так назывался корабль, на котором он плыл [105]. Адмирал высадился на берег и от имени королей Леона, и Кастилии принял эти земли в формальное владение, скрепив акт подписью нотариуса [106].
Адмирал отправился оттуда на следующий день, в понедельник, и увидел другой большой остров, которому дал имя Гваделупе [107]. Корабли подошли к его берегам, и после того как была найдена удобная гавань, стали в ней на якорь.
Затем адмирал приказал отправить несколько лодок к берегу, чтобы осмотреть селеньице, которое виднелось неподалеку. Но моряки не нашли в нем никого, потому что все его обитатели бежали в лес, заметив корабли. Здесь впервые были встречены большие, словно петухи, попугаи, которые зовутся «гуакамайя». Они многоцветные (de muchos colores), но большей частью красные, реже голубые и белые. В одном из домов нашли доску с корабля, и все дивились ей и не могли представить себе, как она попала сюда. Ее занесли на этот остров течения с Канарских островов или с того берега Эспаньолы, у которого адмирал потерял свой корабль в первом плавании.
Во вторник, в пятый день ноября, адмирал приказал направить к берегу две лодки, чтобы попытаться захватить на острове местных жителей и выведать от них, что возможно об этой земле и о людях, ее населяющих, и о том, как далеко она находится от Эспаньолы.
Адмиралу привели двух юношей, и они дали ему знаками понять, что живут не на этом острове, а на другом, который называется Борикен (Boriquen)4. Всеми способами, какие только возможны (руками, глазами и жестами, выражающими душевную горечь), они убеждали адмирала, что этот остров населен карибами (caribes), которые взяли их в плен и привезли с Борикена, чтобы, по своему обычаю, их съесть.
Вернулись другие лодки, и на них доставлены были шесть женщин, бежавших от карибов. Адмирал не поверил рассказам о жестокости карибов и, чтобы не отвращать от себя местных жителей, велел отвезти на берег четки, погремушки, зеркальца и другие вещи, предназначенные для менового торга, и вернуть увезенных женщин. Карибы набросились на них и отобрали на глазах у моряков, отчаливших от берега, все подарки, которые этим женщинам вручил адмирал.
К лодкам, которые позже были посланы за водой, эти же женщины прибежали снова, захватив с собой двух мальчиков и одного юношу, и все они умоляли христиан, чтобы их доставили на корабли. Юноша сказал, что к югу от этого острова есть много других островов и большая земля, и каждый из этих островов назвал по имени. Адмирал спросил их, объясняясь знаками, где лежит остров Эспаньола… Они указали в ту сторону, где заходит солнце, и хотя адмирал знал по карте своего первого открытия, как пройти к Эспаньоле прямым путем, он с удовольствием выслушал их, желая знать, где находится их родная сторона.
Он хотел уже было поднять паруса, но ему сообщили, что веедо [инспектор] Диего Маркес, который был капитаном одного из кораблей флотилии, без разрешения высадился с восемью людьми, причем вел он себя весьма вызывающе. И, отправившись на берег перед рассветом, эти люди до сих пор не вернулись еще на корабли. Адмирал разгневался, и не без причины, и отправил отряд людей на поиски Диего Маркеса.
Однако, пробродив целый день, люди, высланные на поиски, никого не обнаружили в густой чаще лесов.
Адмирал решил обождать отставших в течение всего дня, опасаясь, что они могут заблудиться. Кроме того, если бы он и оставил им каравеллу, люди эти все равно не смогли бы добраться до Эспаньолы.
Адмирал снова направил на берег несколько отрядов с барабанами, надеясь, что их бой услышат люди Диего Маркеса, и приказал стрелять из эспингард [108] . Но, затратив на поиски весь день и не обнаружив заблудившихся, они возвратились на корабли.
Для адмирала каждый час был годом, и поэтому он, хотя и с великой печалью, все же готов был оставить этих людей. Но так поступить он не пожелал, чтобы не покинуть их беззащитными, опасаясь, что всех их могут убить индейцы или на них обрушится какая-нибудь другая беда. Кроме того, он не хотел подвергать риску корабль, который должен был поджидать их в том случае, если бы люди эти остались здесь.
Адмирал приказал, чтобы все корабли пополнили запасы воды и дров, и разрешил морякам, которые желали прогуляться на берегу или постирать платье, отправиться на остров. Он решил направить Алонсо де Охеду5, капитана одного из кораблей, с отрядом в 40 человек, на поиски и велел Охеде по пути примечать все, что только имеется на этой земле.
Охеда сообщил адмиралу, что он нашел благовонную смолу, камедь, ладан, воск, алоэ, сандаловое дерево и другие ароматические травы и деревья. Спутники Охеды говорили, что они видели соколов, а ястребов, голубей, гусей, соловьев, цапель и галок было много повсеместно. Встретили они также куропаток и заверяли, что им пришлось, пройдя всего лишь шесть лиг, пересечь 26 рек, и во многих вода доходила до пояса… В конце концов и Охеде не удалось найти Диего Маркеса и его людей.
А вернулись люди Диего Маркеса в пятницу, 8 ноября, и поднялись на корабль. Они сказали, что заблудились в больших и густых лесах и зарослях и не смогли найти дорогу к бухте. Адмирал приказал заключить Диего Маркеса под стражу и наказать его спутников.
Адмирал высадился на берег, желая осмотреть расположенные неподалеку дома, в которых найдено было много хлопковой пряжи и сырца и прялки нового вида.
В домах были подвешены человеческие головы и корзинки с людскими костями, а сами постройки были лучше, чем те, которые он видел во время первого путешествия. В домах было больше необходимой утвари и пищи.
В воскресенье, в десятый день ноября, адмирал приказал поднять якоря и поставить паруса, и вдоль берега острова Гвадалупе отправился на северо-запад на поиски Эспаньолы. И он дошел до очень высокого острова, который назван был им Монтсеррат, так как очертания его были похожи на контуры утесов этой горной цепи6.
И с берегов Монтсеррата он увидел красивый остров с обрывистыми берегами, и так круто они спускались к морю, что казалось, будто подняться на них можно лишь с помощью лестниц или веревок, заброшенных сверху. Он назвал этот остров «Санта Мария ла Редонда» (Св. Мария Круглая), а другому острову близ него дал он имя «Санта Мария Антигуа» (Св. Мария Древняя), и берега этого острова в длину тянулись на 15 или 20 лиг.
Оттуда можно было разглядеть на севере много других островов, очень высоких и поросших густым лесом. Близ берегов одного из них, названного «Сан Мартин», адмирал бросил якорь. Когда же якорь поднимали, на одной из его лап нашли, как показалось морякам, куски кораллов.
В четверг, 14 ноября, адмирал бросил якорь у другого острова, которому он дал имя «Санта Крус» (Святой Крест). Он приказал своим людям высадиться на берег и попытаться захватить языка из числа местных жителей.
Взяты были четыре женщины и два ребенка, а на обратном пути лодка встретилась с каноэ, в котором сидели четверо индейцев и одна индианка. Видя, что убежать им не удастся, они стали сопротивляться, причем индианка дралась наравне с мужчинами. Они стреляли из луков и ранили двух христиан, и женщина с такой силой пустила свою стрелу, что она насквозь пробила щит. Тогда христиане стремительно кинулись к каноэ, опрокинули его и схватили индейцев; один из них, плавая и не выпуская из рук лука, метал из него стрелы почти с такой же силой, как если бы он находился на земле. У одного из них был отрублен детородный орган (instrumento generativo), и христиане решили, что это сделали карибы, желая раскормить его, как каплуна, и потом съесть.
Следуя от этого острова к Эспаньоле, адмирал встретил бесконечное множество островов, расположенных на близком расстоянии друг к другу. Наибольший из них он назвал «Санта Урсула», а всем им вместе дал имя «Одиннадцать тысяч дев». Оттуда он пришел к другому большому острову, который был назван им «Сан Хуан Баптиста». Выше мы говорили, что индейцы называют один остров «Борикен», и именно этот остров получил имя «Сан Хуан Баптиста». В одной из бухт на его западном берегу, где вся флотилия занималась рыбной ловлей и где было выловлено много разных сельдей-бешенок (sabalos) и большое количество бычков (lizas), группа христиан высадилась и направилась к домам, сооруженным с большим искусством, хотя все они были из соломы и дерева. Эти дома выходили на площадь, откуда к морю
