«Я многое могу, но это не значит, что стану делать»
- У меня были доказательства, - упрямо повторяю. - Уизенгамот признал их подлинными. Ты считаешь, стоило утаить фиал, промолчать и отправить Снейпа в Азкабан, только чтобы он не вёл Зелья? Очень по- гриффиндорски, Рон. И метод - как раз для аврора. Этому вас учат, да?
Рон вспыхивает, заливается краской до корней рыжих волос, растерянно смотрит на Гермиону, а та молчит, потому что я прав. Да, Миона?
Наверное, Рон обиделся. Но это помогло мне аппарировать без выяснений и упрёков.
Хогвартс тих и почти безлюден. А подземелий вообще не коснулся дух Рождества. Ни одной ёлки, ни единой ветки омелы, коих в изобилии натыкано в Большом зале, коридорах и башнях.
Снейпа нет в кабинете. Или он просто не хочет отзываться на стук. А я не решаюсь постучать громче - я и так чувствую себя слишком навязчивым. Он ничего не сказал о праздниках, может, ему всё же есть куда поехать, а я, как идиот, притащился и стою теперь, уткнувшись лбом в прохладную дверь, и никак не соображу - мне возвращаться к себе в башню или стучать дальше.
- Полагаете, ваша голова крепче дерева, Поттер?
- Нет, сэр. С Рождеством, сэр.
Наверное, я при этом слишком глупо и широко улыбаюсь, потому что Снейп хмурится, не отвечает на поздравление, аккуратно отодвигает меня с дороги и произносит пароль, слишком тихо, я не слышу какой. Он входит в кабинет и я почти жду, что дверь захлопнется перед моим носом, и стою, и продолжаю ждать, и дожидаюсь ещё одного вопроса:
- Желаете заниматься в коридоре?
- Нет, - хрипло говорю я, вхожу и честно признаюсь: - Я не думал, что занятие будет.
Снейп посылает Коллопортус на дверь и фыркает:
- Зачем же пришли? Вчера, я так понимаю, вы успешно обошлись и без этого. Или вы развалили пристанище Уизли и поэтому так скоро вернулись в школу?
- Норе ничего не угрожало. Вы не сказали, будем ли мы заниматься во время праздников, и я подумал, что вы будете рады избавиться от меня хоть на один вечер. Сэр.
Нора стоит невредима, ведь там его не было и я старался о нём не думать. А он - он думал обо мне, когда я не пришёл? И что сейчас в его лице? Неужели мне удалось удивить Снейпа?
Но он, конечно, никогда не признается даже в таком чувстве. Тот разговор в палате Мунго - абсурд, небыль, бред, как и ощущение, что Снейпу зачем-то было нужно дать мне знать: его любовь к моей матери имеет совсем другие оттенки. И я никогда не узнаю, зачем ему это было нужно.
- Садитесь, - говорит Снейп и сам устраивается в кресле, поближе к камину. - Сегодня мы рассмотрим возможность направить силу стихийного выброса вместо того, чтобы крушить всё вокруг, если уж остановить выброс не удалось.
- Но... я думал, что его обязательно нужно погасить...
- Поттер, вы... гм... К сожалению, бывают случаи, когда обратить процесс не представляется возможным без ущерба для мага. То, что устроили позавчера у себя в спальне вы, ни в коей мере не может стать выходом из положения. Вы сожжёте себя изнутри или истечёте кровью однажды, когда некому будет помочь.
Горячая волна приливает к лицу. Значит, я действительно уснул тогда, положив голову ему на колени. Это было, это реальность, и я не собираюсь от этого отказываться, пусть даже сейчас он так далеко, что не дотянуться, хотя кресло его на расстоянии вытянутой руки. Излагать Снейпу безумную суть моего поступка, ту самую, где есть капля его зелья, успокоившая выброс, я не собираюсь. Я бы спросил, как он узнал в своих подземельях, что мне нужна помощь, но кое-что меня интересует больше:
- Сэр, а вы... вы ушли сразу же, как только я заснул?
- Нет, Поттер, я провёл с вами полную страсти ночь, а утром наложил Обливэйт, - говорит он, ухмыляясь.
О! Я думал, больше уже покраснеть нельзя, но теперь вспыхнула кожа даже под расстёгнутым воротником маггловской джинсовой рубашки. Это потому, что у меня хорошее воображение, и перед глазами сразу возникает картинка, предложенная Снейпом в качестве шутки. Моё тело шутить отказывается и реагирует вполне однозначно. Хорошо ещё, что я всё-таки надел сегодня мантию.
- Но вы... но я... - а слов-то и нет, и теперь он окончательно убедится в моей тупости.
- Мерлин великий, Поттер! Вы всегда так туго понимаете юмор?
- Только если шутите вы... - выдавливаю я из себя, рассматривая тёмно-серый ковёр под ногами. - Вы нас к своим... своему юмору не приучили... сэр.
Он говорит совсем серьёзно, изучая меня глазами:
- Я запомню, что с вами шутить не нужно.
И опять у Снейпа получается странная фраза, но прав он в любом случае, что бы ни подразумевал: так со мной шутить не нужно, и вообще со мной лучше не шутить, я же нервный, у меня и справка из Мунго есть.
Отвечаю ему прямым взглядом, сам удивляясь своей смелости. Или наглости, как наверняка подумал Снейп. Но раз уж он снизошёл до такой шутки, то потерпит. Я хочу на него смотреть.
- Пффф... - фыркает зельевар, насмешливо кривя рот, но презрения в этой гримасе нет. - Значит, поговорим о серьёзном.
И рассказывает, как направить рвущуюся на волю магию без членовредительства. Мне нужно слушать внимательно, ведь я здесь именно для этого. А о его шутке я подумаю потом, ночью, анализируя, снимая слои, сопоставляя с выражением лица.
Если смогу трезво мыслить и уйму воображение.
Глава 5. Не мой день
Зима тянется медленно, но всё же не бесконечно. Гермиона настойчиво передаёт мне приглашения от миссис Уизли, которая вообще не в курсе нашей с Роном размолвки.
Рона я не видел с того самого рождественского утра. Ему самому, наверное, неловко появиться передо мной первым после моих обвинений. А я не стану делать первый шаг. Не потому, что я обиделся, как, без сомнения, считает Рон. Я просто уверен, что он так меня и не понял. И наше примирение состоится по стандартному плану - он извинится, не зная за что, я скажу «проехали, дружище», и он опять будет раздражать меня детскими рассуждениями, и я опять вспылю. Не хочу начинать заново.
Гермиона тоже не понимает, всё допытывается, с чего это я стал защищать перед Роном ненавистного зельевара, доказывает, что не стоит он того, чтобы из-за него ссориться с другом. Что скоро мы покинем Хогвартс, моё вынужденное общение со Снейпом закончится, а друга я теряю уже сейчас. И всё это так наивно звучит... Когда я стал чувствовать себя старым? Когда в моих мыслях о друзьях появилось пренебрежение пожилого циника? И не так ли чувствует себя Снейп, общаясь с мной?
И не потому ли, что устал от меня, сокращает занятия до трёх раз в неделю?
- Ты молодец, Гарри, - говорит как-то весной директор МакГонагалл, вызвав меня к себе в кабинет. - Профессор Снейп сообщил мне, что в ваших занятиях наметились некоторые успехи, а он просто так хвалить не станет, ты же знаешь.
Я знаю. Я только не знаю ничего о тех самых успехах, расписанных Снейпом директору, мне о них не сообщали. Разве что я прекратил при каждом резком слове зельевара закатывать глаза и неосознанно разрушать всё вокруг. Но это оттого, что он стал придерживать своё жало в отношении меня.
И ещё Снейп ошибся, так странно пошутив тогда. В голове моей прочно поселилась мысль, что не станет подобным образом шутить тот, для кого предмет шутки однозначно неприемлем. В общем, у меня появилась новая цель. «Найди в Снейпе гея» называется. Теперь я задумываюсь над тем, как истолковать тот или иной взгляд, слово или гримасу, подсмотренные за день, перебираю их как святоша чётки. От этого у меня ещё больше сносит крышу по вечерам, и простыни на кровати ко дню смены постельного белья удивляют хозяйственных эльфов - ещё бы, столько раз получить Скорджифай, конечно, они будут выглядеть чистыми.
Очищение сознания и регулярная практика беспалочковой магии тоже, наверное, приносят пользу. И этой весной я почти спокоен. Вот только что я буду делать летом, когда получу диплом? И следующей весной? Как обойдусь без Снейпа три раза в неделю вечером и столько же днём, в классе? Закажу колдографию и запрусь у себя на Гриммо? Попрошусь у МакГонагалл остаться в Хогвартсе каким-нибудь
