не произошло. Напротив, к моменту завершающего этапа коллективизации прослеживается очевидная либерализация и смягчение карательных мер.
18 июня Сталин и Ворошилов выехали в Ленинград. В тот же день на пароходе «Анохин» вместе с Кировым и заместителем начальника ОГПУ Ягодой они отплыли на открытие Беломорско-Балтийского канала. Открытие судоходства на этой водной магистрали, соединившей пять морей, состоялось 20-го числа. Одним из результатов этой поездки стало то, что в августе 1933 года Сталин осуществил широкую амнистию. Были освобождены все заключенные, отбывавшие наказание за уголовные преступления и участвовавшие в строительстве Беломорско-Балтийского канала. Одновременно из ссылок досрочно выпустили и осужденных за контрреволюционную деятельность специалистов.
Успехи страны были очевидны, и это понимали противники вождя. Они тоже меняли тактику, и внешне это выглядело как отступление. Стремясь отмежеваться от разоблаченной части подполья, 8 мая Зиновьев написал очередное покаянное письмо Сталину с признанием своей вины и критикой действий оппозиции. И 20 мая покаянное заявление Зиновьева и Каменева опубликовала «Правда». В нем Зиновьев признал правильность своего наказания и обещал, что он готов загладить свою вину. Трудно сказать, верил ли Сталин в искренность раскаявшихся, но после возвращения из ссылки Зиновьев получил высокий пост в Центросоюзе, а Каменев стал редактором издательства «Академия», в декабре их восстановили в партии.
Свой очередной отпуск, начавшийся 18 августа, Сталин использовал для поездки по стране. Из Москвы он выехал поездом «особой нормы» на Нижний Новгород, откуда, пересев на теплоход «Клара Цеткин», отправился вниз по Волге – до Сталинграда. В путешествии вождя сопровождали нарком обороны Клим Ворошилов, секретарь Нижегородского губкома Андрей Жданов и руководитель охраны правительства еврей Карл Паукер.
Пароход плавно спускался вниз по течению могучей русской реки, вдоль проплывавших за бортом берегов, норой пологих, а местами высоких; на пути встречались города, избы деревень, тянулись рощи деревьев на холмистых склонах. Днем солнце заливало щедрым светом палубу и речные просторы, а к вечеру от воды поднималась прохлада. В текущих неспешно разговорах Сталин и Ворошилов вспоминали времена Гражданской. На четвертый день судно причалило к сталинградскому дебаркадеру.
Отсюда до Сальска ехали автомобилем. Там путешественники посетили воинскую часть и осмотрели завод племенных лошадей, где гостей встретил Семен Буденный. Дальше отправились поездом, через Тихорецкую – к Черному морю. 25 августа в 23.55 состав подошел к сочинскому вокзалу и спустя час «бьюик» Сталина выехал на правительственную дачу, расположенную близ Мацесты.
Неожиданно, когда выехали на небольшой Ривьерский мост, расположенный в центре Сочи, в автомобиль, в котором следовали Сталин и Ворошилов, врезался грузовик. Ехавшая в задней машине охрана открыла беспорядочную стрельбу, но, воспользовавшись густой темнотой, шофер грузовика сразу скрылся; после непродолжительной задержки тронулись дальше. К утру виновника происшествия нашли. Им оказался местный шофер, изрядно выпивший перед рейсом. Однако Сталин не воспринял это происшествие как покушение на свою жизнь; постановлением горисполкома в районе лишь были ужесточены правила дорожного движения.
Обычно вождь не прерывал своей работы и в отпуске. Он пристально следил за происходившим в стране и за рубежом, не выпуская из рук рычагов управления государственным механизмом. К нему стекалась наиболее важная информация. Нет, он не выискивал врагов. Наоборот, именно в период завершения коллективизации, 12 сентября 1933 года Сталин подписал важное постановление.
Оно предписывало: «ЦК № 1037/19 т. Менжинскому В.Р. Строго секретно. В период с 1920 до 1930 годов в Москве и на территории прилегающих районов полностью уничтожено 150 храмов. 300 из них (оставшихся) переоборудованы в заводские цеха, клубы, общежития, тюрьмы, изоляторы и колонии для подростков и беспризорников.
Планы архитектурных застроек предусматривают снос более чем 500 оставшихся строений храмов и церквей.
На основании изложенного ЦК считает невозможным проектирование застроек за счет разрушения храмов и церквей, что следует считать памятниками архитектуры древнего русского зодчества. Органы Советской власти и рабоче-крестьянской милиции ОГПУ обязаны принимать меры (вплоть до дисциплинарной и партийной ответственности) по охране памятников архитектуры древнего русского зодчества. Секретарь ЦК И. Сталин ».
Направленное под грифом «Строго секретно», это решение не было популистским жестом, как восстановление «демократами» храма Христа Спасителя. Но этим постановлением Сталин действительно спас творения русского зодчества от разрушительного радикализма определенных кругов общества. Конечно, он не подвергал сомнению атеизм, но он не поощрял и воинствующих борцов с религией. Тогда же в сентябре, когда он остановил уничтожение церковных храмов, в Ленинграде состоялась Всесоюзная конференция по атомному ядру с участием Ф. Жолио-Кюри и П. Дирака.
Вскоре Сталин перебрался на «Холодную речку» – дачу близ Гагры, и здесь случилось еще одно происшествие. 23 сентября он отправился на морскую прогулку, на недавно доставленном из Ленинграда катере. Отвалив от причала в 13 часов 30 минут, небольшой катер «Красная звезда» взял курс на юг, к мысу Пицунда. Назад возвращались штормившим морем. Мощные волны бросали легкое суденышко, и до Гагры добирались почти два часа. На подходе к берегу катер внезапно был обстрелян из винтовки. Пули легли в воду, и никто не пострадал.
Первый секретарь Заккрайкома Берия и начальник управления пограничных войск НКВД ЗСФСР Гоглидзе прибыли из Тбилиси уже поздно вечером. Но только через два дня удалось установить, что инцидент стал результатом небрежности. Пограничный пост не был информирован о задержке катера, и при появлении в закрытой зоне «неизвестного» судна рядовой пограничник открыл стрельбу.
Примечательно, что ни на дорожное столкновение, ни на прицельные выстрелы Сталин практически не отреагировал. Он не потребовал рассматривать их как попытку покушения и не отнес случившееся к действиям заговорщиков. Он не принадлежал к подозрительным и трусоватым людям, болезненно опасавшимся за свою жизнь. Скорее, его даже можно упрекнуть в некой небрежности, с которой он воспринимал риск. Позже, во время войны, несмотря на возражения охраны он, не прячась, наблюдал за воздушными боями, а однажды, когда упавшая рядом с его дачей бомба не разорвалась, взяв миноискатель, вместе с комендантом отправился на ее поиски.
Между тем индустриализация продолжала свое поступательное движение. Еще 1 июня начал работать Челябинский тракторный завод, в июле вступил в эксплуатацию Уральский завод тяжелого машиностроения (Уралмаш), а 16 ноября дал первый металл «Запорожсталь». К осени 1933 года страна собрала прекрасный урожай. Заготовка зерна превысила уровень предыдущего года на 27%. Это стало несомненным доказательством преимуществ коллективизации, То было ростом мощи и силы государства. Но поистине рукотворным сокровищем, сохранившимся от сталинского времени, являлось строительство Московского метрополитена. Кольцевая линия, словно дорогой браслет с алмазными камнями, стала гордостью страны и достоянием советской столицы, поражая строгой красотой своих и зарубежных гостей.
26 января 1934 года, день открытия XVII съезда ВКП(б), совпал с датой 10-летия со дня произнесения Сталиным клятвы по выполнению заветов Ленина. И то, что этот съезд был назван «съездом победителей», выражало всенародное признание правильности курса, который избрало руководство большевиков. Передовая статья газеты «Правда» по этому поводу писала:
«Глядя назад, на пройденный десятилетний путь, партия имеет право заявить, что клятва Сталина была выполнена с честью. Десятилетие после смерти Ленина было десятилетием великого труда – исторической победой ленинизма. Под руководством Сталина большевики добились того, что СОЦИАЛИЗМ В НАШЕЙ СТРАНЕ ПОБЕДИЛ».
На протяжении предшествующего года пресса широко освещала состояние дел, сообщая об успешном выполнении планов первой пятилетки. Однако отчетный доклад Сталин начал не с объявления о достигнутых успехах, а с характеристики международного положения. Обострение «отношений как между капиталистическими странами, так и внутри этих стран» он объяснил следствием мирового экономического кризиса.
Вместе с тем, характеризуя международную политику СССР, Сталин говорил о стремлении руководства к развитию добрососедских отношений со всеми народами. Это заявление было рассчитано не только на
