Мы не просто теряемся в догадках, мы, повторяю, в шоке. Потом выясняется: после нашего предварительного разгрома, поздно вечером в пятницу в Госкино позвонили от Брежнева и попросили на выходные «что-нибудь посмотреть». Так «Кавказская пленница» попала на правительственные дачи, и кончилось это тем, что Брежнев позвонил в Госкино и поблагодарил за прекрасную комедию…»
Заметим, что Брежнев таким образом спас не только «Кавказскую пленницу», но «Белое солнце пустыни» и еще целый ряд других шедевров, которые без него не сразу бы попали к зрителю. Это к вопросу о роли личности в истории.
Итак, в понедельник, 26 декабря, фильму была присуждена 1-я группа по оплате, причем перевес голосов был подавляющим: за 1-ю проголосовало 13 человек, за 2-ю – 3 человека. 6 января 1967 года сценарно-редакционная коллегия Главного управления художественных фильмов разрешила выпустить картину на экран.
Согласно бухгалтерским документам, троица была удостоена следующих гонораров: Юрий Никулин – 4238 рублей (43 съемочных дня, 6 – озвучивание), Георгий Вицин – 3389 рублей 84 копейки (34 съемочных дня, 5 – озвучивание), Евгений Моргунов – 1979 рублей 50 копеек (29 съемочных дней, 5 – озвучивание).
Не стоит думать, что Юрий Никулин тогда снимался только у Леонида Гайдая. Он, например, сыграл небольшую роль (монах Патрикей) в фильме Андрея Тарковского «Андрей Рублев». Фильм был снят в 1966 году, однако на экраны страны вышел пять лет спустя. Еще он сыграл самого себя (клоуна Юрия Никулина) в советско-японском фильме «Маленький беглец» (1967).
Однако именно фильмы Л. Гайдая принесли Никулину всесоюзную славу, сделали его поистине национальным кумиром. Кстати, сам артист это прекрасно понимал. Вот как об этом вспоминал иллюзионист Игорь Кио:
«Сам Никулин очень спокойно и здраво относился к своему успеху в жизни. Мы с ним полгода работали в Америке и каждодневно тесно общались, и он мне тогда откровенно сказал: «Я ведь понимаю, что если бы не кино, то в цирке я бы был, в лучшем случае, кандидатом на заслуженного…» Конечно, это уж чересчур скромная самооценка. Но, в общем, доля правды в ней есть. В кино Юрий Никулин был значительнее, чем в цирке, на мой взгляд…»
И все же в те годы в советском цирке не было популярнее клоунского дуэта, чем Юрий Никулин и Михаил Шуйдин. Стоило на афишах указать их имена, как аншлаг был гарантирован. В те годы их лучшими интермедиями были: «Яйцо», «Бутылка водки», «Змея», «На рынке», «Бревно». Начнем с последней – самой уморительной.
«Бревно» длилось около десяти минут и было настоящим бенефисом дуэта Никулин – Шуйдин. Сюжет его был незамысловат. В цирк приходила группа «киношников», которой нужно было отснять небольшой эпизод – пронос, как они выразились, «бревнышка» двумя клоунами. Последние с готовностью соглашались, поскольку «бревнышко» не сулило им больших хлопот. Но в действительности это самое «бревнышко» оказывалось увесистым бревном, которое с трудом выносили на манеж четверо крепких униформистов. В итоге Никулину и Шуйдину приходилось вдвоем тягать это бревно неоднократно туда- сюда, из-за чего, собственно, и достигался главный комизм этой уморительной клоунады, которая, по счастью, осталась запечатленной на пленке в двух вариациях: конца 60-х (черно-белый вариант) и середины 70-х (цветной вариант).
В «Яйце» все вертелось вокруг диетических яиц. Никулин изображал человека, который хочет посидеть на табуретке и почитать журнал «Крокодил», а Шуйдин ему в этом пытается помешать – подкладывает на табурет одно за другим два яйца. Но каждый раз Никулин так садится на табуретку, что яйцо… бесследно исчезает, не оставив после себя ни единого следа. В конце концов на третье яйцо Шуйдин решает сесть сам и оказывается… испачканным. При виде пятна на его штанах весь зал взрывался от хохота.
В «Бутылке водки» главным было понятно что – «сорокаградусная», которая в СССР 60-х стоила 3 рубля 62 копейки и являлась весьма популярным продуктом среди населения, особенно среди ее мужской половины. Именно таких мужчин и изображали Никулин с Шуйдиным в своей клоунаде. Последний посылал первого в магазин за водкой, и тот вскоре возвращался с вожделенной «беленькой». Бутылка мгновенно откупоривалась, и первый стакан, который мастерски наливал до краев Шуйдин, доставался Никулину. Но едва он подносил его ко рту, как к ним подходил строгий инспектор манежа. И клоуны, дабы не обнаружить себя, вынуждены были… мыть руки водкой, изображая ее как воду. В итоге таким образом оказывалась опорожненной вся бутылка. В финале клоуны, так и не изведав «беленькую» на вкус, уходили, заедая свое горе куском хлеба.
В «Змее» весь сюжет строился на муляже змеи, которую доставал из чемодана Никулин и бросал на манеж. Змея оказывалась весьма прыткой – начинала прыгать на клоунов, тем самым вгоняя их в панику, а многочисленную аудиторию в дикий восторг. Своей кульминации сюжет достигал в тот момент, когда Никулин бросал змею в первые ряды зрителей и один из них – молодой мужчина – с диким криком бросался прочь.
В клоунаде «На рынке» Никулин и Шуйдин изображали продавцов яблок. Причем из числа нечестных – махинаторов. Весы держал в руках Никулин, а Шуйдин изображал продавца. Они внаглую обманывали покупателей, даже не скрывая этого. Но затем среди их покупателей оказывалась женщина, которая просила продать ей 100 грамм яблок за 25 копеек. И вот тут Никулин начинал «финтить» в пользу покупательницы, чего никак не мог понять Шуйдин. Когда вместо 100 грамм женщине за ее 25 копеек выдавался целый килограмм, Никулин наконец объяснял смысл своего поведения всего одной фразой: «Это моя жена!» (эту роль действительно исполняла Татьяна Никулина).
Однако вернемся к Никулину-киноактеру.
В 1968 году его содружество с Гайдаем было продолжено – на этот раз в комедии «Бриллиантовая рука», где наш герой сыграл роль несколько чудаковатого, но обаятельного советского служащего Семена Семеновича Горбункова. Ему даже под это дело в «Союзгосцирке» дали специальный отпуск сроком на полгода, чего ранее никогда не делали. Но Гайдай теперь был в фаворе и мог попросить о таком одолжении кого угодно (вернее, в его лице это делало Госкино, которое благодаря фильмам великого комедиографа приносило в кубышку государства баснословные прибыли – десятки миллионов полновесных советских рублей, чего цирк, естественно, сделать никак не мог). Таким образом, это был шестой совместный проект Гайдая и Никулина.
Между тем, на другие роли явных претендентов не было. Вот кто пробовался. Назову лишь некоторых:
Геннадий Петрович Козадоев, он же Граф – Георгий Вицин, Андрей Миронов;
Лелик – Анатолий Папанов, Михаил Пуговкин;
Шеф – Павел Шпрингфельд, Николай Романов, Борис Рунге;
Блондинка Анна Сергеевна – Светлана Светличная, Эве Киви, Юдина;
Жена Горбункова Надя – Ия Саввина, Нина Гребешкова;
Управдом Варвара Сергеевна Плющ – Нонна Мордюкова, Клара Лучко, Татьяна Гаврилова;
Контрабандисты-аптекари – Спартак Мишулин, Леонид Каневский.
В итоге худсовет утвердил следующих исполнителей: Юрия Никулина (Горбунков), Андрея Миронова (Граф, он же Геннадий Козадоев), Анатолия Папанова (Механик, он же Лелик), Нину Гребешкову (жена Горбункова Надя), Нонну Мордюкову (Варвара Сергеевна Плющ), Станислава Чекана (старший лейтенант милиции Михал Иваныч), Светлану Светличную (блондинка Анна Сергеевна), Григория Шпигеля (аптекарь), Леонида Каневского (аптекарь).
Итак, в фильме Гайдай выдал «замуж» за Никулина свою собственную жену Нину Гребешкову. Напомним, что с великим клоуном та познакомилась еще в начале 50-х. Она дружила с Татьяной, будущей женой Никулина, и однажды, встретив их на улице, украдкой спросила подругу: дескать, что же ты выбрала в женихи такого некрасивого увальня? Потом, познакомившись с Никулиным поближе, она поняла, что внешность для мужчины не главное.
В двадцатых числах апреля в павильоне № 11 «Мосфильма» была возведена декорация «Квартира Шефа». 24 апреля началось ее освоение. На следующий день в 9 утра съемки фильма начались. В тот день снимали эпизоды: Граф и Лелик приходят к Шефу; Шеф высыпает монеты из трости в жестяную коробку; Граф и Лелик приходят к Шефу (после возвращения Графа из заграничного круиза); в дверном глазке видны Граф и Лелик; Граф кричит в истерике Шефу: «Все пропало!», а Лелик затыкает ему рот
