же: «Хватит тянуть волынку! Смотрите: в Папе ведь построили! Ляган накануне пуска. Течет, черт возьми, вода на колхозную плантацию! Чего же вы мямлите, уважаемые спецы, про хрестоматию ирригационного строительства? Вот хрестоматия:
…«Деды наши, отцы наши строили десятки, сотни лет без цемента, без железа. Надо последовать многовековому опыту!..»
Не правда ли, не очень убедительно сейчас звучит это: «деды строили»? Но мы-то, сегодняшние, точно знаем: канал протяженностью в триста с лишним километров, построенный в основном дедовскими методами, живет и трудится поныне. Да, странная, чудная штука это — ретроспекция.
Думал ли Усман Юсупов, что рискует? Ведь был риск — и немалый! — об этом говорили ему люди, отлично знавшие свое дело, позволившие себе сомневаться лишь по праву трезвого расчета, в силу сознаваемой ответственности. И ведь не беспочвенными были их сомнения. Просто вывести на ограниченную территорию сто пятьдесят тысяч живых душ, которым в течение полутора месяцев надо пить, есть, спать, — это ли не задачка? Не говоря обо всем остальном: изыскании трассы, проекта. Только это!
Он мог быть доволен: республику на съезде хвалили. Главным образом за прошлогодний хлопок, за рост урожайности на гектаре (а год был тяжелый, безводный. Первый фактически год, когда он стал отвечать за все).
Он с нетерпением ждал, когда А. А. Андреев, выступавший по вопросам сельского хозяйства, дойдет до раздела «технические культуры». Напрягся, сжав в пальцах карандаш, услышав: «А вот какие дела творятся по хлопку…»
Непривычная по нынешним представлениям фраза не резанула его, казалась естественной, как и остальным, сидящим в зале. Андреев перечислял районы Узбекистана, добившиеся наивысшего урожая. Назвал Избаскентский район, получивший по тридцать три центнера с гектара (Юсупов вспомнил, как тысячи ферганцев поднимались прошлым летом по тропинкам в горы с кетменями на плече — помочь вскрытию ледников, поддержать минимальный уровень в реках).
— Вы видите, товарищи, — звучал глухой, без интонаций голос Андреева. — как летят все пределы, все теории, все разговоры о плодородных и неплодородных землях под напором передовых колхозов и колхозников.
Прозвучали аплодисменты. Юсупов глянул из-за плеча: Сталин смотрел в его сторону, хлопал вместе со всеми. Ему стало жарко, радостно.
В докладе о пятилетием плане Узбекская ССР была названа основным производителем хлопка в стране. Звучали с трибуны волнующие слова:
— …Это уже успех не отдельных людей или групп работников. Это победа узбекского народа, который на деле показал, какие громадные силы таятся в наших колхозах.
Никого из делегатов XVIII съезда ВКП(б), и Юсупова в том числе, не удивила скромная цифра капиталовложений в сельское хозяйство на новую пятилетки — в сравнении с тем, что вкладывалось в промышленность. Ответ читался на свежеотпечатанных листах газет.
«Подробности контрреволюционного переворота в Мадриде».
«Вооруженная борьба на улицах Мадрида».
«Оккупация Чехии и Моравии германскими войсками».
«Как сообщает агентство Рейтер, изменническая мадридская хунта сдала Мадрид генералу Франко».
«Итальянский фашизм совершил новый разбойничий акт. Он напал на маленькую беззащитную Албанию и с помощью оружия захватил ее. Сначала жертвой итальянского агрессора стала Абиссиния. За Абиссинией последовала интервенция в Испании, героический народ которой почти три года сражался против наглых захватчиков. Сейчас очередной жертвой итальянского фашизма стала Албания».
Война стучалась в наш дом.
В резолюции XVIII съезда стояло: довести урожайность хлопка на поливных землях до 19 центнеров с гектара, коренным образом улучшить севообороты. Ничего этого нельзя было сделать без дополнительной воды. Вот на этом пункте, пожалуй, и кончились сомнения Юсупова. А риск? Он рисковал всю жизнь.
29 марта председатель Президиума Верховного Совета Узбекистана Юлдаш Ахунбабаев перерезал красную ленточку на временной перемычке между Исфайрамсаем и каналом имени XVIII съезда ВКП(б), построенным в дни его работы добровольными строителями из ферганских кишлаков.
Успел на торжественный пуск Лягана и Юсупов, прилетевший сюда из Москвы членом Центрального Комитета ВКП(б).
Опыт маленького Лягана не просто изучали. Его разобрали по косточкам скрупулезнейшим образом. По свежим следам Центральный Комитет КП Уз и Совнарком республики обсудили итоги стройки, приняли, обнародовали постановление, строго наказав областным оргкомитетам ЦИК и обкомам партии в месячный срок подготовить конкретные предложения по переустройству ирригационной сети. Ляганский почин обрел строгие формы концепции.
В первый день по возвращению из долины ему позвонил редактор «Правды Востока» А. Т. Александровский, попросил выступить со статьей «Уроки Лягана». Юсупов ответил, что согласен, спросил, однако, с иронией:
— Название уже есть? Может, статья тоже готова, Абрам Теодорович? Подписать только?..
В отличие от некоторых он любил писать, не отказывался от предложений редакций, подталкивал соратников, членов бюро, руководителей:
— Давно не выступал… Давай напиши в газету. Есть же о чем!
Завидовал по мальчишески Ахунбабаеву за его дар рассказчика, за нешаблонность, свежесть его письма, говорил с оттенком удивления:
— Юлдаш-ака рожден писателем. Ему бы, как и мне, образование. Он бы здорово писал. Не хуже Айни.
Упорно вырабатывал собственный стиль (дома хвастал удачной фразой, особенно перед старшим сыном Леонидом, пятиклассником: «Читали? Сам придумал. Я лучше вас по-русски пишу…» Жаль, по сию пору не собрано воедино, не издано журналистское печатное наследие Юсупова).
Статью о Лягане он, разумеется, назвал по-своему: «Возглавить народный подъем». Он написал в ней о трудной, неблагополучной весне, о том, что дожди, неожиданный снег, заморозки во многом помешали нормальному ходу посевной, но что сев хлопчатника все-таки в основном закончен и что впервые за многие годы перевыполнен план по севу люцерны.
Юсупов говорил в статье, что Ляган вызвал в народе удивительный подъем, что дехкане по примеру ферганцев строят собственными силами арыки и каналы к приближающемуся летнему поливному сезону, что народными методами уже вырыты каналы в Пскентском районе, в Кировском районе, что прорыт заново древнейший канал Зандони в Бухаре.
«Трудно описать многообразное и многокрасочное проявление народного энтузиазма в процессе этого строительства, — читаем мы в статье. — Трудно описать отдельные волнующие и вдохновляющие эпизоды, которыми насыщены дни сооружения и открытия каналов. Можно только сказать, что тот, кто побывал в эти дни на строительстве Ляганского и других каналов, наглядно увидел, как глубоко вспахала социалистическая революция советскую почву, какие глубокие пласты народной целины подняты ею и какой богатейший урожаи созрел на этой почве…»
(Спустя три недели в «Правде» появилась известная статья Усмана Юсупова «Замечательное народное движение», в которой впервые публично говорится о готовящемся строительстве Большого Ферганского канала.)
Ляган стал боевым оружием Юсупова в спорах (кстати, «Ляган» в переводе на русский — большое керамическое блюдо, довольно увесистое). Когда его припирали к стенке, он вопрошал победно:
— Ладно, допустим. Но вот Ляган?..
Это был отличный союзник — настоящий канал. Все, через что потом прошел Большой Ферганский, было испытано вчерне, апробировано — в скромных, разумеется, по сравнению с ним масштабах — на трассе рукотворного канала имени XVIII съезда партии.
