Андрей Гончаров.
В 70-е годы Леонов был одним из признанных кумиров миллионов советских людей. На всей территории огромного СССР его знали и любили буквально все – от взрослых до детей. Последних он покорил тем, что в 1969 году озвучил роль Винни-Пуха в одноименном трехчастевом мультфильме Федора Хитрука. После этого детвора иначе как Винни-Пухом его уже не называла. Отметим, что та же история случилась тогда и с другим популярным актером – Анатолием Папановым, который озвучил Волка в мультсериале «Ну, погоди!». С тех пор Леонов стал «главным Винни-Пухом Советского Союза», а Папанов – «главным Волком».
В то десятилетие Леонов снялся в целом ряде фильмов, которые вошли в сокровищницу советского кинематографа. Причем это были фильмы совершенно различных жанров, где Леонов показывал чудеса актерского перевоплощения: мог из комика перевоплотиться в трагика. Например, он сыграл ветерана войны Приходько в драме «Белорусский вокзал» (1971), а спустя год сыграл сразу две роли – заведующего детсадом Трошкина и вора-рецидивиста по кличке Доцент – в комедии «Джентльмены удачи» (1972). Спустя год снялся в роли пожилого ученика вечерней школы Степана Семеновича Леднева в телевизионной комедии «Большая перемена» (1973), затем в роли штукатура Коли в фильме «Афоня» (1975) и в это же время с блеском сыграл две драматические роли: бригадира строителей Потапова в производственной драме «Премия» (1975) и Андрея Григорьевича Сарафанова в телефильме «Старший сын» (1976). Пожалуй, ни один советский актер с такой калейдоскопической быстротой не чередовал жанры, как это делал Леонов. Эти роли окончательно утвердили его в звании мегазвезды советского кинематографа.
В эти же годы вновь круто изменилась театральная судьба Леонова – он сменил очередной театр. Проработав в Театре Маяковского семь лет, он ушел в Театр имени Ленинского комсомола («Ленком») к Марку Захарову. И опять переход оказался вынужденным, скандальным. В те дни Леонову выпала честь стать одним из первых среди советских актеров, кто снялся в телевизионной рекламе – он рекламировал рыбу нототению, – что было плохо воспринято режиссером театра Андреем Гончаровым. На одной из репетиций он отпустил обидную реплику по адресу Леонова – дескать, тому не хватает денег, и потому он снимается в рекламе, – после чего актер обиделся, да так сильно, что ушел от своего бывшего учителя.
Как раз в эти годы Захаров, помимо работы в театре, стал снимать фильмы на телевидении, и его дебютом на этом поприще стала экранизация «12 стульев» (1977). Однако в нем места для Леонова не нашлось. Зато во втором телефильме Захарова – «Обыкновенное чудо» (1979) по Е. Шварцу – нашему герою досталась главная роль Короля.
В том же 1978 году Леонову было присвоено звание народного артиста СССР. Причем не обошлось без курьеза. Когда на самом «верху» решался вопрос о звании для Леонова, кто-то из высоких чиновников заявил: «А разве он еще не народный? Быть этого не может!» Оказалось, что может. Всесоюзная слава пришла к Леонову еще в 61-м году, за эти годы он снялся в десятках фильмов, сыграл в театре несколько замечательных ролей, а официального звания народного не имел. В 78-м эта несправедливость была устранена.
Во второй половине 70-х Леонов продолжал активно трудиться и радовать зрителей новыми ролями как в театре, так и в кино. Причем роли были совершенно разные. Например, если в «Обыкновенном чуде» он сыграл взбалмошного и капризного Короля, то в судебной драме «Длинное, длинное дело» (1977) ему тоже досталась главная роль, но уже иного плана – следователь Михаил Петрович Лужин. В фильме «Легенда о Тиле» (1977) он сыграл весельчака и увальня Ламме Гудзака, а в телесериале «И это все о нем» (1978) ему снова выпало сыграть роль работника правоохранительной системы – следователя. В комедии «Смешные люди» (1978) он исполнил главную роль – Алексея Алексеевича, в телефильме «Дуэнья» (1978) – роль дона Изокельо Мендосо.
Кроме этого, актер умудрился сыграть главные роли в фильмах трех выдающихся советских комедиографов: Георгия Данелии (с ним он начал сотрудничать еще в середине 60-х – с фильма «Тридцать три»), Леонида Гайдая и Эльдара Рязанова. Назовем эти фильмы: у Данелии – «Осенний марофон» (1980; Василий Игнатьевич); у Гайдая – «За спичками» (1980; Анти Ихалайнен); у Рязанова – телефильм «О бедном гусаре замолвите слово» (1981; актер Афанасий Бубенцов).
И все же из этой режиссерской троицы Леонов особое предпочтение отдавал Данелии. Именно поэтому в 80-е годы именно у него он снялся еще в двух фильмах: «Слезы капали» (1983; главная роль – Васин) и «Кин-дза-дза!» (1987; главная роль – Плюк Уэф).
Отметим, что со второй половины 70-х Леонов все чаще соглашается играть героев из разряда «обаятельных злодеев». Так было в «Обыкновенном чуде», «Осеннем марафоне», «Слезы капали», «Кин- дза-дза!». Конечно, всех этих героев актер наделял своим привычным обаянием, однако под ним скрывалась и некая отрицательная харизма, которая была не свойственна его прежним героям, особенно образца начала 60-х – середины 70-х. Случайным ли это было? Думается, нет. Дело было в наступившем времени с его мелкобуржуазной конвергенцией, которая взяла старт еще в начале 60-х, но именно в конце 70-х начавшая активно торить себе дорогу в советском социуме. Именно эта конвергенция востребовала в искусстве «обаятельного злодея», которых в большом количестве стали играть в кино популярные актеры из числа тех, кто совсем недавно исполнял роли исключительно положительных персонажей. Так, «душка» Андрей Миронов стал исполнять роли подлецов («Повторная свадьба», 1976) и циничных жандармов («Особых примет нет», 1978; «Крах операции «Террор», 1980), Олег Янковский – матерого уголовника («Сержант милиции», 1975), Евгений Герасимов – подонка, совершающего преступление («Любой ценой», 1977), Олег Даль – рецидивиста, охотящегося за чужим золотом («Золотая мина», 1978), Борис Хмельницкий и Юрий Каморный – главарей банд («Свидетельство о бедности», 1978; и «Игра без козырей», 1981), Леонид Филатов – убийцу («Грачи», 1982) и т. д.
Но вернемся к Леонову.
Помимо кино, актер много играл в «Ленкоме» (среди его ролей там были: Иванов в «Иванове», Вожак в «Оптимистической трагедии» и др.), а также занимал пост общественного директора Центрального дома актера имени А. А. Яблочкиной. Столь большая нагрузка не могла не сказаться на его, отнюдь не богатырском, здоровье. В итоге летом 1988 года с актером случилось несчастье – он пережил клиническую смерть. Произошло это в Германии, в Гамбурге, куда «Ленком» приехал на три дня на театральный фестиваль со спектаклем «Диктатура совести».
Гастроли уже подходили к концу, когда на третий день Леонову стало плохо. Произошло это прямо в машине, когда Леонов вместе с коллегами (Александром Збруевым и Еленой Шаниной) возвращался после спектакля в гостиницу. Где-то на полдороге Леонов внезапно стал сильно кашлять, и его коллеги вызвали «Скорую». Врач осмотрел больного и сказал, что это легкие, надо сделать рентген. Леонова повезли в больницу. Но прямо в машине у нашего героя наступила клиническая смерть. Далее – слова Ванды Леоновой:
«Врачи не знали, чем она вызвана: ведь у Жени был целый букет болячек. Сахарный диабет, плохие сосуды, сердце… Слава богу, это случилось в Германии – у нас бы он умер. Его подключили к аппаратуре. Сердце забилось. В госпитале перед операцией ему хотели сделать шунтирование (перешивание сосудов), отключили аппаратуру. Но сердце не выдержало, последовал обширнейший инфаркт. На его фоне и шла операция, которая продолжалась 4,5 часа».
Во время операции у больного вытащили из ноги пять кусков вен и пришили возле сердца. После этого он пролежал в коме 16 суток. Самым опасным был 9-й день, врачи так и сказали: «Если в этот день не умрет, значит – выживет». Сыну нашего героя (Андрей тогда тоже находился в Германии вместе с театром) посоветовали сидеть рядом с отцом и разговаривать с ним. «Сиди и беседуй с ним и с Господом. Если он тебя услышит наверху, отец вернется». И он действительно вернулся, пропутешествовав где-то 28 дней.
Вспоминает Е. Леонов: «Когда со мной случилось это несчастье, люди писали: «Леонов, мы свечки за вас ставим». А с другой стороны, министерство, правительство откликнулись своеобразно, телеграммой на красном бланке: «Немцы – вы выдающиеся, вы спасли выдающегося артиста, мы тоже все выдающиеся…» За этой телеграммой ничего не было. Жену ко мне в Германию не сразу выпустили. Сначала они с сыном жили на мои суточные, а потом их из гостиницы вышибли. Правда, нашелся человек – работал там по летной части – так вот, он дал ключи от своей квартиры и сказал: «Там картошка, там крупа, живите, сколько надо…»
Реабилитационный период у Леонова занял ровно четыре месяца. Больше лечиться он сам не захотел,
