5 новый, ей незнакомый.Ей теперь все равно —кто же она. По домубродит она давно.9 По комнате боязливой,о ней заботясь, снует.Может быть, в ней на диводевушка та же живет.
К нам вечность льнет. И все ж кому данобольшие силы отделить от малых?Ты видишь ужин и вино в бокалахсквозь сумерки в витринное окно?5 Ты видишь их движенья, их повадку —как будто чем-то каждый жест чреват.В их пальцах знак рождается украдкой;они не знают, что творят.9 И кто-то каждый раз вставляет слово,чтоб указать, что пить им, что делить.Нет среди них ни одного такого,кто б втайне не собрался уходить.13 Найдется и такой: он, всех целуя,отца и даже мать свою роднуюготов отдать ушедшим временам.(В продажу не годится этот хлам.)
Был утренник, смотревший из-за липна пустошь новую недоуменно:от старого остались только стеныи опаленный сад. Весь дом погиб.5 Среди камней и потемневших глыбкричали дети — кто сюда пригнал их?Вдруг стало тихо, смолк последний всхлип —то здешний сын из-под горячих балок9 тащил котлы и гнутые корыта,их подцепив на виловатый сук.И взглядом, словно лгавшим нарочито,он все же убедил стоявших вкруг,13 что это место не было пустым.Ведь он и сам как будто видел сон,что фантастичней был, чем фараон.Он был, как из чужой страны — чужим.
Как будто кто-то мастерит букет,так случай быстро собирает лица,то разводя, то снова потеснитьсяих заставляя… Одного уж нет, —5 взамен торчит другая голова,отброшен пес, как лишняя трава,кого-то он обдул, чтоб стал пушистей,и за голову вынул, как сквозь листья,9 и прикрепил куда-то наугад.И кто-то сжался весь в комок и вдругстремглав спиралью отлетел назад,12 чтоб, на ноги опять вскочить, спружиня.Но встала посреди ковра твердыня —