как образ, многократно повторенный,как унисон, возведенный в хорал,зеркальными пилястрами разъятыйна голоса, что взмыли вверх по скатукрутого песнопенья от словесв объятья ангелов в тылу небес,которые их не вернут обратно.18 И потому так тихи в час закатныйте, что внизу. И потому безмолвнопередают друг другу полюбовно,крестясь, святую воду, чтобы тахладила лбы и блеклые уста.21 И возвращаются все так же робкои сдержанно, и скрытно чередой,и медленно бредут все той же тропкойи юные и старые домой.А дом — он скрыт за кронами густымивсе тех же вязов древних и нет-нетда выберет в густой листве просвет,чтоб замерцать в нем окнами своими.
II
Но что отбрасывает в завершеньев церковный двор церковное окно,где перемешаны давным-давномолчанье, отсветы и отраженья,старея, словно старое вино?6 Наружное тяжелое убранствоприкрыло сущность вечности собой.Текучесть далей и полет пространствапридавлены свинцовостью слепой.10 Но остается серость старых зимза лета декорацией непрочной,как будто ждут с душою непорочной:он — с тихой терпеливостью бессрочной,она — в слезах стоящая за ним.
С верхушек башен хлынувший металлнаполнил город сплавом раскаленным,и, заливая формы улиц звоном,день бронзовой отливкой заблистал.5 По мостовой неровною толпоюпроцессия детей плывет с утра,и ног не ощущая под собою,вперед волнами катит детвора,но сдерживается, как в бездорожье,невидимыми, как десница божья,преградами и тяжестью знамен.12 А дальше — там уже парит, похоже,кадилам вслед, что вспугнутою стаейсеребряные цепи рвут, взлетаяот ужаса под небосклон.16 Вдоль этой вытянувшейся лавиныстоит народ у края мостовой.Предвестниками хризэлефантинык балконам устремились балдахины,сверкая золоченой бахромой.21 Но вот в своем испанском одеяньинад головами всплыло вдалекезнакомое мадонны изваяньестаринное с младенцем на руке.По мере продвижения впередв короне трогательно устаревшейона благословляет присмиревшийколенопреклонившийся народ.29 И подойдя к упавшим на колени,что робким взглядом следуют за ней,
