стал вдвое ниже, раздался вширь. Он выглядел там как свежая рана — по красному камню сочилась вода, блестели глинистые раскаты.
Долго они стояли, не могли оторвать глаз.
— Не меньше чем пять миллионов кубометров камня обрушилось в озеро, — прикинул Басов, глядя на обломки скал, торчащие из воды.
— Только теперь начинаю осознавать, как нам повезло, — тихо сказал Вольский. — В Норвегии, возле озера Леон, туристам до сих пор показывают остатки лодки, заброшенной волнами на сорок метров! Присмотритесь, где смыты кусты. Наверно, и здесь всплеск был не меньше, но берега круты, приняли главный удар на себя, поэтому до нас докатилась лишь пятиметровая волна. Иначе не уцелеть бы нам ни на каком дубе!
— Пожалуй, летопись удач надо начинать с бутылки коньяка, — определил Маршан. — Не будь ее, сразу легли бы спать и первая волна была бы для нас последней…
— А я хорошо помню, что кто-то, — Борис посмотрел на Маршана, — говорил: «Оставь «спидолу» на базе, дай пожить без последних известий, в тишине!»
— Теперь куплю транзистор и не буду его выключать даже в трамвае, — пообещал Маршан.
— В цепочке случайностей главное то, что обвал совпал с предупреждением о цунами. Иначе не помогли бы ни бутылка, ни приемник, — рассудил Басов.
— Не думаю, что это случайно. Толчки, после которых начался обвал, вероятно, были отголосками землетрясения, породившего цунами, — сказал Вольский.
Они неторопливо рассуждали. Им всем нужно было осознать, прочувствовать, что произошло и что могло бы произойти.
— Редчайший, удивительный случай! — заключил Басов. — Когда все проанализируем, проведем замеры на озере, надо будет нам с вами, Олег Сергеевич, написать статью.
— Да что же в нем особенного? Сейши при обвалах случались не раз. Тема студенческая, для небольшого сообщения. Мы поручим сочинить Боре. Верно, Боря? — спросил Вольский.
Из-за скалы вдруг показались какие-то люди. Впереди, опираясь на палку, Стебаков, за ним завшколой, начальник рыборазведки, учитель математики и другие из секции туристов и краеведов. Из-за плеча учителя вынырнула Катя, первой к ним добежала. Она поцеловала Вольского и всех их подряд. Илья при этом вобрал голову в плечи, и поцелуй пришелся ему в нос. А дальше здоровались, говорили все разом.
Стебаков, тараща глаза, смотрел на Вольского и его помощников, словно сомневался, они ли это.
— Что случилось? — закричал он, схватив Вольского за плечи.
— Да так, ерунда, слегка искупались, — устало ответил тот.
— Отделались, как говорится, легким испугом, — добавил Маршан.
Стебаков застонал:
— Ну и ну! Как чувствовал — палка выстрелит. Приехал такой гость — и вот, юбилей получился!
— Могло быть куда хуже, — утешил его Вольский.
— Да чего же мы стоим? — спохватился Стебаков. — Садитесь, нет, ложитесь. А ты, Федя, оказывай первую помощь! — крикнул он парню с санитарной сумкой.
Эта сумка не потребовалась. Зато другие сумки были кстати.
Дальше беседа шла спокойнее.
— Вертолет улетел, но мост поправили, и мы с рассветом вышли — узнать, что произошло на озере, и вас спасать, если надо, — объяснил завшколой.
— Сами спаслись, — внушительно ответил Басов.
— А что же известно о цунами? — спросил Вольский.
— Вскоре после того, как свет потух из-за аварии на гидростанции, диктор объявил отбой. Повезло! Волны — шесть их было — прошли, не задев наших берегов. Их фронт был параллелен Алеутской впадине. Только северные берега Японии зацепило, — ответил Стебаков и спросил: — С чего озеро взбесилось? Вода по ущелью хлынула так, что от плотины на гидростанции остались рожки да ножки. Неделю, не меньше, в темноте просидим.
Вольскому снова пришлось стать лектором по распространению — на этот раз знаний о сейшах.
Поезжайте на Камчатку, на Курилы. Поживите там.
Постарайтесь побывать и на Карашире. Удостоверитесь на месте — события, о которых я рассказал, не выдумка. Там все про них знают. Если погода позволит подняться в долину Эрбеко, вы увидите и дуб с ободранной по плечи корой, и молодую, зеленую поросль возле него, и закаменевшие следы босых ног вблизи фумарол.
Б. Сопельняк
В САНТИМЕТРЕ ОТ СМЕРТИ
Очень хотелось пить. В пересохшем рту тяжело ворочался шершавый язык. До ближнего родника — часа два ходьбы. Да и то неизвестно, сохранился ли он. Можно, правда, вернуться к Таш-Кудуку, но это значит потерять весь день. Нет, только вперед! Туда, где начинаются заросли шиповника и тамариска! Чабаны врать не будут. А они говорили, что гюрзы там живут чуть ли не под каждым кустом.
Андрей шел по стиснутому скалами саю[4]. Даже в тени — градусов сорок пять. При каждом вдохе раскаленный воздух ошпаривал гортань, а мелкий колючий песок сыпался прямо в легкие.
«Глоток, всего один глоток!» — билась мысль. Но аварийный запас воды трогать нельзя. Ведь если родник пересох, тогда у Андрея останется только эта фляжка жидкости, теплой и красноватой от марганцовки.
И вдруг за поворотом — пятнышко свежей зелени. Крошечный родничок! Тоненькая струйка просочилась сквозь трещину и спрыгнула вниз, выбив в скале небольшую ямку.
Чуть ниже к гранитной стене прилип большой куст шиповника. Куст как куст: зубчатые листья, чуть тронутые желтизной яркие красные ягоды и колючие ветки.
«Пошарю потом, — решил Андрей. — Сперва пить».
Он лег на грудь, прильнув губами к воде, и… Только познавший настоящую жажду может понять, какое наслаждение испытывал Андрей.
Но его не покидало странное чувство: казалось, кто-то за ним подсматривает. Не отрываясь от воды, Андрей скосил глаза и тут же увидел гюрзу. Она лежала в глубине куста. Тупая жабья башка. Мерцающие холодной злобой глаза. Вздутое узлом брюхо выставлено на солнце…
«Все ясно. Кого-то сожрала, — подумал Андрей. — Что ж, сытую брать легче… Хороша зверина! Метра на полтора. Эх, жаль, хваталки нет! Ну да ладно, я тебя, милая, крючком… Вот так!»
— Э-э-э, да куда же ты? — закричал Андрей. — Стой, тебе говорят!
Крючок прижал удиравшую змею к камню. Она резко изогнулась и схватила железо.
— Умница. Только держи подольше!
Андрей просунул руку между ветками и крепко взял змею у основания головы.
— Так. Теперь будем вынимать… Осторожно, толстушка, не уколись! Тут кругом колючки!
Но гюрза не сдавалась. Длинное тугое тело напряглось и рванулось в сторону. Вверх! Вниз! Потные пальцы скользнули по шее, и змея мгновенно вцепилась в рукав. По ткани расплылось мокрое желтоватое пятно.
— Ну и дуреха же ты! Только яд зря теряешь… Все равно я хитрее.
Андрей чуть ослабил натяжение и тут же рванул змею вниз… Острая боль пронзила кисть!
