кого с ног до головы изваляли в снегу. И как хорошо было бы лежать вдвоём на этом мягком белом одеяле там, где никто бы не смог их увидеть, просто наслаждаться тем, что они вместе. Гарри коснулся кольца на своём пальце. Это снова помогло. Гарри спрашивал себя, было ли это его нынешнее спокойствие и ощущение беспредельного счастья связано с тем, что он, наконец, принял то, что было ему предназначено, хотя так ещё и не узнал, что же это такое. Но после того, как Гарри, в конце концов, сдался и даже провел целую ночь в объятиях Люциуса, окружающий мир стал казаться ему гораздо ярче и счастливее. А сейчас он встречал праздники в компании своего крестного и Ремуса, двух самых близких ему людей, тех, кого он считал практически своей семьёй, и он был счастлив, почти так же, как и от соприкосновения с напоминанием на его пальце о том, что в его жизни существует Люциус, и он улыбался, и жизнь никогда не казалась ему более прекрасной, чем сейчас.
Сейчас они с Ремусом сидели дома, им было уютно и приятно неспешно потягивать горячий шоколад перед истекающим мягким теплом камином, пока Сириус отдыхал наверху в своей спальне. Когда они наконец добрались до коттеджа, то были все мокрыми и промёрзшими до самых костей. Но широкие ухмылки так и не сошли с их лиц. Кипучий энтузиазм Гарри заставлял их снова чувствовать себя детьми, и им было так весело, как не бывало уже довольно давно.
И Ремус решил, что сейчас лучшее время для разговора по душам. Он прочистил горло и начал:
- Гарри, ты бы не хотел обсудить со мной все те изменения, которые происходят с тобой в последнее время?
Гарри посмотрел на него и улыбнулся.
- На самом деле, ничего особого, что бы требовало обсуждения. Я просто хотел изменить в себе кое-что и… и сделал это.
- А что относительно Гермионы? Насколько я слышал, вы стали почти врагами.
- На самом деле, это целиком и полностью её вина. Она первой отвернулась от меня, когда я попросил её о помощи. Она сделала вид, что поможет мне, а потом просто предала меня.
- Это произошло, когда вы уже начали встречаться?
- Ремус, прежде всего, мы никогда не встречались и даже не собирались этого делать. Этот глупый слух распространил никто иной, как Рон, который почему-то решил, что мы встречаемся. Но мы этого не делали и никогда уже не будем. Кто бы что по этому поводу не думал. Я всегда считал её своим лучшим другом. Я всегда думал, что она более терпимая и более понимающая, чем Рон, и когда я попросил её помощи, она согласилась, но стоило мне всего пару раз ответить лучше и быстрее, чем она, и получить высший балл от Снейпа, как она тут же отвернулась от меня и обвинила чёрт знает в чём.
- В чём именно обвинила? - спросил Ремус, которому с каждой минутой становилось всё более и более любопытно.
Гарри покачал головой:
- Ты не захочешь это услышать.
- Гарри?
Гарри закрыл лицо руками и снова покачал головой.
- Она сказала, что я получил высший балл по Зельям только потому, что переспал со Снейпом.
- Что, прости? Гарри, не мог бы ты повторить, что ты только что сказал, только на этот раз погромче? Я не уверен, что правильно тебя расслышал.
- Я же уже сказал, - Гарри посмотрел на Ремуса сквозь скрывавшие лицо пальцы. - Она сказала, что я мог только таким образом заработать высший балл.
- Я не верю в это, - прошептал Ремус.
- А теперь вообрази себе мою реакцию. И она не единожды обвиняла меня в том, что я трахаюсь со Снейпом. Однажды она вошла в класс, когда я был там со Снейпом наедине, и сказала прямо ему в лицо, что так и знала, что мы с ним любовники. Здесь Гарри рассмеялся, в то время, как лицо Ремуса буквально перекосило от ужаса.
- Ты бы видел Снейпа. Его лицо. Я этого никогда не забуду. Но он смог заткнуть ей рот. С того момента её оценки стали такими низкими, что я сомневаюсь, что ей когда-либо снова удастся вернуть себе звание лучшей ученицы Хогвартса. Не то, чтобы я собирался дать ей хотя бы один шанс на это.
- Не могу поверить, что та Гермиона, которую я знаю, могла произнести что-то подобное, - сказал Ремус, все ещё пребывая в глубоком шоке после прозвучавших сейчас откровений.
- Но она это сделала и теперь вынуждена платить по счетам, - с усмешкой ответил Гарри.
Вот теперь Ремус смог сам увидеть первые настоящие изменения в личности Гарри. Это безжалостное выражение на его лице, совершенно лишённое даже намёка на сострадание.
- Гарри, ты имеешь какое-либо отношение ко всем тем вещам, которые происходят с Гермионой в последнее время?
- Реми, не перекладывай всю вину на меня, ладно? Она нанесла мне очень глубокую рану, причинила мне много боли. Она почти уничтожила меня. И ни одно моё действие относительно неё не сможет ранить её столь же сильно, как её слова ранили меня. И я не единственный, кто ко всему этому причастен. Здесь замешаны и Рон, и Драко, и многие студенты со всех факультетов. Похоже, она ни у кого не пользуется особой любовью. Особенно после всех тех сплетен об её измене, которые я сам же и распространил.
- Гарри?
- Но, Реми, она же обвинила меня в том, что я её чуть ли не избил. Что я должен был делать? Я всего лишь отплатил ей той же монетой.
Ремус снова покачал головой.
- Так трудно поверить, что столько всего произошло за столь недолгий срок. Итак, ты решил занять её место лучшего ученика курса. Ну, похоже, в этом ты уже преуспел.
- Спасибо, Реми. Спасибо за понимание. Я хочу, чтобы ты знал: я искренне хотел прекратить мучить её своими шутками, даже дал слово Рону, но она снова напала на меня, и на этот раз я не мог позволить ей отделаться так легко. Это закон жизни: око за око, зуб за зуб.
Ремус посмотрел на Гарри. Его глаза сейчас потемнели от злости и ненависти, и в них было достаточно силы, чтобы полностью уничтожить всё это место. Гарри действительно изменился, и Ремус был не слишком уверен в том, к чему приведут эти перемены: к хорошему или к плохому. Ремус отметил, что Гарри стал мстительным и более жёстким в отношениях с людьми, менее склонным прощать и уж точно более сильным. Но он всё ещё оставался верным другом и Ремус был уверен, он всегда придёт на помощь, если в этом будет нужда. Кроме того, Гарри, похоже, стал совершенно не склонен к компромиссам, и это несколько пугало Ремуса, вот почему он решил перейти к менее болезненным темам.
- Понимаю, Гарри. Меня просто потрясло, вернее даже ужаснуло то, что ваша дружба так легко переродилась в ненависть. Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда ты, Рон и Гермиона перестанете быть одним целым. И я уж точно не ожидал, что она может тебе не поверить. Хотя мне кажется я помню некий период на вашем третьем курсе, когда Гермиона весьма ревниво охраняла своё звание лучшей ученицы курса. Я даже припоминаю, как она была разочарована, если кто-то раньше неё мог дать ответ на поставленный вопрос. Какая жалость, что всё так обернулось.
- Мне тоже жаль, Реми, но мы уже ничего не сможем с этим поделать. Я начинаю понимать, что в жизни есть некоторые вещи, которым просто предназначено совершиться, как бы ты с этим не боролся и как бы не пытался это изменить. Тебе просто нужно принять это, поскольку сопротивляясь ты делаешь самому себе только хуже. И есть какие-то отношения, которые надо просто отпустить. Если из твоей жизни уходит что-то старое, то это всего лишь означает, что вскоре что-то новое займёт освободившееся место.
- С каких это пор ты стал таким мудрым и рассудительным?
- Просто в жизни бывают моменты, когда ты понимаешь, то, что у тебя уже есть, вовсе не то, что тебе нужно, а то, что тебе нужно, не всегда то, что тебе прежде всего хочется. Но время всегда неумолимо расставляет всё по своим местам, - Гарри пожал плечами. - Временами жизнь преподносит тебе сюрпризы. Но всегда нужно помнить, то, что ты видишь, не всегда то, чем оно кажется на первый взгляд.
- Иногда ты меня просто поражаешь, Гарри. Похоже, ты очень сильно повзрослел.
Гарри посмотрел на Ремуса и сказал с улыбкой:
- Я действительно стал взрослее, Реми, намного взрослее. Во всех отношениях.
Эти слова встревожили Ремуса, но тут Гарри резко сказал:
- Что-то ещё, Реми? Думаю, у тебя накопилась масса вопросов, которые ты хотел бы задать. Тогда
