мимо и остановились на секундочку потискать племянников (Лукрецию и Ориона) МакМилланы…
Глядя на это, Том еще больше погрустнел. Он почувствовал себя на этой платформе, в центре толпы, чудовищно одиноким. Все эти люди пришли сюда, чтобы проводить своих детей. Мальчик вдруг понял, что он тут лишний и никому, совсем никому не нужен. Взгляд его сквозь пышные мантии вдруг нашел такую же одинокую и потерянную фигурку. Сэм Фостер смотрел на него, прося о чем-то, понимая, зовя. Часы на платформе показывали без пяти одиннадцать. Том посмотрел на занятых взрослых и не заметил направленного на него сосредоточенного взгляда Вальбурги. Он сделал неуверенный шаг в сторону Сэма.
– Глазам не верю, – потрясенно сказал почти над самым ухом Регулус. Наследник Мракс и все, кто слышал его восклицание, невольно глянули в ту же сторону, что и Блек. К ним бежал Найджелус, чуть запыхавшись, приподняв для быстроты передвижения мантию, юркой лаской проскакивая между скопившимися на платформе людьми. Мысли о Сэме мгновенно вылетели у мальчишки из головы. Ни на секунду не задумываясь, он бросился в сторону опекуна и через несколько мгновений уже висел у него на шее.
– Ох, Марволо, дай отдышаться, – жарко дохнул ему в ухо молодой лорд. Мурашки пробежали у мальчика по спине, он послушно расцепил руки, но сразу крепко вцепился в подол мантии. Опекун приложил руки к груди и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. – Бег это не мой вид спорта, я всегда это знал.
– Зачем Вы здесь? – робко спросил Том.
– Я подумал, что мне все-таки стоит проводить тебя, – фыркнул Найджелус. Он перевел взгляд на часы. Оставалось всего три минуты до отправления. – Почти опоздал, – он неловко пригладил волосы и улыбнулся. – А теперь даже не знаю, что сказать. Никогда никого не провожал.
– Лорд Найджелус, – ребенок вдохнул и выдохнул, боясь собственной наглости. – Поцелуйте меня.
Опекун недоуменно вскинул брови и вопросительно глянул на него, словно спрашивая, правильно ли понял просьбу. Мальчик быстро кивнул. Певерелл несколько секунд задумчиво смотрел на него, а потом наклонился. Марволо накрыло приятным родным ароматом его туалетной воды. Мягкие губы прикоснулись к щеке ребенка, остановив его сердечко на пару мгновений и задержав дыхание. Это было так прекрасно, что Том не знал, сможет ли когда-нибудь снова говорить, дышать, жить… Но поцелуй уже закончился.
– Так? – улыбнулся опекун, выпрямляясь.
– Спасибо, – выдохнул мальчик, почувствовал, что краснеет, и молнией ринулся в поезд. Тут же раздался гудок, заставив всех засмотревшихся на это вздрогнуть. Поезд еще раз предупредительно свистнул, и ученики поспешили занять свои купе. Ровно в одиннадцать состав тронулся.
– Ну и? – спросил Регулус у любовника, как только поезд скрылся за поворотом. – Что ты чувствуешь?
Взрослые уже начали расходиться, предвкушая новую тему для сплетен. Не каждый день увидишь бегущего лорда Певерелла. Кто-то беспокоился о детишках, другие уже планировали письмо в Хогвартс… Рядом с молодым лордом остались только Блек и Принц. Найджелус повернулся к спросившему и чуть улыбнулся.
– Знаешь, я одновременно и рад, и раздосадован. Я чувствую моральное удовлетворение из-за того, что появился здесь и поддержал его. Мне нравится смотреть на его улыбку, а он был счастлив сейчас.
– Тогда откуда досада? – с недоумением спросил любовник.
– Какая-то часть меня все еще ненавидит его, не желает, чтобы он был счастлив, – тихо, словно самому себе,ответил Гарри.
– Он всего лишь ребенок, откуда ненависть?
– Сердце логику не воспринимает, – пожал в ответ плечами молодой человек.
– Что там у нас с концерном «Левиафан»? – нахмурившись, прервал их лорд Принц.
– Я все улажу, – поморщился Найджелус.
***
– Теперь ты эту щеку месяц мыть не будешь? – съязвила Вальбурга, забравшись в купе. Она уселась к окну, отодвинув Марволо, и требовательно посмотрела на мальчика, все еще глупо улыбающегося и прижимавшего ладошку к щеке. Однако ее реплика заставила его отдернуть руку и хмуро сообщить:
– Тебе не понять, что он значит для меня. И как редко подобное внимание с его стороны.
– Мы понимаем, – буркнул Игнатиус, удобнее устраиваясь на сидении и собираясь подремать. – Не слушай ее. Мы все понимаем.
Воцарилась уютная тишина, нарушаемая лишь шорохом от возни. Они устраивались поудобнее. Эйлин почти сразу ушла на поиски однокурсников. Вальбурга и Лукреция заняли места у окна напротив друг друга, вторая достала журнальчик и принялась что-то шепотом читать кузине. Они то и дело принимались обмениваться тихими комментариями и хихикать. Игнатиус извлек из рюкзачка подушку и почти мгновенно засопел, обняв ее. А Марволо уткнулся в «Пособие по трансфигурации для начинающих». На второй полке шипели друг на друга запертые в переносках кошки обоих мисс Блек, время от времени глухо ухала сова Преветта. А змея Тома мирно спала у него на руке. На самом деле ребята, конечно, страшно нервничали. Их до дрожи в коленках волновали распределение, профессора, учеба и будущие однокурсники, но они мужественно подавляли свои страхи.
Игнатиус проснулся около двух часов. Ему хотелось есть. Лукреция тут же выудила из сумки бутерброды с ветчиной и сыром, которыми снабдили их в дорогу заботливые домовые эльфы. Вальбурга достала коробочку с красиво нарезанными фруктами, сам Преветт по собственной инициативе утащил с кухни большущую хорошо прожаренную курицу, ну а Том поделился прихваченным термосом с чаем. Девчонки расстелили прямо на сидении широкую белую с синей вышивкой по краям салфетку и разложили на ней еду.
Первые гости к ним пожаловали как раз, когда они доели куриную грудку и свернули скатерть. Дверь купе распахнулась, и на пороге оказались шестикурсник Чарльз Поттер и его младший брат, такой же первокурсник, как и они, Ричард. Рядом с ними, высоко вздернув нос, стояла Минерва МакГонагалл, а на шаг позади Сэм Фостер.
– Привет, малышня, вижу, кушаем, – засмеялся Чарльз, подталкивая брата и Минерву внутрь. – Вы тут не присмотрите за моими?
