Проснулся он оттого, что солнце светило ему в глаза, а за плечо его тряс Чучело:
— Джек! Вставай! Пора за работу! Птицы уже проснулись. И кроме того, мне надо с тобой поговорить… наедине.
Джек протёр глаза и огляделся.
— Мы же и так наедине, — удивился он.
— Я имел в виду
— А, понятно, — сказал Джек, которому на самом деле ничего было не понятно. — Подожди меня у колодца, хозяин. Я сейчас приду.
Чучело кивнул и вышел. Джек почесал затылок. Грабли, тяпки и метёлки стояли неподвижно.
— Наверное, приснилось, — решил Джек.
На завтрак фермерша дала ему хлеба с вареньем, и Джек пошёл с ним к колодцу, где его дожидался Чучело.
— Так в чём дело, хозяин?
— Я хочу жениться, — объявил Чучело. — По правде говоря, я влюбился. Ты бы знал, Джек, как она прекрасна! Такая тонкая натура! Ты не поверишь, но рядом с ней я чувствую себя таким неловким. Какая грация! Какое очарование! Она пленила моё сердце, Джек. Я люблю её, я боготворю землю, которую она метёт!
— Метёт? — переспросил Джек с набитым ртом.
— Она метла, — объяснил Чучело. — Ты её видел. Самая красивая! Самая нежная! Ах, я её обожаю!
— Ты уже признался ей в любви?
— Вот в этом-то всё и дело. Джек, у меня не хватает духу. Смелость оставила меня. Когда я вижу её, я чувствую себя, как… как… как луковица!
— Луковица?
— Да-да, прямо как луковица. Я не нахожу слов. Так что придётся тебе их найти и сообщить ей.
Джек почесал затылок:
— Знаешь, хозяин, я не такой красноречивый, как ты. Наверняка я всё не так скажу. И к тому же ей было бы приятнее услышать это от тебя самого.
— Не сомневаюсь. Но рядом с ней я немею. В общем, придётся тебе обо всём ей рассказать.
— В толк не возьму, почему ты чувствуешь себя луковицей?
— Сам не понимаю. Я и представить не мог, что любовь делает нас такими слабыми. Ты когда-нибудь влюблялся, Джек?
— Нет, кажется. Но если я влюблюсь, наверное, буду чувствовать себя… репой. Послушай, хозяин…
— Придумал! Ты притворишься, будто ты птица и вроде бы на неё нападаешь, а я приду и защищу её. Это должно произвести на неё впечатление.
— Я не такой хороший актёр, как ты, хозяин. Она ведь может догадаться, что я не настоящая птица. Пойдём лучше работать. Ты можешь думать о ней хоть весь день в поле. А вечером всё обсудим.
— Верно! Отличная мысль! — восхитился Чучело и гордо зашагал по полю. Начинался новый трудовой день.
Глава шестая
Серенада
Джек работал всё утро. В обед фермер пришёл в сад — посмотреть, как идут дела, и остался доволен.
— Тот, другой… твой приятель…
— Мой хозяин, — поправил Джек.
— Как хочешь. Так вот, он хороший работник, это точно. Но… э-э-э… в общем, ты понимаешь, что…
— Он хорошо пугает птиц, — сказал Джек.
— Конечно. Но… м-м-м… он немного… того… так ведь?
— Не совсем. Когда его получше узнаешь…
— Правда? Выходит, он… э-э-э…
— Он сильная натура, — заметил Джек и загремел трещоткой на чёрного дрозда.
— Понятно, — сказал фермер. — Но дело в том, что он выглядит… Если бы я не знал, что это не так… я бы подумал даже, что…
— Да, но этим он и хорош. Понимаете ли, когда он работает, он никогда не… э-э-э… В общем, вы понимаете.
— Что ты, — сказал фермер, — конечно… м-м-м…
— Я хочу сказать, иначе всё время пришлось бы… э-э-э… понимаете?
— Что верно, то верно. Тут ты прав. И всё-таки как же…
— Разумеется, — согласился Джек. — Было бы ужасно, если бы… э-э-э…
— Ты меня с полуслова понимаешь, — сказал фермер и подмигнул.
Джек тоже подмигнул: вдруг так было принято в каком-то тайном обществе, к которому принадлежал фермер? Фермер кивнул и удалился.
«Хорошо, — подумал Джек, — что он не завёл этот разговор с моим хозяином. Бедняга не понял бы ни слова».
Весь день он старательно гремел трещоткой, а когда солнце стало клониться к закату, пошёл в поле за Чучелом.
— Джек, я целый день думал о ней, — сообщил хозяин. — Точно как ты советовал. И пришёл к заключению, что, если она не выйдет за меня замуж, я вынужден буду совершить какой-нибудь отчаянный поступок.
— Боже ты мой! И что же это будет за отчаянный поступок?
— Об этом я подумаю завтра.
— Это хорошо. Интересно, что у нас на ужин?
Фермерша снова дала им горшок рагу, а Чучело вдобавок одарила подозрительным взглядом. Но он ничего не заметил, так как с самым глупым видом глядел в сторону сарая.
— Спасибо, миссис, — поблагодарил её Джек.
— И не забудь на ночь запирать его в сарае, — предупредила фермерша. — Не нравится он мне что- то. Смотри у меня, не ровён час, куры начнут пропадать…
Джек с хозяином устроились у колодца, и Чучело снова отдал своему слуге всё рагу, а сам довольствовался кусочком хлеба.
— Ты плохо ешь, хозяин, — заметил Джек. — А подкрепиться тебе не мешало бы. Готов поспорить, сытым ты ей будешь нравиться гораздо больше. По крайней мере, тебе самому станет легче.
— Я не хочу есть, Джек. Я чахну от любви.
— Ну, как знаешь, — сказал Джек и доел рагу.
— Придумал! — воскликнул Чучело, вскочив на ноги, и от радости раскрыл зонтик. — Я могу спеть ей серенаду!
— Только… — начал Джек, но Чучело его не слушал.
— Ура! Гениальный план! Когда стемнеет, ты возьмёшь метлу, вынесешь её из сарая и притворишься, будто подметаешь. А потом как бы случайно поставишь её у стены. И тут я запою!
— Только… — ещё раз попытался Джек.
— Ура-ура! А когда она услышит, как я пою, она отдаст мне своё сердце!
— Только пой потише, не то фермер рассердится, а его жена тем более.
— Я буду петь очень тихо, — пообещал Чучело. — Буду нежным, но пылким!
