проходила вместе с пуффендуем, проводили профессора удивленными взглядами. Гриффиндорцы тоже недоумевали. Гермиона отобрала у хохочущего Поттера фляжку и, скривившись, понюхала содержимое.
- Гарри, что ты сделал с нашим деканом? - рассеяно осведомился Малфой, забыв, что они решили не афишировать свои отношения.
- Это питательная смесь, - пояснил сквозь смех Гарри. - Я пью ее и могу ничего не есть целый день. Но по утрам я принимаю кое-какие капсулы, потому что без них от этой гадости страшно тошнит.
- Зачем ты принимаешь эту смесь? - нахмурившись задал вопрос Рон.
- Потому, Ласка, что противоядие от любовных зелий нельзя принимать постоянно, так Гарри? - дружелюбно поинтересовался Малфой.
- Ты принимаешь противоядие от любовных зелий?! - в один голос спросили Милисента Булстроуд и Лаванда Браун, но на них никто не обратил внимания.
Рон набычился на обидное прозвище. Поттер не смотрел на него. Он кивнул в ответ на вопрос Драко. Остальные с тихим ужасом наблюдали за легким разговором Малфоя и Поттера.
- Но кто варит ее для тебя? - непонимающе поинтересовалась Гермиона. - Только не говори, что сам. Ты бездарен в зельях!
Отношения с Грейнджер у Гарри в последнее время стали особенно напряженными. Он стал учиться намного лучше нее. Если раньше, уступая одноклассникам по магической силе, она наверстывала все знанием теории, то теперь Поттер занял первое место и в этом. Девушка завидовала и ничего не могла с собой поделать. Сама того не осознавая, она стала постоянно принижать успехи Гарри.
- Смесь и капсулы для меня готовит Регулус, - честно ответил Поттер, почти не поморщившись от слов подруги.
- И долго тошнит после твоей смеси? - полюбопытствовал Симус.
- Часа три-четыре. Смотря что профессор ел на завтрак, - задорно ответил Гарри.
- Так у нас что, свободное время? Урока не будет? - переглянулись гриффиндорцы и слизеринцы.
И прежде, чем Гермиона на правах старосты школы успела призвать их к порядку, разбежались в разные стороны. Когда Грейнджер добралась до МакГонагалл и сообщила ей о происшествии, студентов было уже невозможно собрать для проведения занятия. Минерва махнула на них рукой и вернулась на занятие к первокурсникам-пуффендуйцам.
Именно с этого дня окружающие начали подмечать необычные отношения между Поттером и Малфоем. Мальчики больше не скрывали своей дружбы, и почти всегда во внеучебное время Драко можно было найти в радиусе десяти метров от Гарри и наоборот. Гриффиндорская Троица - Уизли, Грейнджер, Поттер распалась после четвертого курса, когда Гарри так таинственно исчез. Но большинство почему-то полагало, что после его возвращения все вернется на круги своя. И окружающие были чрезвычайно удивлены, обнаружив, что Уизли и Грейнджер так и остались вместе, а вот Поттер поддерживает гораздо более теплые, чем кто-либо когда-либо предполагал, отношения с лидером слизеринцев - Малфоем. Присоединению к красно-зеленому союзу Блейза Забини никто не удивился, в конце концов, он всегда был рядом с Драко. А вот то, что Лонгботтом каким-то непонятным для окружающих образом оказался в их кругу, было настоящим чудом. Тем не менее, Невилл, несмотря на стеснительность, показал себя достойно и был на равных принят в компанию. Видимо, от тренировок Фениксов все-таки был какой-то толк. Они дали Лонгботтому толчок для развития. А новые друзья постарались развить все его способности. Кребб и Гойл покорно следовали за своими заводилами.
В конце декабря их квартет успешно блистал на страницах «Пророка». Начала писать об их успехах Рита, а потом остальные подхватили эстафету. Какие только прозвища и названия не давали им журналисты. Они были Золотой Молодежью Хогвартса, будущей Элитой магического мира. Красивые, богатые, чистокровные, уверенные в себе. Широко обсуждалась в прессе (и в светских салонах) помолвка Драко Малфоя и Сьюзен Боунз. Несмотря на то, что Сьюзен была чистокровной и отнюдь не нищей, она не была ровней Драко. Все это прекрасно понимали. Равно как яснее ясного было то, что за счет брака с девушкой, родители которой состоят в Ордене Феникса, Малфои стараются укрепить свои позиции на так называемой «светлой стороне». Многие девушки завидовали мисс Боунс. Паркинсон даже затеяла отвратительную драку в коридоре школы. Сьюзен, впрочем, отнюдь не выглядела счастливой. Разве какая-нибудь пуффендуйская девушка мечтает выйти замуж по расчету? Хотя с помощью темной силы Драко удалось неплохо расположить ее к себе. О вечной любви и заикаться не стоило, но в будущем они, скорее всего, станут вполне респектабельной парой.
Гарри только довольно потирал руки. Мало того, что рекламная кампания была на редкость успешной, так еще и Невилла удалось приблизить к себе и потихоньку внушать ему идеалы чистокровных, которые почему-то не были привиты ему бабкой. Поттеру вовсе не была нужна конкуренция на посту Героя Магического Мира. Он перетащил Лонгботтома на свою сторону, сделал свои идеи его идеями. Наивный Невилл и не заметил, как стал поддерживать убеждения Пожирателей Смерти. Гарри еще не решил, что станет с этим гриффиндорцем дальше. Он не считал нужным просчитывать его дальнейшую судьбу. В конце концов, прежде чем погибнет Волан-де-Морт, предстоит еще не одно сражение, кто знает, не попадет ли Невилл под шальную Аваду.
Еще одной вещью, помимо любовного зелья, которая омрачала существование Гарри и делала его жизнь действительно невыносимой, это издевательства в прессе над директором. Гарри понимал, что это необходимый шаг для достижения их великой цели. Иначе, Дамблдора придется убить. Но ему было жаль, так жаль старика. Усталый, слабеющий с каждым годом директор. Тот самый, что когда-то делился своими впечатлениями от Берти Ботс и мечтал о носках в подарок на рождество. У Поттера отчаянно билось сердце, и в комок сжимался желудок каждый раз, когда он разворачивал «Колдовское время». В такие минуты он страшно раскаивался в том, что принял в себя Тьму. Но не мог, просто не мог ничего с этим поделать. Тьма была его частью. Навсегда.
Вторым портящим жизнь фактором был Салазар. Гарри после того инцидента в спальне, наконец, прозрел. Слизерин ревнует! Но почему? Неплохо зная основателя Хогвартса, Поттер решил, что причина тут не что иное, как похоть и, возможно, притяжение их насыщенных древней магией глаз. Когда Гарри размышлял о своих чувствах к волшебнику, он все чаще приходил к выводу, что влюблен. Юноша пару раз ловил себя на мысли, что они могли бы переспать друг с другом, но его смущало то, что при прикосновении к нему люди теряют контроль над собой. Малфой тому подтверждение, Драко в тот памятный день развала старинного особняка совершенно слетел с катушек. И если Гарри по большому счету наплевать, что в тот момент ощущал Малфой-младший, то поступать так с возлюбленным не хотелось. Скорее всего, Гарри все- таки плюнул бы на все и набросился на Салазара с поцелуями, но... Тут опять вмешивалась его Тьма, Хозяйка. Она не собиралась терпеть в его жизни сердечных привязанностей. Холодный разум бездны взял верх над любовью. Гарри не предпринял никаких шагов по сближению с Салазаром, каждую минуту борясь с собой за право сблизиться с ним... И поэтому стараясь держаться как можно дальше.
За неделю до Рождественских каникул состоялся матч Гриффиндор - Слизерин. Гарри сидел на трибунах рядом с Невиллом и Гермионой. Шарфы Поттера и Лонгботтома были окрашены в гриффиндорские тона. Хотя один из их лучших друзей, Малфой, играл ловцом Слизеринцев. Забини сидел на слизеринской трибуне. Мальчики не поссорились, но соблюдали приличия. Гриффиндорцы должны болеть за Гриффиндор, слизеринцы - за Слизерин. Вот если бы игра была с Пуффендуем, тогда другое дело...
Вратарем и капитаном гриффиндорской команды был Рон. Не сказать, что он был лучшим вратарем в школе, а после гениального Вуда, вообще смотрелся жалко, но никого лучше него у гриффиндорцев все равно не было. Отбивалы были еще слишком молоды, у них не всегда хватало физической силы, зато ловкости и меткости не занимать. Джинни неплохо ловила снитч, но против Драко вряд ли бы выиграла. А вот своими охотниками гриффиндорцы могли гордиться. Как бы там ни было, но Гриффиндор по-прежнему оставался очень сильной командой... второй после Слизерина.
Матч комментировал Захария Смит. Поэтому его комментарии были явно предвзятыми. Смит буквально боготворил Драко. Даже слизеринцам было противно смотреть, как пуффендуец сладко вздыхает, глядя на «светловолосого ангела», когда МакГонагалл услышала такое прозвище Малфоя, то от шока даже не одернула Смита. Она ведь как всегда сидела рядом с комментатором и следила, чтобы он не переходил границ вежливости.
Игра затягивалась. Начавший накрапывать через два часа дождик застал на табло счет 120-140 в
