О классовой сущности сионизма

складывающаяся общность хозяйственной, политической и культурной жизни» [244].

«Этнические группы — немногочисленные общности, насчитывающие несколько тысяч или даже несколько сот человек... объединенных языком, территорией расселения» [245].

«Этнографические группы — составные части наций и народностей»[246].

«Национальные группы» оцениваются как «осколки» зарубежных наций и народностей[247].

А «национальность» рассматривается как выражение принадлежности к нации, народности, национальной, этнической или этнографической группам[248]. Юридическое толкование термина «национальность» полностью соответствует научному пониманию этого термина.

Подчеркнем, что общность языка — непременное свойство всякой и любой из названных нами этнических общностей, а национальность — именно выражение принадлежности к какой-либо из них.

Необходимость научно точного понимания термина «национальность», как и отказ от вольного толкования этого и других терминов в публикациях, посвященных национальной проблематике, совершенно очевидны. Стремясь «ловить рыбку в мутной воде», сионисты вносят невероятную путаницу в терминологию, чтобы протащить в науку идею «всемирной еврейской нации» (или «единой еврейской нации», существующей якобы во многих странах, или «особой еврейской нации», также все­мирной). Авторы книги «Идеология и практика международного сионизма» справедливо подчеркивают: «В первую очередь идеологи сионизма выступают против марксистско-ленинского учения о нации, в свете которого ясно видна несостоятельность концепции «всемирной еврейской нации». Пропагандируя идею «всемирного ев­рейства», сионисты стремятся отождествить понятия «нация» и «национальность»[249].

Опасны маскируемые, но настойчивые усилия сионистов вытеснить ясную и стройную марксистско- ленинскую теорию нации, подменить ее искаженной антикоммунистами теорией «этноса», выдаваемой за «новейшее научное достижение». В понятие «этнос» сионисты вкладывают нечто бесконечно разносмысловое, неясное, путаное, открывающее большие возможности для псевдонаучных спекуляций. Главное в этих хитросплетениях сионистских «новооткрывателей» — попытки представить дело так, будто общность языка — необязательный признак этнического явления. «Я не требую от нации об­щего языка», — заявлял, например, один из сионистских «теоретиков», Теодор Герцль[250]. Подобный волюнтаризм сионисты проявляют и в толковании сущности этноса, настойчиво внедряют в литературу измышление, будто «чувство взаимного противопоставления» — главный признак принадлежности к этнической общности, а об­щность языка — необязательный. Реакционная сионистская концепция «всемирного еврейского этноса» — вариант ложной идейной конструкции «всемирной еврейской нации».

Вывод советской науки о том, что общность языка— непременный признак всякой этнической общности, не оставляет места для изощренных сионистских спекуляций на их же собственных «новейших изысканиях» в теории этноса.

Существует ли общность языка у евреев, проживающих ныне на всех континентах, примерно в ста странах мира?

В. И. Ленин констатирует отсутствие общего языка у евреев[251]. Коммунистическая партия Израиля также указывает, в полном соответствии с выводами В. И. Ленина, что марксисты всегда отвергали реакционную, нереальную сионистскую теорию о существовании еврейской нации, ибо евреи «не имеют общей экономики, территории, культуры, общего языка и общих обычаев, т. е., не обладают ни одним из признаков нации»[252].

Прочно стоящие на марксистско-ленинских позициях в идейной борьбе советские авторы доказали, что у евреев, находящихся ныне во многих странах мира, нет непременного признака нации — общности языка[253].

Ухищренные попытки сионистских идеологов представить дело так, будто общим для евреев является идиш (или идиш-дойч), совершенно несостоятельны. По оценке Ф. Энгельса, идиш — это исковерканный немецкий язык[254]. Немецкая лексика и немецкая грамматика этого несколько искаженного в результате длительного изолированного употребления в замкнутых иудейских общинах именно немецкого языка не оставляют никаких сомнений в правильности оценки Ф. Энгельсом этого жаргона, как обычно именовал его В. И. Ленин, именовал совершенно обоснованно и точно, ибо идиш — не национальный язык, а именно жаргон[255].

Но даже и этот исковерканный немецкий язык не является общим для евреев, живущих во многих государствах. Например, в Англии лишь один из каждых ста евреев владеет этой своеобразной разновидностью немецкого языка[256]. Даже сионистское руководство Израиля вынуждено было не признать идиш-дойч в качестве общего языка для иудейского населения страны и насильственными мерами насаждает иврит.

Таким образом, только наиболее упрямые сионистские проповедники, не желающие признать истину, принятую даже воинствующими израильскими реакционерами («исковерканный немецкий язык не есть еврейский язык»), продолжают доказывать недоказуемое, повторяют, что идиш-дойч является общим для евреев языком.

В советской литературе обоснован также вывод, что нет никаких научных оснований принимать во внимание сионистский вымысел и об иврите как общем для иудейского населения различных стран языке. Иврит был в древнеиудейских рабовладельческих государствах лишь языком религиозного культа и богослужения[257]. Ныне он считается государственным языком в Израиле, обязательным лишь для иудейского населения этой страны. Но даже это население в быту фактически разговаривает на самых различных языках тех стран, из которых прибыло в Палестину[258]. Иврит, таким образом, не является на деле общим для иудейского населения сионистского государства. Вне Израиля лишь ничтожная часть иудеев пользуется ивритом наряду с основным, даже для этой части, языком той страны, где находится иудейское население.

Старо-испанский иудейский жаргон — ладино возник в общих чертах аналогично тому, как образовался идиш-дойч. Иудеи, жившие в Испании в далеком прошлом, восприняли испанский язык и говорили на нём в течение многих десятилетий. Переселившиеся затем в Португалию, в Турцию, на Балканы, в Малую Азию, в Си­рию, Ирак, Северную Африку и другие страны группы иудеев продолжали пользоваться старо-испанским языком, несколько менявшимся в связи с длительным употреблением в самоизолировавшихся иудейских общинах. Ныне лишь очень незначительная часть иудеев сохранила слабые остатки памяти об этом языке [259].

Эфиопские иудеи (фалаша) говорили на языке «агау»[260].

На рубеже старой и новой эры иудеи, жившие в Палестине, пользовались арамейским языком, возникшим на основе сирийского языка, подобно тому как идиш-дойч сложился почти полностью на базе немецкого с некоторым добавлением в последующем польских слов, а ладино образовался на основе испанского также с не­значительными заимствованиями из языков тех стран, по которым кочевали иудейские общины.

Итак, признанные наукой совершенно очевидные факты подтверждают глубокую обоснованность вывода В. И. Ленина о реакционности и несостоятельности сионистских вымыслов о существовании якобы во многих странах мира «еврейской нации», или «всемирной еврейской нации», или «всемирной еврейской национальности», или «еврейского этноса», существующего будто бы в мировом масштабе, и т. д. «Идея еврейской «национальности» носит явно реакционный характер не только у последовательных сторонников ее (сионистов), но и у тех, кто пытается совместить ее с идеями социал-демократии (бундовцы)»[261].

* * *

Идейно-теоретическая борьба между марксистско-ленинской наукой и сионистскими фальсификаторами по вопросу о «всемирной еврейской нации» связана не только с фактом отсутствия у евреев общности языка и других признаков нации. Имеется еще одна сторона проблемы: сионисты сфабриковали другую ложную концеп­цию, представляют дело так, будто евреи, расселившись или рассеявшись по многим государствам из одного первоначального источника (района Палестины), лишь утратили некогда существовавшую у них общность языка и, стало быть, являются нацией без общего языка. Эта антинаучная концепция так или иначе находит отражение во многих высказываниях сионистских идейных и политических лидеров.

«Когда мы говорим «единый еврейский народ», мы должны игнорировать то обстоятельство, что еврейский народ рассеян по всему миру», — заявлял, например, Бен-Гурион[262]. Пинскер писал, что