Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной

Выходит — мрачный и могучий.
Смотрите! Рядом с темной тучей
Сияет месяц молодой.
Царевна, светел лик твой лунный!
Мечтам предался воин юный,
Склонив колена пред тобой.

— Взгляни, моя дочь, как сильны и стройны
Достойные княжичи этой страны!
Яви твою волю и милость твою —
Позволь состязаться им в честном бою.
Вели им тебе и народу открыть
Сокрытую в сердце отвагу и прыть.
Увидишь на склоне блаженного дня,
Кому покоряется гордость коня —
Не так, как другим, и живей, чем к другим,
Льнет солнце к доспехам его дорогим.
Когда состязанью наступит конец,
Скажи храбрецу: «Ты — храбрейший храбрец.
Вот яблоко, и означает оно,
Что ты — повелитель мой. Так суждено.
Завидует мир торжеству моему,
Но слава прекрасному миру сему!»

Царь говорил. Толпа невдалеке
Томилась жаждой боевого гнева.
Но вышла дева с яблоком в руке,
И, с яблоком в руке, сказала дева:
— И злой силач коня пускает вскачь
И побеждает с грубостью постыдной.
Что из того? Он — только злой силач,
Душе моей не милый и постылый. —
Так говорила, яблоко держа.
Недоуменье воины терпели:
— К чему твоя склоняется душа,
О, Парваны прелестнейшая пери[168]?
Всяк вопрошал:
— Чего же хочешь ты?
В какой звезде небес твоя услада?
В каменьях непомерной красоты?
Иль в тяжких звёздах серебра и злата?
— Что серебро, что злато для меня?
Все звёзды гаснут! Всё — тщета, всё — бренно.
Хочу неугасимого огня! —
Таинственно ответила царевна.

Только сказала — один за другим
Ринулись храбрые юноши в путь,
Вдаль, за священным огнём дорогим,
Что не затмить, не забыть, не задуть.
Пыль, что взвилась под копытом коня,
В прах обратилась. И годы прошли.
Где ж смельчаки, что искали огня?
Их не видать ни вблизи, ни вдали.

3

— Отец, отец, скажи мне, почему
Те юноши, томимые любовью,
С огнём, оберегаемым ладонью,
Не возвратились к дому моему?
Ужель забыли и умчались прочь?
Где ныне их судьба в седле качает? —
И горестно отец ей отвечает,
И горестно ему внимает дочь:
— Путь храбрецов лежит сквозь кровь и тьму.
Дракон их настигает семиглавый.
И все-таки, овеянные славой,
Они вернутся к дому твоему. —
Проходит год, и спрашивает дочь:
— Отец, отец, где мой летящий всадник,
Что в сновиденьях, медленных и сладких,
Летит ко мне, когда настанет ночь? —
И говорит отец:
— Дитя, дитя!
Легко ль добыть огонь неугасимый?
Кто знает? Вдруг его добытчик сильный
В огне сгорает, до огня дойдя? —
Вновь год прошел. На замок пала тень.
Томится дева в горе и тревоге.
Ни на горе, ни на пустой дороге
Нет всадника. Так угасает день.
— Отец, отец, на свете нет огня!
Ни искорки! Нисколечко! Нимало!
И сердце мое скорбное увяло!
Весь белый свет — лишь темнота одна! —
Тяжки царю дочерние слова.
Седым-седой, поверженный и старый,
Что может он? К его груди усталой
Усталая клонится голова.

4