Глава 23. Любви все возрасты покорны…
«... и если вы думаете, что жизнь директора Хогвартса - веселое приключение, то глубоко ошибаетесь», - вывел Дамблдор на пергаменте, зачеркнул два раза, смял замаранный лист и задумался, почесывая гусиным пером бороду. Письмо к Люциусу Малфою (краткое содержание: дайте денег, а то хуже будет) не давалось уже второй час. Альбус не продвинулся дольше удачной фразы: «Милостивый государь, позвольте вам покорнейше сообщить, что успехи вашего отпрыска Драко Люциуса Абрахаса Финеаса…» Дело в том, что остальные прозвания Малфоя-младшего директор успел подзабыть, а подлый Люциус вполне мог, как в прошлый раз, заявить что речь идет о каком-то другом Малфое, благо ответвлений у их дурацкого рода было более чем достаточно. Огорчительный факт того, что некий блондинистый идиот даже в Азкабане не теряет контроля над счетом в Гринготтсе, тогда как достойные во всех смыслах этого слова пожилые люди вынуждены вкалывать с утра до вечера, и всё ради микроскопических подачек от Совета Попечителей, оскорблял чувствительную душу Альбуса. Даже приятные воспоминания о том, как глупо выглядел мелкий Малфой на давешнем Балу и как он уморительно путался в складках платья, неубедительно изображая роковую красотку, ничуть не утешали. Директор бездумно закинул в рот очередную лимонную дольку и поморщился: да, и дольки теперь не те, что прежде. Назревал кризис: качественный мармелад стоил недешево, а зарплаты хватало только на безвкусные аляповатые произведения с хогвартской кухни. «Опять же феникс этот вечно жрать хочет, - подумал Дамблдор, кинув недобрый взгляд на нахохленную птицу, - добро бы пользу какую приносил, а то все гадит и гадит, только убирать успевай, и не дохнет никак, хоть плачь…»
Невеселые мысли прервал стук в дверь. День сразу стал казаться интересным: стук мог означать либо Снейпа с очередной сплетней о похождениях старины Томми (совсем спятил на старости лет красноглазый: последний раз прислал через Снейпа рождественскую открытку с улыбающейся змейкой), либо МакГонагалл с жалобой на поведение студентов, которые, похоже, начали отмечать Новый Год заранее, либо Слагхорна с бутылочкой старого доброго Огденского (Гораций заходил часто и огневиски приносил неплохое, этот вариант был предпочтительным). В принципе, директор не исключал появления Гарри Поттера, взявшего за правило регулярно отгадывать пароли и являться с сообщением о новой шифровке Вольдеморта, который явно испытывал к мальчишке нездоровый интерес: разве нормальный мужчина станет подсматривать мысли шестнадцатилетнего подростка с неопределенной ориентацией, после чего делиться этим с бедным Северусом, для коего такое доверие даром-то не прошло?! В общем и целом, Дамблдор метнул пером в феникса (не попал), встал из-за стола и шагнул к двери. Распахнув ее настежь, он долго вглядывался в темноту, пока не заметил наконец странное летающее растеньице, кружащееся в дверном проеме. «Спраут прислала мне сюрприз - милая женщина, милая, надо ей выдать все-таки прибавку за выслугу лет», - обрадовался старик и потянулся к парящему в воздухе неопознанному растительному объекту…
- Что ты сделал, Малфой, позволь тебя спросить? - поинтересовался Гарри, пока они с Драко плечом к плечу спешили вверх из Подземелий. - Удружил кому-то Снейпа?
- Не кому-то, Поттер, - довольно ответствовал блондин, - а вполне определенному человеку. Ты его отлично знаешь. У него глаза цвета медного купороса и неуемная растительность на подбородке, а еще диабет третьей степени. Ну как, забрезжило?
- Хммм, - задумался Гарри, - ты о Хагриде? Или о Флитвике? Жалко старичка, он мне всегда нравился… А медный купорос - это что?
- Ох, - тяжело вздохнул Драко и крепко ухватил названного брата за рукав, - сейчас сам узнаешь. А то излишняя точность определений может роковым образом повлиять на твою способность к осознанию объективной реальности.
Гарри воззрился на слизеринца честными большими глазами без единого проблеска понимания.
- Так кто это?
Драко, не отвечая и что-то бормоча сквозь зубы, молча потащил Гарри вверх по коридору. Мокрицы провожали их разочарованными взглядами - в их тихой жизни редко выпадали такие интересные моменты. Впрочем, одна все же успела уцепиться за светлые волосы Малфоя и теперь блаженствовала в облаке неизвестных, но приятных запахов.
Через пять минут спринтерский забег «Гриффиндор-Слизерин» увенчался успехом - на горизонте показались очертания знакомой горгульи, а на лице все еще ни о чем не догадывавшегося Гарри медленно начало проступать удивление. Предложение спрятаться под мантией-невидимкой было принято без возражений (два голоса из двух), и мальчики, тесно прижавшись друг к другу, принялись наблюдать за происходящим - оно того, безусловно, стоило.
Вопли клюквы («Северус, Северус, Северус Снейп! Снейп!»), доносившиеся сверху, периодически заглушались звуками ударов и взрывами заклинаний. Гарри, чье изумление быстро сменилось ужасом, знал, что на клюкву не действует даже «Авада Кедавра» двойного действия, поэтому с некоторым болезненным интересом ждал трагической развязки. И точно - через десять минут, когда в отдалении уже начали хлопать двери и раздаваться сонные недовольные голоса (не проснуться от такого шума было невозможно), к горгулье на всех парах, чуть не задев ногу Драко, примчался виновник торжества в одном плюшевом тапке, мягком белоснежном халатике и веселеньком ночном колпаке с помпоном. Помпон раскачивался из стороны в сторону, пока Снейп методично, размеренно бился головой о стену (Гарри сосчитал три подхода по десять раз). По перекошенному в сумасшедшем оскале лицу зельевара было понятно: директор уже успел сообщить Северусу, зачем он его вызывает. Закончив самоистязание, Снейп невнятно пробормотал что-то вроде «… только начал смешивать настойку из флоббер-червей, они же испортятся, мои бедные червячки…», и тут горгулья отъехала в сторону и в проеме показался Альбус Дамблдор собственной персоной - борода растрепана, мантия в пятнах красного сока, клюква обвилась вокруг остроконечной шляпы и орет, орет…
- Мальчик мой, - грустно проговорил Дамблдор, - видит Мерлин, я старался. Но в это тяжелое время, когда Вольдеморт наступает, мы должны сплотить ряды и не поддаваться на провокации. Пойдем наверх, мой мальчик.
Директор протянул руки к Снейпу в приглашающем жесте, ухватил несчастного за пояс халата и потянул на себя. Гарри и Драко в едином порыве зажмурились и не увидели кульминационного момента, однако через минуту клюква внезапно запнулась на полуслове; было ясно, что это свершилось. Когда же они наконец отважились открыть глаза, то ни Дамблдора, ни Снейпа в коридоре уже не было, проход закрылся, и только поясок от махрового халата сиротливо валялся на полу.
- Скажи, Малфой, неужели тебе ну ни чуточки не стыдно? - вопросил Гарри, который, впрочем, едва удерживался от смеха. - Ведь взрослые, уважаемые члены волшебного сообщества, а ты…
- Слушай, Поттер, и ты сам веришь во всю эту чушь? - изумился Драко, брезгливо приподнимая поясок. - Взять, что ли, на память, будет маменьке подарок на день рождения…
И тут мальчики, не сговариваясь, начали хохотать так громко и весело, что горгулья возмущенно закрыла уши крыльями.
- Плакала его нас… настойка из… чер… вей, - еле выговорил Малфой, корчась от смеха, - видел бы это… дядя, вот кто был… бы… доволен!
- Я… ему напишу… - отвечал гриффиндорец, складываясь пополам и держась за живот, - это надо было видеть, ты прав!
- Что надо было видеть, мистер Поттер? Просветите и меня, почему вы разгуливаете по школе после отбоя, - знакомый холодный голос, прозвучавший словно ниоткуда, мгновенно заставил Гарри проглотить остатки смеха и автоматически вытянуться в струнку. Веселье угасло и развеялось, как дым. Мальчики настороженно переглянулись.
- Профессор МакГонагалл! А мы вот… провожаю Поттера до спальни, а то, видите ли, он в большой опасности, у него снова болел шрам, ну и… - вывернулся Драко.
- Очень похвально с вашей стороны, мистер Малфой. Пять баллов Слизерину, - чуть скривилась МакГонагалл, - а теперь прошу вас пройти со мной. У меня разговор к вам обоим, я как раз направлялась в Подземелья. Кстати, мистер Малфой, я бы хотела, чтобы при нашей беседе присутствовал профессор Снейп, но его нет в кабинете - он, случайно, не в вашей гостиной?
- Боюсь, профессор, - елейным голоском проговорил Драко, - профессора Снейпа только что вызвали по важному делу и до утра он будет занят. Мы случайно видели, как он поднимался в кабинет директора.
- Так и мы пойдем туда, - обрадовалась МакГонагалл, - Альбус пусть тоже будет, что-нибудь
