Рябой до крови закусил губу. Больше всего ему сейчас хотелось достать пистолет и пустить старикашке в затылок пулю.
Вечный вновь ушел влево, ныряя под трубы газопровода. Сбоку искрилась «электра». Он забежал на невысокий глиняный холмик, спрыгнул в овраг и тут же быстро вскарабкался по противоположному склону. Потап со здоровяком отстали.
Вечного так прозвали, потому что он действительно был вечным. Старик Че уверенно записал его в живые легенды, рассказывая, что тот появился в Зоне задолго до самого Че. Старожилы здесь все равно, что боги. Хотя этот Олимп редко кто занимал надолго. Рано или поздно ветераны пропадали. А Вечный все жил. Значит, Зона его любит, хоронит от своих мерзостных детишек. Добродушный толстяк Че много чего наплел. Например, что у Вечного было как минимум пять кличек. А еще он утверждал, что раньше Вечный служил в роте охранения периметра. Еще до того, как призывников полностью заменили контрактниками. Скорее всего, пустозвонство. Так долго не живут.
Рябой помог Потапу вытащить из оврага найденыша. Старикашка даже не обернулся. Он пролетел по пустырю и скрылся в яблоневом саду, разросшемся на самом краю деревни. Дом стоял за садом.
Петро тяжело сопел, осыпая отвесную глиняную стену. Снизу его торопливо подталкивал Заяц. Тяжеловато «зеленому» такую тушу под зад щемить. Не каждый выдержит.
- Сюда, - помог Рябой, чувствуя как неумолимо затаскивает вниз. Бугай чуть не оторвал флягу.
- За руку, дурище!
Вот сейчас Вечный закроет крышку изнутри и хана всей группе. Будет им тогда красивая жизнь. И ночь будет, и твари каждому по паре, и свет в конце тоннеля. Рябой не знал, чего ждать от Вечного. В рейд с ним он вышел впервые. Потап сосватал. Вообще группа подобралась какая-то странная. Сладкая парочка Петро и Калина. Обычные бычки. Оба простодушные и туповатые. Похожи, словно братья. Были. Потап тот еще ветеран, но со специфической репутацией. Он знал выходы к схронам «Монолита» и «Свободы». То ли терся одновременно и с теми и с другими, то ли… да черт его знает. Заяц вообще непонятно откуда нарисовался. Зеленый совсем. Вечный - псих-одиночка. Толку от него было как от козла молока. Опытный, но не надежный. А Рябой просто отрабатывал долги. Впрочем, как обычно. Дома его ждали жена, двое детей и нищета. Именно поэтому большую часть времени он проводил в Зоне.
Это было удивительно и даже невероятно. Но из сада, по которому только что протопал старикашка, на пустырь выбежала большая стая псевдособак, напрочь отрезав все подходы к дому. С десяток, может больше. Считать было некогда. Кого не звали, того не звали. Трусливые твари, но слабых задницей чуют. Вовремя же Вечный свалил…
- Потап!!!
У Петро остался только нож. Потап достал из-под куртки короткий одноствольный обрез, Рябой - пистолет. Заяц оказался самым запасливым. Как заправдашний мачо из боевиков, он выдернул две «Беретты». Пресс держал пятизарядку, а Петро держал Пресса. Вот такая развеселая кампания.
Собаки приближались, глухо рыча. Быстрее, чем хотелось бы.
Все даже не сговариваясь решили брать на понт и открыли беспорядочную пальбу, прорываясь прямо через стаю. Мало было не только толку, но и шуму. Псы не испугались. Перед носом у Рябого мелькнули челюсти. Это уже совсем никуда не годилось. Он выстрелил на движение, потом еще. Петро туповато махал ножом, прикрывая найденыша. Не прошло и секунды, как один из псов повалил его на землю. Пресс упал следом. Ткнул длинным стволом под линялые, ребра и пальнул. Собака заверещала.
Одну гадину Потап снес зарядом картечи прямо в упор, следующую хотел пнуть ногой, но промахнулся. На лодыжке сомкнулись кривые зубы. Сталкер повалился, яростно матерясь, и со всей дури двинул ботинком в голову. Встать он не успел. На грудь, басовито рыча, запрыгнул еще один пес. Пресс не сплоховал, но было уже поздно. Тварь добралась до шеи.
- Потап!!!
- Справа заходят, справа! - орал, как резаный Заяц.
Рябой интуитивно пальнул направо. В темноте что-то мелькнуло и тут же исчезло. Он высадил почти всю обойму, но не повалил ни одной. Они только отбегали, жалостно скуля, чтобы вновь атаковать со следующего захода. Все смешалось. Рябой уже толком и не понимал, куда надо бежать, где псевдопсы, а где люди.
Со стороны сада началась пальба. Четыре собаки с простреленными черепами легли на месте. Остальные отшатнулись, шокированные нападением с тыла. Рябой подхватил под руку Пресса и бросился к яблоням. Либо сейчас, либо никогда. Сзади вяло отстреливался Заяц.
Вечный стоял у калитки, зажав револьвер. И все-таки странный он сукин сын. А еще меткий. Завалить четырех псевдопсов с шести выстрелов - это надо умудриться.
- Перед входом «гравити», - выпалил он, - В окно лезьте. Внутри - чисто.
Рябой даже не знал смеяться ему или плакать.
Печка в погребе - однозначно мажорство. А здесь, представьте себе, была. Заяц сжег уже стул и плавно переходил к столу. Пресс тихо сидел в углу. Вечный ковырялся с банкой морской капусты.
- У меня ПДА движение у дома фиксирует, - разорвал напряженную тишину Рябой.
- Дым учуяли, - буркнул старикашка, - Затушили бы вы это говно.
- А у меня почему-то никогда не показывает, - отстраненно промычал себе под нос Пресс.
- Дай посмотрю, - подорвался Заяц. После драки его заметно потрясывало, - Да у тебя сеть отключена. Вот, смотри…
Прибор неожиданно завибрировал. Рябой тоже получил сообщение.
«20.34 Погиб сталкер Семецкий. Деревня Черевач. Убит псевдособакой».
- Так это ж здесь, - открыл рот Заяц.
- На удачу, - как-то уж слишком тоскливо заметил Вечный, углубляясь в дебри морской капусты.
- Жаль, - прошептал, глядя в потолок, Пресс, - Мне он понравился.
- Чего? - Заяц вздрогнул, резко меняясь в лице. Он подошел тихонечко к Рябому и затараторил в самое ухо, поглядывая на найденыша, - Какой-то он плюгавый. Не от мира сего. Может, прижмем его и порасспрашиваем? А? Не нравится он мне. И ствол только у него остался.
Заяц плохо усвоил еще один закон Зоны. На чужое покушаться нельзя. Даже если край, если совсем беда. И почему-то именно сейчас он признал авторитет Рябого. Потап-то тю-тю. Не старика, хотя тот был намного опытнее. Не быка Петро, а Рябого. Льстило, конечно, что уж там говорить.
Заяц получил в ухо.
- Жить, сука, хочешь? - процедил Рябой, - Жить надо за периметром. А в Зоне будешь дохнуть. Понял?
Заяц испуганно заморгал. Он скосился на Петро, но тот сидел, тупо сверля взглядом стену. Вечный только противно ухмыльнулся, интенсивно работая челюстями. Печка начала чадить прямо в погреб, будто снаружи кто-то сел на трубу.
- Потушите вы это говно!
- Вечный! - Рябого прошибла догадка, - А ты сколько собак свалил?
- Двух, скорее всего, - раскашлялся старик, - Тушите говорю!
Заяц полез к бочке в углу за водой.
- А не четырех?
- Нет. Темно было. Нифига не видно. Ты, дружок, лучше бы подумал, где стволы и патроны брать будем.
Стволы и патроны - это, конечно, актуально. В любом случае вариантов немного. Первый - в баре, но до него надо дойти, как и до других торговцев. Второй - с трупов, но их надо либо сделать, либо найти. Сделать ради стволов нельзя - Зона накажет, на «найти» надежда плохая. Третий - за периметром. Об этом лучше вообще молчать в трубочку. Бывало Пыс говорил, что выход есть всегда. Ошибался, скорее всего, покойничек.
Рябой придвинулся к Прессу. Потеребил осторожно плечо, привлекая внимание:
- Пресс, а что ты там про Семецкого говорил?
Воняло от него до рези в глазах.
- Вы зря меня подобрали. Рядом со мной все умирают. Бешеный умер, Вик умер, Семецкий умер. Ваши двое. Только Жук уцелел. Но Жук в Зону не пошел, - Пресс нес какаю-то околесицу.
