Машина сбавила ход, и по звуку Николай понял, что они въехали на понтонный мост через реку. Потом под шинами снова зашелестел асфальт. Дальше была только степь.
Николаю стало страшно. «Убьют, бандюги, — с тоской подумал он. — Убьют и кинут в степи». Он рванулся изо всех сил, но веревки только глубже врезались в кисти рук и что-то твердое сквозь мешок ткнуло щеку.
— Будешь брыкаться — глотнешь пулю, — пообещал тонкий голос.
Прошла вечность, и Николай увидел, как плотную ткань мешка пробуравили чуть заметные светлые иголочки. Он механически подумал: «Рассвело».
Завизжав тормозами, машина остановилась.
— Выходи! — услышал Николай, но не пошевелился, только затаил дыхание. Его вытащили из машины, проволокли десяток метров и бросили. Послышались удаляющиеся шаги, приглушенный разговор. Долетели только обрывки фраз. Потом громко крикнул старик:
— А ну цыц, шакалы! Времени нету с ним мараться. Сам сдохнет.
Хлопнули дверцы, взревел мотор, и Николай остался один. Навалившись спиной на кусок песчаника, извиваясь всем туловищем, он после долгих усилий перетер веревку об острую грань и сорвал с головы мешок. Вокруг, до самого горизонта, тянулись холмы. Ни дымка, ни жилья. На пыльном проселке виден был четкий рисунок шин. Николай зашагал по дороге.
Километров через пять вдали запылила отара. Чабаны дали ему коня и показали, как добраться до центральной усадьбы совхоза. Еще через час он осадил взмыленного коня у конторы.
Главный агроном, которому Николай в нескольких словах рассказал о случившемся, вдруг вскочил со стула, округлил глаза и хлопнул себя по коленям:
— Да я ж их видел! С поля ехал и видел. За школой голубая «Волга». А ну-ка быстро в мой «газик»!
Но за школой уже никого не было.
Они вернулись в контору и через райцентр связались с Семипалатинском. Дежурный управления охраны общественного порядка принял телефонограмму и попросил Шилова немедленно выехать в город.
В двенадцать часов этого же дня капитана Панова вызвал начальник уголовного розыска.
— Только что, — сказал он, — поступило сообщение из Семипалатинска. Четверо преступников угнали такси «Волгу» СПА 34-88. Цвет — голубой. Связанного шофера выбросили в степи. По всем данным, они движутся к нам. Нужно организовать встречу.
Они подошли к большой карте республики.
— На «Волге» по бездорожью далеко не уедешь, — сказал Панов. — Значит, им остаются только дороги. Скорее всего они махнут через Корнеевку и Каркаралинск.
— Я тоже так думаю, — ответил начальник. — На перехват уже высланы оперативные группы. Милиция на местах получила приметы преступников. Ты, Виктор Николаевич, займись городом. Перекрой с людьми все въезды, чтобы не проскочили.
Днем в Корнеевке почти не увидишь людей. Дремлют в палисадниках хаты, бродят по дорогам беспризорные куры. Конец уборочной — весь народ в поле. Вот, распугав кур, пропылила по улице и остановилась возле магазина голубая «Волга» с шахматной полоской. Из задней дверцы вылез человек. Оглянулся исподлобья, махнул рукой, и машина, стрельнув дымом, скрылась в конце улицы.
Через несколько минут вдогонку ей продребезжала видавшая виды полуторка. В кузове сидели дружинники. В Корнеевку уже сообщили по телефону о пассажирах голубой «Волги».
Такси стояло на обочине дороги за селом. Кого-то ждали. Полуторка остановилась метрах в тридцати. Парни спрыгнули на землю и направились к «Волге». Боковое стекло чуть-чуть опустилось, и в щель глянул черный ствол пистолета.
— Не подходи! — предупредил гортанный голос. Вслед за окриком сухо треснул выстрел, и позади ребят взметнулся фонтанчик пыли. «Волга» рванулась с места. Теперь выстрелы гремели из нее один за другим. Полуторка некоторое время преследовала такси, но у «Волги» было преимущество в скорости, и она быстро исчезла за холмами.
А человек, оставшийся у магазина, в это время понуро сидел в штабе народной дружины.
— Итак, гражданин Шкурин, вы отрицаете, что приехали в Корнеевку на автомашине, которую с тремя сообщниками угнали из Семипалатинска?
Старший следователь Александр Перфильев устало потер ладонью лоб и отодвинул в сторону протокол допроса.
— И вам еще не надоело играть в прятки? Вас видели, когда вы выходили из машины.
Шкурин весь подался вперед и, заглядывая снизу в глаза следователю, тонким голосом проникновенно заговорил:
— Я, гражданин начальник, вам истинную правду рассказываю. В Корнеевку приехал из Караганды искать племянника. Мне сказали, что он где-то здесь в экспедиции работает… Витька, племянник… А меня берут и задерживают, вроде бандита какого. За что, гражданин начальник? — он быстро-быстро заморгал белесыми ресницами и растянул в улыбке тонкие губы, отчего левая щека собралась в глубокие морщины.
— Перестаньте паясничать, — спокойно сказал Перфильев. — Поговорим лучше на другую тему. При обыске у вас обнаружили вот эту фотографию, — он положил на стол снимок. Трое мужчин сидят обнявшись и остекленело глядят в объектив. Справа — брюнет с маленькими усиками и глазами навыкат, посредине — высокий худощавый парень, слева — сам Шкурин со своей вечно улыбающейся левой щекой. — Так вот, объясните, кто эти люди.
Больше всего Шкурин боялся именно этого вопроса. Глазки его растерянно забегали.
— Это… дружки одни, старые. Я у одного жил в Михайловке. Адреса точно не помню, где-то возле бетонного завода…
Перфильев достал из ящика стола несколько листков бумаги и придвинул к Шкурину.
— Вот показания чабана, у которого вы спрашивали дорогу, и шофера грузовой машины, у которого вы купили бензин. В одном из ваших «старых дружков», вот в этом, — показал он на пучеглазого, — они опознали человека, сидевшего за рулем такси. Кроме того, нам уже известно, что это — Домби Гануев, рецидивист. Мы его давно разыскиваем. А второй — Николай Кушпелев, того же поля ягода… Плохую компанию вы себе выбрали, Шкурин!
Перфильев видел, как ниже больших ушей у Шкурина заходили желваки. Следователь понимал, что преступник сейчас лихорадочно ищет новую версию взамен рухнувшей, ищет лазейку, куда можно забиться, запутать следствие и ускользнуть от расплаты. И он нанес последний удар:
— Вот этот перочинный нож, который изъяли у вас, числится среди вещей шофера Шилова, отобранных у него грабителями. Таким образом, Шкурин, ваше соучастие в угоне такси сомнений не вызывает. Подумайте о том, что вас ждет.
— Ладно, — сказал Шкурин. — Чего уж тут…
И он назвал имена, адреса и даты. Только одно имя наотрез отказался назвать — имя старика.
— Он меня и в тюрьме достанет, а я, гражданин начальник, еще пожить хочу.
Голубую «Волгу» нашли брошенной в степи и пригнали в управление. Перфильев внимательно осмотрел многострадальную машину. Оба номерных знака грубо исправлены: 34-88 на 84-88. Исправления сделаны краской, отличающейся от фабричной, и поэтому остальные цифры тоже подкрашены, чтобы фальшивка не так бросалась в глаза. Заднее стекло и стекло правой передней дверцы выбиты. При первом обыске в машине были найдены семь гильз от пистолета «ТТ» и десять металлических гильз к охотничьему ружью шестнадцатого калибра. А сейчас Перфильев пытался обнаружить какую-нибудь неприметную мелочь, способную помочь следствию.
Но найти это ему удалось только в Корнеевке. У дороги, в нескольких шагах от места, где бандиты обстреляли дружинников, среди пыльных кустиков полыни подобрал майор комок бумаги. Бережно
