там он и околел в ту же ночь. А московит скрылся. Думаю, не вернется теперь.
- Не вернется? - Иван недоверчиво покачал головой. - А может, он лишь залег на дно, затаился? Те, кто послал купца, бездействия не простят!
- Что, столь властные люди?
Иванко молча кивнул.
- Да, - посетовал Паисий. - И куда ты, матушка-Русь, катишься? На Москве мор, люди друг дружку едят, а купцы да бояре на горе да жизнях людских жиреют, богатством неправедным чванятся! Все им, змеям подколодным, мало… Так ты думаешь, вернется московский гость?
- Вернется, - убежденно отозвался юноша. - Некуда ему боле деться! И тут главное - не спугнуть.
- Не спугнем, не бойся. Теперь уж ученые. Еще бы за новым таможенником проследить.
- Да, хорошо бы, - обрадованно поддакнул Иван.
- Хорошо ему, - Паисий невесело усмехнулся. - Таможенник сей - самого архимандрита ставленник. Келарь за него просил, старцы. Нет, тут так просто не подберешься.
Разговор затянулся, но и ему пришел конец. Простившись с Иванкой, судебный старец, сопровождаемый чернецом Аристархом и всеми служками, прошествовал по двору и забрался в возок. Возница тронул вожжи.
Иван наблюдал за всей этой суетой в оконце, после чего, проводив глазами скрывшийся в туче дорожной пыли возок, растянулся на лавке. Почувствовал вдруг, что устал. Еще бы, разговор-то был не из легких. Иванко даже сейчас не мог бы сказать точно - поверил ли ему Паисий? Может, поверил, а может, решил просто использовать в каких-то своих целях. Интересно, кто это интересовался у деда Куземы французской книжицей? Очень интересно, кому она вдруг понадобилась? Французский - язык для Тихвина не очень-то распространенный, это не шведский, не немецкий даже. Пожалуй, изо всех знатоков один Митька да вот, Паисий. И вот, оказывается, нашелся кто-то еще. Кто? А что, если узнать? Так, на всякий случай, через того же Кузему, времени-то, чай, не займет много.
Юхан столкнулся с ним случайно, но - дьявол разрази! - почти что нос к носу. Узнал сразу же, хотя, казалось бы, узнай попробуй. Юркнул в толпу - и ощутил, почти физически ощутил спиной чей-то недобрый пристальный взгляд. Чей-то? Свен Снорисен! А он-то, Юхан, думал, уж не придется встретиться. И вот, на тебе! Не иначе, дьявольские козни. И главное - где? Здесь, в Руссии! Ну надо ж так… Впрочем, а чем ему помешает Кровавый Свен? Если все пройдет хорошо, надо будет поставить свечку в стокгольмской церкви. Из самого лучшего воска - уж тогда денег хватит, лишь бы отыскать книгу. Кто бы подумал, что старый бродяга Нильсен может так пошутить? Старик, в общем-то, не был склонен к шуткам, особенно к таким. Оставить в наследство родственникам - пусть даже дольним - кукиш с маслом, а книгу, в которой… тсс… подарить какому-то дрянному мальчишке! Старый дурак. Нет, Нильсен-то как раз не дурак, это он, Юхан, дурак. Кто ж знал, что… Искать, искать, искать! Найти бы… Не знать, кого и просить - святую Деву Марию или того постно-улыбчивого Бога, которому молятся сторонники Лютера? Он-то, Юхан, католик, а их в Швеции осталось мало, очень мало. Может, потому и не везет? О Боже, пошли удачу!
Юхан еще раз воздал молитву и, опасливо оглядевшись, свернул на боковую улицу - обойти церковь, чтоб выйти к рынку с другой стороны. Стоял чудесный летний денек - солнечный, светлый, тихий. Легкий ветерок лениво тащил по небу редкие белые облака, гнал по реке белые барашки, такие же, как на далеком озере Меларен. Или океанские волны! И стремительный корабль «Добрая Марта», и бессильно повисшие паруса, а рядом - королевские галионы. И трупы, висельники на мачтах! И мерзкая улыбающаяся рожа Кровавого Свена. Нет, нет! Прочь! Не время сейчас для подобных воспоминаний. Юхан тщательно осмотрелся вокруг - нет, никого из знакомых не было. Дай Бог, чтоб показалось, помоги, Святая дева!
Вот она, книжная лавка. И тот самый старик, как его? Ку-зе-мма! Что-что? Есть такая книжица! И желают продать? Слава тебе… Где, где же искать продавцов? Береговая улица, постоялый двор… Конечно, знаю! Спасибо, добрый старик, пусть пребудет с тобой торговое счастье. Итак, Береговая. Кажется, это к реке. Ну да, к реке. Береговая - это ведь от слова «берег», а берег - это… Вот, кажется, и постоялый двор…
- Ну, здравствуй, Юхан!
Что? Кто? Значит, не показалось!
- Поговорим?
- Нам… нам не о чем разговаривать, гере Сно…
- Молчать! Не смей называть мое имя. Отойдем. Вон туда, к кустам.
- Я не…
Острое жало стилета уперлось в бок Юхана. Что ж, делать нечего, придется идти - ему ли не знать, как владеет оружием Кровавый Свен! Он не убил сразу… Это радует. Значит, может быть, он, Юхан, еще зачем-то нужен…
- Рассказывай!
- О чем, гере…
- Почему ты здесь? Только не говори, что тебя преследуют тени преданных тобой моряков! Да, они были пираты, но все же, наверное, и у них были души… отправившиеся прямо в ад именно с твоей помощью, Белобрысый Юхан!
- Нет-нет, это не так!
- Так, и ты прекрасно это знаешь. Говори, зачем следил за мной!
- Я не…
- Только не лги. Ты же знаешь, как я умею убивать. Ну? Ну же?
